Комната смеха - Анна Данилова

Глава 31

Вадим стоял перед дверью квартиры Валентины в нерешительности. Он и на этот раз знал, как дальше будут развиваться события и что произойдет в следующую минуту. Но ему было что сказать ей и было что предложить. Поездка в Раздоры без Валентины не имела смысла. Он позвонил. Подождал и позвонил еще раз. Нарочно посмотрел в «глазок», чтобы Валентина видела, кто пришел.

– Это я, открой… пожалуйста…

Она распахнула дверь, схватила его за руку и втянула к себе.

– Тсс… – Она приложила палец к губам и тщательно закрылась на все запоры. – Только тихо, тихо…

– Я должен перед тобой извиниться…

– Брось, все это пустяки по сравнению с тем, что должно произойти…

– Ты не одна?

– Пока одна.

Он с облегчением вздохнул. Хотя бы на первые минуты встречи его прогнозы не оправдались, и вместо женской истерики, выяснения отношений и упреков происходит пусть что-то непонятное, но в то же время интригующее, обнадеживающее.

– Что случилось?

– Случилось то, Вадим, что и должно было случиться.

– Ты говоришь загадками…

Валентина взглянула на свои часики и покачала головой:

– Сейчас половина девятого, так?

– Да, наверное… Так что случилось? Ты себя нормально чувствуешь?

– Вадим… – В глазах ее появились слезы. – Я все вспомнила.

Он не поверил своим ушам. Чего-чего, а этого он ожидал меньше всего. Все те новости, которые он приберег для этой встречи, померкли перед этой, ошеломляющей.

– У тебя есть пистолет? – вдруг спросила она шепотом.

– Есть… Но зачем он тебе? Ты что, знаешь, кто убил Басю?

– Да, знаю. И этот человек придет через полчаса.

Услышанное вызвало у Вадима шок. Валентина умела удивлять, потрясать. Ему вдруг подумалось, что до этого дня они оба, да и вся прокуратура, словно топтались на месте, пытаясь увязать вместе все, казалось бы, разрозненные нити следствия, касающиеся «асфальтовых девушек» и убийства Эммы Майер, а вот сегодня, буквально в один вечер, все раскрылось. Он, Вадим Гарманов, теперь знал, кто и при каких обстоятельствах убил Эмму Майер, а Валентина назовет ему сейчас имя убийцы своей лучшей подруги и… своего насильника.

– По известным тебе причинам, – она вскинула голову и отвернулась от него, не желая, видимо, из-за всколыхнувшейся в ней гордыни встречаться с ним взглядом, – я не смела звонить тебе и просить о помощи…

– Я пришел попросить прощения, ты должна понять меня, я сорвался… Извини. – Ему не терпелось узнать имя убийцы. – Так кто он?

– Перед тем как назвать тебе его имя, я расскажу тебе, что же произошло в тот злосчастный день, когда погибла Бася. Итак. Я закончила работу в пять и прямиком направилась на Арбат, благо он находится в двух шагах от нашего офиса, чтобы купить чего-нибудь к чаю. Накануне по телефону я пригласила к себе Баську, и мы должны были встретиться с ней у станции метро «Арбатская». И вот, подхожу я к метро и вижу Баську, но не одну, а с тем человеком. Оказывается, они поджидали меня. Вдвоем. Я была удивлена тем, что они вместе, потому что до этого вечера они, насколько мне известно, не были знакомы. «Не удивляйся, – говорит мне Баська, – но твой приятель просто-напросто нечаянно подслушал наш разговор по телефону, точнее, он слышал, как ты назначала мне встречу у метро, и решил присоединиться к нам, я правильно говорю?» Казалось бы, ну что тут такого необычного? Встретились у метро две подружки и мой коллега по работе. Да, он навязался, это очевидно, но что тут такого, это не повод бить тревогу или кого-то в чем-то подозревать! Я сказала, что купила кое-что к чаю, и мы втроем нырнули в метро. Но по дороге, проехав за смехом и веселым, ничего не значащим разговором несколько остановок, он, этот человек, вдруг приглашает нас к себе на шампанское и признается в том, что у него сегодня, оказывается, день рождения. Баська хохочет, ей весело, а почему бы и нет? И тогда я тоже начинаю смеяться, мне нравится мое настроение, и это метро, забитое веселыми людьми… И вообще, в тот вечер все было хорошо, просто отлично!

– Это все было на самом деле или ты снова все это… видела, надев что-то?.. – Он явно не знал, как правильно построить вопрос, чтобы не обидеть ее своим недоверием.

– Все это я, повторяю, вспомнила. Вспомнила, как обычный человек, к которому вернулась память.

– И что было потом?

