Невезуха на все сто - Елена Яковлева

- Пожалуй, я бы еще что-нибудь съел... Прямо бочка бездонная какая-то, куда в него только лезет!

Прожорливый бандюга погладил свой живот и изучающе посмотрел на меня. К чему бы такие взгляды? Может, собирается меня съесть и мысленно прикидывает, сколько во мне живого веса?

- Есть у тебя еще что-нибудь похавать? - Вопрос явно адресовался мне, поскольку, кроме меня и долговязого, в комнате никого не было. Но как, он думал, я ему отвечу с заклеенным ртом? Все, что я могла, - это сделать круглые глаза.

Лонг задумался на секунду-другую, а потом содрал с моего рта скотч. Между прочим, не очень приятная процедура. Я поморщилась и с ходу выпалила:

- Могу пожарить картошку! Если развяжешь, конечно.

- Хитрая какая, - сказал долговязый обжора и стал развязывать мне руки, приговаривая:

- Только рыпнись, изуродую, как бог черепаху.

Через пять минут я уже чистила на кухне картошку, а Лонг стоял у меня над душой, бдительно наблюдая, как я орудую ножом, и громко сглатывая слюну. И это после килограмма сосисок!

- А к картошке чего? - Лонг в двадцатый раз заглянул в холодильник, раздувая ноздри. Будто вынюхивал, что бы еще сожрать, пока жареная картошка в проекте. А чего там вынюхивать, ведь все уже съел, остались только полбанки майонеза да мазь от угрей, которую я заказываю для Петьки в аптеке. Петька сейчас в Котове, и мазь давно просрочена, надо бы ее выбросить, а я каждый раз забываю. - Так чего у нас к картошке?

- В каком смысле? - Я начистила, наверное, уже полведра картошки. Выпить, что ли?

- А что, есть? - сразу оживился обжора.

- Нет, но, если надо, могу сбегать в магазин, - предложила я.

- Не надо никуда бегать. - Лонг не скрывал глубокого разочарования.

- Ну тогда из спиртного у меня только настойка пустырника.

- Хрен с ней, с настойкой, - отмахнулся бандюга, - ну а что-нибудь типа огурцов соленых или...

- ..Яблочек моченых, - услужливо подсказала я.

- Во-во, яблочек тоже можно, - воодушевился ненасытный гангстер.

- К сожалению, не могу порадовать Ни тем, ни другим.

Физиономия Лонга обиженно вытянулась.

- Ну что за бабы пошли! Пожрать у них вечно нечего! А если кто-нибудь в гости придет?

Нет, вы видели наглеца, в гости он пришел! Давай, хозяйка, все, что есть в печи, все на стол мечи.

Я продолжала с остервенением чистить картошку, а Лонг достал из холодильника майонез, намазал им кусок хлеба и съел. Постоял, погладил себя по животу, после чего соорудил еще один "бутерброд" и опять слопал за милую душу. Того и гляди Петькина мазь от угрей в ход пойдет, с таким-то аппетитом.

- Ну скоро ты там? Когда картошка будет? - Покончив с майонезом, Лонг стал выражать неудовольствие.

- Столько хватит?

Лонг заглянул в миску, сморщился:

- Ты жарь, жарь давай.

- Сейчас, сейчас... - Я встала на табурет, чтобы достать большую сковородку, которой я пользуюсь редко, а посему держу на самой верхней полке настенного шкафа рядом со сменными насадками от кухонного комбайна. А им, если честно, я не пользуюсь вовсе, поскольку более бесполезную вещь трудно себе представить. Хорошо еще, что мне его подарили, а то ведь некоторые бешеные деньги тратят, чтобы купить эту импортную электрическую машинку для шинкования копеечной морковки. Да где эта чертова сковородка, никак не найду...

- Эй, ты чего там возишься? Шевелись, а то жрать охота, - окликнул меня снизу Лонг.

Именно снизу, потому что вместе с табуретом я была выше его примерно на полголовы. Впрочем, он стоял, чуть склонившись, потому что заглядывал в банки с крупами в надежде разыскать еще что-нибудь мало-мальски съедобное. И я со своего табурета имела прекрасную возможность обозревать его костистый затылок и сильно оттопыренные уши.

- Ишь, раскомандовался, - бормотала я себе под нос, нашаривая сковородку. Ну кому это понравится: врываются в твой дом без приглашения, лупят по башке, отнимают деньги, съедают сосиски, а потом тебя же обвиняют в негостеприимности.

Ну наконец-то, вот и сковородка. Ого, а я уже и забыла, какая она тяжелая. Это вам не "Тефаль", который денно и нощно думает о нас, а стратегический советский "чугуний". Такую сковородку лучше не ронять, чтобы ненароком не зашибить соседей снизу.

- Чего ты там застряла? - Лонг перестал шарить по банкам для круп, поднял голову и даже попытался инстинктивно заслониться рукой. Поздно, стратегическая сковородка с неумолимой необратимостью уже приближалась к его зализанному темечку. Не проронив и звука, он шмякнулся на пол, широко разбросав длинные худые ноги. Уж не убила ли я его, часом?

Я спрыгнула со стула и присела рядом с Лонгом на корточки, по-прежнему сжимая в руках сковородку. Живой, дышит, а на затылке - здоровенная шишка и, между прочим, продолжает расти на глазах. Не теряя ни минуты, я притащила из комнаты моток бельевой веревки, той самой, которой прежде Лонг связывал меня, и, не особенно церемонясь, повторила ту же процедуру с ним. И рот ему скотчем заклеила, между прочим, не без удовольствия. Пусть на своей шкуре почувствует, каково это.

Потом обшарила его карманы. Обнаружила сотовый телефон и две смятые пятисотрублевые бумажки, жирный кулек из-под жареной картошки и полпригоршни засохших хлебных крошек. Все, кроме кулька и крошек, реквизировала в свою пользу: деньги - в порядке компенсации за Ингино портмоне, а телефон - на всякий случай.

- Порядок. - Я сдула волосы со вспотевшего лба и уже собиралась подняться с полу, как поверженный Лонг закопошился. Пришлось еще разок огреть его сковородкой и пнуть ногой для верности. Ненасытный тип сразу затих.

Ну вот, теперь можно было отправляться в спальню - освобождать своего американского кузена, пока Борода с Беляшом не нагрянули. Мне все еще не верилось, что я улизнула от них во второй раз. Почти улизнула. Кстати, не подозрительно ли это, учитывая, что я родом из печально знаменитого Виллабаджо? А, как по-вашему? Лично я могу найти только одно относительно разумное объяснение данному феномену: в нежданном появлении на моем туманном горизонте гражданина США Отто Кетлинга. Возможно, именно он привнес в эту затянувшуюся историю сказочный дух американских блокбастеров, в которых, как известно, все рано или поздно кончается - чем-чем? Вот именно: хеппи-эндом!

Глава 32

Только я содрала скотч со рта Отто, как сразу же об этом пожалела, потому что новоявленный американский родственник немедленно забросал меня вопросами на чистейшем русском языке. У меня к нему вопросов было не меньше, но я-то крепилась!

- Потом, потом, - повторяла я, сражаясь с узлами на веревке, стягивающей его запястья, - еще успеется.

А ему, видать, не терпелось донести до меня свою сугубо американскую точку зрения:

- Да, говорили мне, что в России сплошная мафия, но чтобы вот так вот, сразу...

Естественно, мне стало обидно за Россию, и я прошипела сквозь зубы:

- Вот и сидел бы в своей Америке, кто не давал...

- Они кто, твои дружки? - Отто, морщась, растирал затекшие руки.

Смотри-ка, на "ты" перешел. Видимо, уверенность в том, что перед ним стопроцентная русская Сонька Золотая Ручка, избавила его от излишков учтивости.

- Ага, они мои сообщники, - с готовностью подтвердила я, - раньше мы вместе грабили и убивали, а потом не поделили добычу и немного поссорились. Ничего, еще помиримся, а там, глядишь, банк возьмем или самолет угоним, что подвернется...

- Это серьезно? - Пришибленная американская физиономия Отто заметно вытянулась.

- Конечно, серьезно, - кивнула я, отдуваясь (Беляш связал глупого янки на совесть). - Да у нас тут все такие. Народ в основном уже попривык, ничего не боится. Ну разве что, когда медведь на Красную площадь забредет, тогда переполох случается, это точно. Потому что неизвестно, чего от него ждать, от медведя-то. Косолапый, он ведь долларами не интересуется, просто съест без долгих разговоров - и поминай как звали. Но медведь - это сейчас редкость, ну, может, раз в неделю забредет, ну два, от силы - три...

- Понятно... - Маленькие аккуратные уши Отто слегка порозовели. Окончательно избавившись от пут, он встал на ноги и немного потоптался на месте, словно проверяя, не утратил ли способность передвигаться.

- Ладно, пошли отсюда, - поторопила я его, поскольку в своих способностях вязать надежные узлы была не слишком уверена. Оглушенный сковородкой, Лонг мог в любую минуту очухаться, выпутаться и сильно затруднить наш с Отто тактический отход.

Племянника тети Любы - долгожительницы долго уговаривать не пришлось, вот только в прихожей, пока я снимала с вешалки ветровку, он слегка замешкался. Увидел торчащие из кухни ноги Лонга и спросил шепотом:

- Что это с ним?

Я отмахнулась:

- Пал жертвой одного из смертных грехов.

- Какого именно? - Эти янки такие дотошные!

- Чревоугодия, - удовлетворила я его любопытство уже за дверью.

- Отравился, что ли? - туго соображал буква-лист Отто.

- Вроде того, - уклончиво ответила я, хотела вызвать лифт, но передумала. Вдруг еще застрянет, хватит с меня одного печального опыта.