Калгари 88. Том 10 (СИ) - Arladaar

Во всяком случае, через час довольно интенсивных занятий она почувствовала, что опять сильно устала, несмотря на перерывы. Впрочем, она была не одна такая… Зато почувствовала как молочная кислота разогналась по телу, стало полегче и в мышцах чувствовалась лишь приятная тяжесть.

— Надо бы отдохнуть, — предложила вконец измотанная Муравьёва. Ей было ещё тяжелее, чем Арине, — Зоя за май порядочно поправилась, и даже было видно холмик ярко-белого животика, выпирающего в просвет между майкой и шортами.

Единственные, кому все упражнения давались почти без труда, это спортсмены младшего возраста, такие, как Барышникова. «Взрослые» же, похоже, сдувались на глазах. Впрочем, выносливость лишь дело привычки, и её всегда можно натренировать…

— Перерыв 20 минут! — хлопнула в ладоши Виктория и продублировала сигналом свистка.

Люда бухнулась без сил на маты, положила руки под голову и замерла в таком положении на несколько минут, закрыв глаза: предавалась непроизвольной медитации. Остальные фигуристы отдыхали примерно так же. Разговоров почти не было.

Через десять минут Арина почувствовала, что пришла в себя, встала и прошлась туда-сюда между оживающих одногруппников. Наткнулась взглядом на скалодромную стенку, но никакого желания полазать уже не было — она была уверена, что просто не сможет подняться даже по простой вертикалке.

— Завтра опять будет кросс? — спросила Арина у Виктории, внимательно наблюдавшей за воспитанниками и за тем, как они приходят в себя.

— Конечно, — слегка улыбнулась тренер. — Но если тебе тяжело, я могу снять тебя по физическим показателям.

— Нет… — помолчав, ответила Арина. — Я буду бегать. Я каждый день буду бегать.

Это может показаться дуростью, но она решила пройти путь боли и мужества до конца…

Глава 25

Занимательное утро второго дня

Апофеозом первого полноразмерного тренировочного дня в Совёнке стало снятие флага пионерской дружины имени Лёни Голикова. Ужас как неохота было идти на эту церемонию, а надо! Как только прозвучал сигнал радиорубки об отбое, и остальные ребята стали расходиться по корпусам и палаткам, готовиться ко сну, Арина с Татьяной Малининой отправились снимать флаг на ночь. По счастью, процедура эта прошла без излишнего официоза, и Ольга Владимировна даже ничего не сказала, увидев, что Арина и Таня явились на неё в обычной одежде.

Солнце уже совсем опустилось за лес, и в полутьме появились целые стаи комаров. Поэтому пришлось по-быстрому смотать флаг вниз, наспех сложить его и чуть не бегом отнести в пионерскую комнату.

— Спасибо большое, всё прошло хорошо! — улыбнулась Ольга Дмитриевна, похвалив дежурных. — Завтра жду вас здесь также в 7:30. Доброй ночи!

Арина с Таней пожелали вожатой доброй ночи и отправились в корпус. Полумрак. На территории лагеря зажглись несколько фонарей, стоявших вдоль центральной дороги, и два фонаря, светивших перед главными воротами. Картина была очень красивая. Свет от фонарей падал на деревья, на лес, придавая им таинственный вид. Для Арины это было очень необычное зрелище: появилось ощущение, словно попала в сказку. На ближайшей к корпусу сосне обосновалась большая серая сова, которая, вертя головой, подозрительно уставилась на подружек круглыми глазами, а потом сконцентрировала своё внимание на пролетевшей несколько раз между корпусами небольшой летучей мыши! Идиллия! Хотелось понаблюдать, что будет делать сова дальше, но надо идти спать. Эта несвобода, по идее, должна была оказать негативное воздействие на Арину, но она спортсменка и привыкла жить по расписанию и подчиняться режиму. Даже если на лужайке приземлилась летающая тарелка, она бы всё равно отправилась спать!

Многие из ребят с большой неохотой расходились по своим комнатам и палаткам. Территория лагеря постепенно пустела, но внутри жилых помещений продолжалась жизнь. Очевидно, что даже после отбоя не всем хотелось спать, и многие разговаривали, кое-где слышался смех. В одной из палаток начала тихонько играть гитара, и даже вожатые и тренеры не обращали на это внимания: они следили лишь, чтобы везде был потушен свет и никто не шатался по округе.

Малинина отправилась к себе, в соседнюю комнату, пожелав доброй ночи. Арина поволокла усталые ноги к своей кровати. Прошедший день дорого дался ей, но она чувствовала, что он прошёл не зря. Вскоре над лагерем и над всей округе воцарилась таинственная лесная ночь…

…Арина за прошедший день опять намаялась так, что ни разу не проснулась за ночь, и разбудил её, как и вчера, резкий звук горна. Громкий сигнал распугал птиц, дремавших на деревьях. Давешняя вечерняя сова, продремавшая всю ночь на соседней сосне и даже проигнорировавшая свистевших в воздухе летучих мышей, испугавшись, с утробным уханьем свалилась вниз, в сырую от росы траву, но не долетела до неё считанные сантиметры, а, бойко захлопав крыльями, опять тяжело поднялась в воздух и не спеша полетела вглубь леса.

— Время 7:00. Объявляется подъём! Сегодня 3 июня 1986 года, вторник. С добрым утром! — раздался уже знакомый громкий голос радиорубки.

Сразу же громко заиграл гимн Советского Союза, окончательно нарушивший сонную идиллию.

Арина открыла глаза и услышала чьи-то возмущённые голоса, от чего окончательно проснулась. В нос сразу ударил резкий запах мяты. Такое ощущение, как будто рядом пролили какую-то сверх пахучую мятную эссенцию. Сев на кровать, потянулась и быстро просканировала тело. К огромному удовольствию, негативных ощущений не было: вчерашняя тренировка пошла только на пользу. Мышцы не забились молочной кислотой, в них чувствовалась лишь скованность, которая объяснялась застоявшейся за ночь кровью и лимфой. Осталось только разогнать их усердной зарядкой и приступать к новому тренировочному дню.

В это время начали просыпаться соседки, и Арина с большим удивлением увидела, что их лица измазаны чем-то зелёным. Зелёная субстанция была на щеках, на лбу и на носу. Хорошо хоть волосы не были затронуты: помыть их здесь было большой проблемой, даже учитывая импортный шампунь, захваченный с собой. Арина тут же почувствовала и на своём лице какое-то неприятное тянущее ощущение. Коснувшись пальцем щеки, лба, а потом посмотрев на пальцы, она убедилась, что и у неё лицо тоже вымазано какой-то мятной дрянью, в которой сразу же угадывалась зубная паста «Жемчуг». Неведомые хулиганы ночью измазали лица девчонок зубной пастой! Вот что это за баловство? Что за детский сад блин???

Мало того что измазали лица, так ещё Анжелике Барышниковой связали ноги верёвкой и привязали их к спинке кровати. Девочка, проснувшись, дёрнула ногами и, почувствовав неладное, тут же разразилась громким рёвом.

— Это кто такое сделал? — злобно крикнула Арина, встала с кровати, подошла к плачущему ребёнку и развязала ноги.

— Ну ладно, ладно, не плачь, всё хорошо, — приободрила Барышникову Арина, погладив Анжелику по голове. — У тебя лицо всё в зубной пасте. Иди умойся и посмотри в зеркало.

Как оказалось, в коридоре стояли и кричали возмущённые соседки: лица всех девчонок были измазаны зубной пастой. Какие-то неизвестные хулиганы ночью проникли в каждую комнату, убедились, что спортсменки спят, и раскрасили их, а кому-то и привязали к кровати за ноги, или за руки.

— Вот гады! — воскликнула будущая маман, осторожно спустившаяся со второго этажа и с интересом рассматривающая всех собравшихся. — Это пацаны натворили, стопудово! Надо им отомстить страшной местью!

Арина посмотрела на Аньку и отметила про себя, что у неё одной лицо было не измазано зубной пастой, что вызвало небольшие подозрения.

— Что? — воскликнула Анька, заметившая всеобщее внимание, и посмотрела на Арину, с трудом удержавшись от смеха. — Это не я!

— Кто отказался, тот признался! — уверенно сказала Арина. — Почему у тебя одной лицо не измазано?

Остальные спортсменки, стоявшие в очереди к умывальнику на отмывание лица, с подозрением уставились на будущую мамашу, которая стояла, невинно сложив руки и стыдливо опустив голову в белой панамке.