Это всё ты - Елена Тодорова

телефон глубокой ночью, когда по подсчетам поднимается в небо самолет Святослава. Говорю себе, что делаю это, чтобы быть с ним на связи. Но первым делом проверяю переписку с Яном. Очень больно становится, когда ничего нового в ней не обнаруживаю.

«Ахах…»

«Уйди, пожалуйста…»

«Ахах…»

Показательным является то, что Нечаев не пишет мне ничего, когда я не выхожу в понедельник на занятия. Он не беспокоится. Ему настолько плевать, что не приходит даже банального: «Привет. Выздоравливай».

В чате группы подобное сыплется весь день. За этим, конечно, следуют какие-то вопросы и глупые обсуждения.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): А где найти Николаеву?

Группа 113 (Валик Монтана): Записывать нужно, когда преподаватель о себе рассказывает! Никто не обязан выкатывать тебе инфу по щелчку пальцев.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Так и молчи, зануда. Уверена, найдется кто-то без тебя.

Группа 113 (Валик Монтана): А я вот не был бы так уверен.

Я отмалчиваюсь в солидарность с Валиком, но буквально пару секунд спустя на вопрос Мадины отвечает Карина.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): К какой кафедре относится «Философия»?

Группа 113 (Валик Монтана): Боже…

Группа 113 (Валик Монтана): *Рукалицо.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Пшел вон, задрот.

Группа 113 (Карина Никитюк): Кафедра философии и социологии.

Группа 113 (Игорь Мотыль): У кого можно купить реферат по «Истории»?

Группа 113 (Роман Олекевич): Кто решает ЛПЗ по вышке?

Группа 113 (Дарья Лукьяненко): Как записаться на допы по экономтеории?

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Фотки с матча видели?

Группа 113 (Валик Монтана): Ты прям на каждой)) Что бы это значило?

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Что я звезда! Поэтому ты мне так завидуешь. Ведь тебя, Валокордин, даже с твоими синими волосами хрен кто заметит)) А Монтану ты видел только в своих снах))

Группа 113 (Валик Монтана): Вообще-то, у меня там родня живет. Старшая сестра. Могу покидать видео с лета.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Ой, нам всем так интересно! (НЕТ!) Уймись, Валокордин.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): А вы заметили… У физрука что-то неровное с историчкой!

Группа 113 (Жека Фомин): Да кому они нужны! Эту из параллельной группы видели? Как она растрепалась на лекции! Я аж проснулся от прорыва ее энциклопедии.

Группа 113 (Сам Самсон): Привыкнешь, перестанешь просыпаться. Она всегда такая.

Группа 113 (Жека Фомин): Откуда знаешь?

Группа 113 (Сам Самсон): Она из моей школы.

Группа 113 (Жека Фомин): И че? Как? Сильно двинутая? А то я бы ей присунул))

Группа 113 (Уля Сказка): Эй!

Группа 113 (Вика Андросова): Фу!

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Ай-яй–яй))

Группа 113 (Котик Кира): