Приговор при свечах / Judgment in candlelight - Владимир Анатольевич Арсентьев

улице и оба видели, как навстречу им двигается автомобиль, который, подъехав к дому, остановился. Из него в дом вылетело что-то, напоминающее ракетницу, отчего раздался взрыв, а автомобиль уехал. В это время дом начал сильно гореть.

В судебном заседании по инициативе сторон допрошены дополнительные свидетели, в том числе указанные выше, для восполнения пробелов произведённого предварительного следствия и устранения установленных и приведённых выше противоречий.

Так, свидетель П., следователь по особо важным делам следственного управления области, в судебном заседании показал, что он расследовал уголовное дело в отношении Первушина и Прудона. Прудон пожаловался ему при ознакомлении с материалами уголовного дела, что из-за давления Тетерина он отказался в суде по делу Порохова и других от своих показаний на предварительном следствии. По этому поводу он никаких мер не принял, считает это своей ошибкой.

Допрошенный в судебном заседании по этому поводу свидетель Тетерин отрицал какое-либо давление на Прудона.

Показания свидетеля Прудона приведены выше.

Свидетель Э. в судебном заседании показал, что Порохов руководил своей бандой, но не исполнял совершённые ею преступления, о чём ему, как заместителю начальника регионального оперативного управления, известно из оперативных источников, которые он не назвал.

Свидетель Н., первый заместитель прокурора города, в судебном заседании заявила о виновности подсудимых в инкриминируемых им преступлениях, поскольку у неё имеется папка с её надписью: «банда Пороха или беспредельщики», в которой содержатся объяснения допрошенных ею лично свидетелей по делу, изобличающие подсудимых.

При этом свидетель зачитала вслух из своей папки эти объяснения, которые, по её утверждению, дал ей Прыгунов.

Однако, при этом, судебная коллегия была лишена возможности надлежащим образом в установленном законом порядке исследовать такие документы, установить их подлинность, отношение к делу и процессуальное значение, поскольку материалы дела таких объяснений не содержат, а свидетель Н. – надзиравший за расследованием дела прокурор – этого не предложила. Не просила об этом и обвинитель.

По этому поводу свидетель Прыгунов суду пояснил, что показания он давал в кабинете с табличкой: прокурор города, – «какой-то женщине». Причём, кроме содержащихся в материалах дела и оглашённых при его допросе в судебном заседании, – других показаний он не давал.

Оценивая приведённые показания свидетеля Н., в том числе о наличии иных, не содержащихся в материалах дела показаний, в том числе свидетеля Прыгунова, судебная коллегия приходит к выводу, что такие её показания уличающих подсудимых в инкриминируемых преступлениях сведений не содержат, их источник остался неизвестен.

Более того, свидетель Н. в судебном заседании по этому поводу заявила, что её папка содержит, в том числе оперативную информацию, источники которой ею не названы.

Свидетель Р., адвокат, в судебном заседании пояснила, что она защищала Прыгунова, когда он привлекался к уголовной ответственности по этому делу за причастность к убийству Бариновой и Светловой, которая не подтвердилась. В связи с этим Прыгунов длительное время содержался под стражей, когда давал показания по делу, после чего был освобождён из тюрьмы. О его наркотической зависимости и употреблении наркотиков при даче показаний она утверждать не может, поскольку Прыгунов скрывал это. Прыгунов склонен к употреблению алкоголя и наркотиков.

Свидетели П., следователь по особо важным делам прокуратуры города, К., прокурор – криминалист той же прокуратуры, Б., старший оперуполномоченный по особо важным делам регионального управления и Р., бывший следователь прокуратуры города, – в судебном заседании показали, что, работая по уголовному делу в отношении Порохова и других в качестве следователей, а Б. в качестве оперативного сотрудника, они допрашивали Прыгунова, на которого незаконное давление не оказывалось. Во время допросов никто из них не замечал алкогольного или наркотического опьянения Прыгунова, об этом им не было известно.

Свидетель Нахимов, директор частного охранного агентства «Трон» в судебном заседании показал, что Сергеев работал в агентстве по 14 сентября, когда охранял Порохова, после чего взял отпуск. С тех пор до настоящего времени Сергеев к работе не приступал.

Свидетель Кабанов в судебном заседании показал, что работая в охранном агентстве «Трон», он охранял Лескова, заменив Моисеева, который занялся своим бизнесом и с Лесковым не общался. Поэтому он знает, что Бедняков охранником Лескова не был и у последнего не работал. Князев приходил иногда к Лескову, однако того не охранял и водителем Лескова не был.

Свидетель О., заведующий экстренной травматологией городской клинической больницы, в судебном заседании показал, что он являлся лечащим врачом Первушина, который 21 июня поступил в больницу с сотрясением головного мозга и травмой позвоночника. Где и находился на стационарном лечении до 30 июня, когда по собственной инициативе был выписан на амбулаторное лечение. Эту травму Первушин получил 19 июня в Бурятии при дорожно-транспортном происшествии, когда был водителем автомобиля.

При этом свидетель О. выдал суду для обозрения в судебном заседании стационарную карту и другие медицинское документы по заболеванию и лечению Первушина, ксерокопии которых приобщены к материалам дела, из чего видно соответствие приведённых свидетельских показаний медицинским документам по этому поводу.

В судебном заседании, кроме того, исследованы показания подсудимых Князева и Беднякова на предварительном следствии, в результате чего установлено следующее:

Князев, будучи задержанным через один год после пожара, в качестве подозреваемого в убийстве Бариновой и Светловой по части 2 статьи 105 УК РФ, то есть в преступлении, за которое в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь, на следующий день, без реального предоставления ему адвоката в качестве защитника его прав и законных интересов, впервые показал, что по указанию и под непосредственным руководством Лескова вечером в частном секторе он управлял автомобилем, который подогнал Матвей и передал ему. В автомобиль сели Бедняков, Моисеев и охотник с гранатомётом. В ногах Беднякова он заметил трёхлитровую банку. Он выехал на улицу и подъехал к дому, который ему назвал Лесков. Все подошли к дому. Бедняков и Моисеев палками, подобранными на дороге, стали бить стёкла, затем бросили внутрь банки. В это время он побежал к машине и видел, как Бедняков бросает в окно горящую тряпку. Когда он сел в машину, то услышал взрыв. Сразу же в машину сели Бедняков вперёд, как и прежде, Моисеев и охотник сзади. Гранатомёта ни у кого не было. Он завёл машину и поехал, свернул на другую улицу и остановил у дома. Бедняков облил бензином изнутри автомобиль и поджог. Он и Бедняков сели в машину к Лескову и уехали. Моисеев и охотник уехали на другой автомашине.

В материалах дела отсутствует соответствующее процессуальное опознание так называемого «охотника» не только Князевым и Бедняковым, но и всеми допрошенными на предварительном следствии лицами, которые показывали о таком лице. Несмотря на что, органы предварительного