Игра Арканмирра - Петр Верещагин

– Выбирай, – наконец произнесла она.

Я сдвинул колоду и открыл верхнюю карту. Рисунок изображал чашу червонного золота, в которой лежала ледяная пирамидка.

– Хм-м-м… Интересно, – прищурилась Искательница. – Лед Чаш. Это в точности соответствует Источнику Предвидения, что лежит за Ледяной Стеной. Этот Источник охраняет Ледяной Гигант весьма мрачного и крутого нрава; последний, кто пользовался этим Источником, заплатил собственным глазом.[16] Как, не передумал?

– А как туда добраться? Ледяная Стена слишком велика…

– Начало тропы я тебе покажу. Но в те края пойдешь сам.

– Я и не надеялся, что ты составишь мне компанию.

Фрейя восхищенно покачала головой:

– Твоя наглость заслуживает особого… поощрения. После Источника – если выживешь, конечно, – свяжись со мной.

Я кивнул. Там посмотрим…

Владычица сплела пальцы, окружая меня спиралью лазурного света. Когда сияние померкло, я обнаружил себя стоящим на краю пропасти неимоверной глубины.

Вернее, не пропасти, а стены. И не глубины, а высоты. Впрочем, какая разница, падаешь ли со стены или в пропасть – лететь столько же, да и результат не менее плачевный.

Я посмотрел на север, в тот угрюмый край, который, согласно некоторым из древних саг, породил наших предков. Именно оттуда многие века назад пришли племена рыжеволосых варваров, облаченных в медвежьи шкуры…

«И Ад следовал за ними».

Полузабытые слова обрели здесь иное звучание. Возвращаясь к истокам своего народа, я также изменялся. Не внешне – внутренне.

Нас, готландцев, многие называли варварами. Видели бы они меня теперь! Оставив на гребне Ледяной Стены меч и доспехи, я закутался в приготовленную неподалеку шкуру белого медведя, подобрал лежавшие под ней копье и нож (выкованные, как и положено старинному оружию, из бронзы) – и пошел туда, куда вел зов крови.

Снег и лед, озаренные радужными вспышками полярного сияния, играли невообразимыми красками. Солнца в этом краю, похоже, не знали вовсе, но особой нужды в нем не было. Вечная ночь Севера была достаточно светлой, чтобы видеть путь, врагов и награду для победителя – а разве может солнечный луч открыть глазам больше?

Две черные птицы, похожие на воронов, описали у меня над головой три круга. Я поднял копье и, клянусь, увидел, что обе птицы ехидно улыбаются, сверкая бусинками глаз! Слева и справа бледными тенями к моим ногам скользнули два огромных волка. Оружие снова взлетело и едва не выпало из моих рук, когда волк слева состроил ту же самую мину, а волк справа оскалился и наклонил голову.

Вот так, сопровождаемый воронами и волками, я шел к Источнику.[17]

Великан погрузил в ручей мозолистые ладони, набрал в горсть воды и плеснул себе в лицо. Последствия вчерашней пирушки исчезли, не оставив и воспоминаний.

Тихий звук нарушил вечно царившую в долине тишину. Великан поднял глаза и отступил назад, протянув руку за железной палицей.

Одна из черных птиц громко каркнула.

– А как же, Мунин, помню, – прогрохотал Мимир. – Однако он не твой хозяин.

Тут коротко рявкнул волк.

– Фрекки, это излишне, – сказал великан. – Пускай говорит сам.

Человек в медвежьей шкуре, столь не похожий на того, кто приходил сюда последним, приветственно наклонил голову:

– Здрав будь, хозяин. Не дозволишь ли испить воды? Притомился я в пути, а в твоей долине так притягательно журчит ручей.

Мимир усмехнулся и ответил на том же архаичном диалекте:

– Здрав и ты будь, путник. Отдохни с дороги, коль желаешь; что до глотка воды, то знай: имеет он свою цену, и не всякий захочет платить ее.

– Действительно ли Один-Скиталец, испив из Источника сего, лишился правого глаза?

– Правда твоя. Помню, молвил он тогда: мудрый одним глазом увидит больше, чем глупец двумя.

– И обретет мудрость всяк, кто выпьет этой воды?

– Ищущий обретет то, что ищет, – важно изрек Мимир, наслаждаясь беседой. Интересно, подумал он, как воспринимают подобные игры в словеса простые смертные? Помнится, все Асы[18] просто выходили из себя…

Человек, однако, лишь ухмыльнулся и сменил тон:

– Цена, как известно, зависит не от продавца, а от товара и покупателя.

– Цену назначает торговец, – возразил великан.

– А платит покупатель. И всякий товар имеет свою цену.

– Иной раз глоток воды не имеет цены.

– Например, в пустыне, – согласился человек. – Но то – не свойство товара, а лишь сочетание обстоятельств. Иной раз простой камень может стоить дороже золотой горы.

– Так бывает. Не часто, но бывает. Как знать, не находишься ли и ты сам в том же положении… Впрочем, сие несложно определить. Итак, что же ищет в Источнике потомок Аска и Эмблы?[19]

Когда расклад неизвестен – блефуй. Так говорил старый шулер из Данцига, когда учил меня играть в покер.

Эй, минутку! Ведь любую вещь можно достать различными путями! А самый легкий из этих путей изучают в Гильдии Воров…

Какое-то мгновение я обдумывал возможности кражи мудрости, потом понял, что тут нужен талант немного выше моего. Ладно, тогда придется опираться на удачу.

– Ищу товар достойной цены, – сказал я.

– Ты его нашел, – сообщил великан. – Готов платить?

– Я предлагаю иное решение. Как насчет пари?

У великана отвисла челюсть.

– И… что ты намерен поставить?

– Ты знаешь обе ставки. Выигрываю я – ты даешь мне пройти к Источнику; выигрываешь ты – получаешь плату и не пропускаешь меня.

– Плату требую не я! Сам Источник взимает ее. Я – Страж Источника, а не его Владыка.

– Не Источник потребовал у Одина глаз, а ты. Ну что, играешь?

Великан что-то проворчал:

– Что еще за игры? Какие-нибудь новомодные штуковины… И куда только катится этот мир?

– В Бездну, – ответил я.

Исполин с рычанием поднял железную палицу.

– Еще раз произнесешь это слово – и твою голову придется отдирать от твоих сапог!

Я направил острие копья в живот великана.

– Еще один такой жест – и я посмотрю, какого цвета у тебя потроха!

Мимир с ревом обрушил палицу мне на голову. Точнее, в то место, где я только что находился; мне вовсе не улыбалось проверять, что прочнее – моя голова или его палица.

Бронзовый наконечник копья пронзил ногу великана, попав точно в сухожилие. Падая на колено, Мимир снова взмахнул палицей. Результат был уже лучшим: ему удалось сорвать с моих плеч медвежью шкуру. Зато я, вырвав копье из раны, нанес выпад под ребра великана. Острие с трудом пронзило слой мышц и застряло.

Исполин махнул кулаком, и мне пришлось выполнить обратное сальто, уклоняясь одновременно и от просвистевшей рядом палицы. Нащупав нож, я перехватил его острием вверх и метнулся к противнику, переходя в ближний бой.