Чистилище. Книга 1. Вирус - Валентин Бадрак

И опять фокус его внимания привел к самой сомнительной точке прошлого – отношениям с женщинами. Лантаров вынужден был признать, что друзьями он не обзавелся. А подруги? Почему рядом с ним не оказалось какой-нибудь женщины, которой он был бы небезразличен? Но он ведь сам так решил. И даже когда такие отношения однажды складывались, сам разрубил их узел – в пользу коротких, ни к чему не обязывающих контактов. Потому-то рефлексией на его отсутствие ответственности перед кем бы то ни было стала зияющая, как пропасть, пустота. Он вспомнил, что даже те дочери Евы, которых он держал в своем импровизированном гареме ради единственной, сусальной цели, в конце концов бежали от него без оглядки. Почему, задавал он себе вопрос, разве он был плохим любовником?

Лантаров все еще раз проанализировал. Тупиковая программа была заложена с самого начала. Затем он вспомнил, как рассказал об интимном опыте секса втроем Лесе-Людмиле, одной из наиболее абсурдных, фантасмагоричных участниц виртуального гарема. Зачем он это сделал? Желал вовлечь ее в новый формат, познакомив с безотказным, как автомат, Глебом? Может быть – он долго не признавался в этом даже самому себе. А теперь он точно знал – именно с этой целью. Мимолетный зрелищный сеанс с изобилием признаков власти был дороже целого года сопливой связи, напичканной слюнтяйскими разговорами о нескончаемых проблемах в ее семье. Пусть даже это была не реальная власть, а только ее радужный эрзац, что он давно уже понял. Все равно это была пища для него, вечно голодного на новые впечатления. Тогда он почти не расстроился, когда беглое повествование о своем чемпионском сексуальном забеге вызвало у девушки сначала шок, а потом и тихую истерику. Паучий умозрительный план, тщательно выстроенный в голове, рухнул в бездну с последним словом его рассказа. «Боже, неужели вы все одинаковые?» – воскликнула она разочарованно, и в ее широко распахнутых глазах Лантаров прочитал удрученность. Затем она тихо призналась, что, потакая его желаниям, пыталась постичь психологию мужа. Она была сбита с толку мужской непоследовательностью, неисправимой патологией и явной нечистоплотностью в эмоциональных связях. Он спокойно возразил, что это, мол, его втянули в порок. Она промолчала, только по-детски закрыла лицо руками, подмяв под себя большую плюшевую собаку и как бы спрятавшись в ее мягких, затхлых от пыли складках, от его возможных притязаний – они сидели на просторном диване. Он пожалел только, что сказал именно в этот момент, а не после слияния. А в тот чудовищно глупый момент, пока она молча осознавала произошедшее, он тупо разглядывал бокалы с шампанским на журнальном столике, мандарины и гроздья сочного белого винограда на большом блюде. Виноградинки были такие тугие, налившиеся и прозрачные, что в преломлении дневного света можно было увидеть косточки. Игривые шарики в напитке неудержимо рвались на поверхность бокалов и лопались, как лопалась сейчас его репутация и их непрочная связь.

Лантаров вспомнил, как уличенный в нечистоплотности он вдруг разозлился до кипения крови в жилах. «И кто же это из нас двоих порочный? – Его мысли бились в исступлении, как в камере пыток. – Я – свободный мужчина или ты – замужняя сучка?!» Он сидел на диване, сцепив зубы, с трудом сдерживая приступ озлобления. Не зная, куда деть руки, он то и дело касался чего-то – бокала, резной старомодной ножки стола, проводка от торшера справа от него. В одно мгновение из симпатичной ласковой девочки она превратилась для него в подлую мегеру, предающую его интересы. И ему внезапно захотелось сделать ей больно, грубо овладеть ее телом, унизить и оскорбить. И он тогда даже проиграл хмельную композицию в голове. Как сейчас внезапно схватит ее, завяжет руки за спиной свернутым тонким полотенцем, как возвысится над ней и вероломно вынудит сделать все, что пожелает. Но он так не решился – в сущности, он был слабаком и знал это. Испугался, что не выдержит, когда его глаза столкнутся с ее испуганным взглядом из-под больших, как у куклы из детской сказки, ресниц. Ужаснулся, что ее шокированная, вывернутая наружу душа раздавит все его преступные планы. Маленькое, мелководное существо, каким он запомнил девушку с двойным именем, его все-таки встряхнуло. Ему показалось, что он понял что-то новое в природе отношений. Не столько мужчины и женщины, сколько людей, мыслящих существ вообще. Он даже прекратил на время путешествие по сточным канавам того Киева, где обитает тайное шелудивое сообщество. И если перед встречей с этой Лесей он себе казался опытным рыбаком, то после завершения короткой истории – выпотрошенной рыбой.

Затем игрок вспомнил, как из вредности рассказал Веронике о своих поисках сексуальной партнерши в интернете. Сначала она разъярилась, подобно пантере – нет, вовсе не из ревности. Ее гнев был продиктован страхом – возможной болезни, перспективы разоблачения из-за нарушения мер безопасности и конспирации и еще горечью от его раскрывшегося непостоянства.

Оказывается, у этих порочных женщин есть свои незыблемые принципы! Он был не то что шокирован, но несколько изумлен. Она прочитала ему целую лекцию, как будто он, а не она была фурией, колдуньей похотливых связей.

– Ты – взрослый человек, производящий впечатление нормального, забрался в интернет?! Ты меня просто убил наповал, – надрывным, срывающимся шепотом вопрошала Вероника. Они сидели в маленьком ресторанчике на окраине города, и хотя рядом совсем не было людей, он озабоченно огляделся по сторонам – не подошел ли кто.

– Ну и что с того, сотни, тысячи людей так делают… Ты видела, чем кишит интернет…

Она резко перебила его. Лантаров заметил, что кончики ее тонких пальчиков с блестящими ноготками слегка подрагивали. Она пришла в неописуемое состояние, смесь ярости и тревоги.

– Вот именно! Ты сошел с ума. Ты хочешь узнать, какое лицо у СПИДа?! Ты что, не знаешь, что Киев – один из самых заразных городов планеты, что мы все живем среди чумы?! Моя знакомая несколько месяцев тому скончалась от СПИДа – на тебя это никак не действует?! Ты что, ослеп?!

«И она еще смеет меня обвинять, гадкая совратительница! – думал Лантаров, дивясь, какими сексуальными стали ее подрагивающие губы, – а какая она сейчас беззащитная… Бери и ешь ее!»

– Позволь, – перешел он в контрнаступление, – это мне говорит женщина, которая имеет регулярный секс с двумя мужчинами одновременно? Это – помимо счастливой семьи? Или, может, я чего-то не понимаю?!

Она, вероятно, не ожидала такого цинизма от своего кавалера. Ее глаза округлились, а рот приобрел такую форму, будто она пела долгое «О». В Лантарове боролись два чувства: он опасался потерять возлюбленную, но не мог отказать себе в удовольствии насладиться зрелищем ее пристыженности и тем, как она собиралась из него выпутаться.

– Хорошо, давай я попробую тебе растолковать кое-что. – Она несколько успокоилась, только в глазах по-прежнему был шторм. – То, что делаем мы втроем, произошло не за один день. Наши отношения формировались и оттачивались долгое время. Мы с тобой встречаемся больше двух лет, Глеба я знаю с шальных студенческих времен и не сомневаюсь в его надежности. Он, кстати, женат и у них ребенок. («Ого, даже так! Ну, молодчина, Глеб! Крученый парнишка!») У меня семья. Да, мы поступаем, может быть, нарушая традиционные каноны семьи, но это лучше, чем врать себе и жить в дисгармонии со своими желаниями. Однако, следуя своим необычным побуждениям, мы не подвергаем опасности близких, мы заботимся о своем здоровье и здоровье своих детей. Пусть это и выглядит странно, неслыханно дерзко, развратно, но это наши принципы. То же, что сделал ты, означает неоправданные опасности и риски. Лично я на такое не соглашусь, мне такая модель не подходит. Ты когда-нибудь болел венерическими болезнями?

В ходе своего словесного излияния Вероника постепенно начала успокаиваться, очевидно, не без внутренних усилий, потому что несколько раз переводила дыхание. Но последние слова она произнесла почти спокойно.

– Нет, – так же спокойно, уже почти бесстрастно ответил Лантаров. Он с сарказмом подумал, что если бы их разговор случайно подслушал какой-нибудь благовоспитанный дворянин столетней давности или чопорная дама в корсете, они, наверное, просто сошли бы с ума, тут же, на месте, лишились рассудка. Потому что те изменения, которые произошли за последние сто лет, перевернули мир и встряхнули его гораздо больше, чем все то, что случилось за предыдущую пару тысяч лет. Или, может быть, мы просто не все знаем о своих предках?!

– И я тоже нет. И не горю желанием испытать. Не говоря уже о последствиях в семье. В общем, Кирилл, – тут она накрыла своей рукой его руку, лежащую на столе. Ее рука была ледяной. – Если тебе интересна наша дружба, ты должен сделать выбор. Это – серьезно! И, кстати, провериться было бы также не лишним. Я надеюсь, вы хоть безопасным сексом занимались?