– Мы поехали к Павелецкому вокзалу, потому что этот человек жил рядом с ним на улице Бахрушина. Так, во всяком случае, он нам сказал. Вошли, ничего не подозревая, в подъезд дома… Да, по дороге зашли еще в один магазин, где он купил шампанское. Короче, мы поднялись в его квартиру, и я еще удивилась, что там нет ничего такого, что свидетельствовало бы о том, что там живет такой человек, как он… Понимаешь, в квартире пахло старостью. И я сказала ему об этом. Но он не смутился, объяснил, что на самом деле это квартира его бабушки, но она в отъезде. Он разлил шампанское по бокалам, таким большим бокалам, которые принес из кухни…

– Думаешь, он уже в кухне подсыпал в них клофелин?

– Конечно, где же еще?

– И что было потом?

– Сначала шампанское словно ударило в голову, было весело, но голова уж слишком сильно кружилась… Он еще спросил, отчего нам так весело, почему мы так заразительно смеемся, и тогда Баська, давясь от смеха, ответила ему, что, мол, смешинка в рот попала, что жить вообще весело и что, в сущности, жизнь – это и есть самая настоящая комната смеха… А потом он набросился на Баську и начал ее целовать. Она вяло сопротивлялась, потому что начало сказываться действие клофелина… Я же стала проваливаться в темноту, меня словно качало на волнах… Какие-то картины появлялись еще, но они ассоциировались у меня с болью… и еще с запахом, специфическим запахом мужского тела…

– Так кто он?

– Он сейчас придет… Он уже приходил вчера, но только на нем была женская одежда… Помнишь, женщина из репортажа об убийстве Веры Кулик? С усиками. В черном берете… Ты же так и не довел до конца дело с телевизионщиком, не дал мне просмотреть еще раз пленку, а я бы узнала его, узнала! Ты просто не поверил мне, вот и все. А это он, он, но только в женской одежде… Его зовут Герман. Он – наш компьютерщик. Сегодня я была на работе, видела его, и он, представляешь, первым делом спросил меня, помню ли я что-нибудь из того, что было со мной… Но я же не могла знать, что это он, я тогда еще ничего не знала и не понимала! Я ответила, что ничего не помню. И тогда он спросил меня про телефон… Он сказал, что видел мой телефон, тот, который пропал после того дня, с очень характерным рисунком на панельке (он сам мне ее подарил в прошлом году), у нашего шефа, Фефера!.. Я не знаю, что он задумал. Возможно, он, как только увидел меня, сразу же заподозрил, что ко мне вернулась память и я узнала его, а потому решил все свалить на Фефера… У него не в порядке с головой, это очевидно, он помешан на компьютерах и, кроме них, ничего вокруг себя не видит. А еще у него какие-то проблемы с женщинами, из Интернета он скачивает одну порнуху, я сама видела… И вообще, он такой… неинтересный, полный, несексапильный, понимаешь? Хотя обаятельный, и у нас его все любят… Когда я оказалась в той квартире на Бахрушина, куда он нас пригласил, мне сразу бросилось в глаза, что там нет компьютера. Это было противоестественно…

– Но зачем ему было переодеваться женщиной?

– Понимаешь, когда мы встретились с ним и Баськой у метро, он был одет нормально, в куртку и шапку, обыкновенную вязаную шапочку, в которых сейчас ходит вся молодежь…

– Та самая шапочка, которую приносила в морг Утешина? Линялая, темно-синяя… – начал понимать Вадим.

– Да. После того как он – по известным только ему одному причинам – расправился с нами, он переоделся в женскую одежду и спокойно вышел из квартиры, прихватив свою куртку и шапку. Думаю, так же он поступал и в других случаях. И только в последний раз, когда он, находясь в квартире Утешиной, убил Веру Кулик, ему не повезло, и он ушел без шапки, поскольку она завалилась за пылесос… В любом случае, Вадим, он – больной человек… Вчера он под видом женщины приходил ко мне… Помнишь, я говорила тебе по телефону, что мне звонил коллега по работе… Так вот, это Герман. Он должен был прийти ко мне, чтобы принести новую версию «Живых человечков». Пришел, позвонил, на звук выглянула соседка, но, увидев незнакомую женщину, скрылась. В это время Анна Майер открыла дверь, и Герман, думая, что это я, убил ее, полоснув ножом по горлу. Возможно, в последнее мгновение он понял, что это не я – увидел! – но было поздно: в прихожей было темно, рука уже занесена, а он сам был настроен, наточен, как нож, на это убийство… Ведь он пришел, чтобы убить единственного оставшегося в живых свидетеля. То есть меня!

Раздался звонок. Валентина закрыла лицо руками и принялась бормотать что-то, похожее на молитву, после чего три раза перекрестилась. Вадим подождал, пока не позвонят еще раз, и только после этого сделал шаг по направлению к двери. Заглянул в «глазок» и увидел женщину средних лет в темном пальто.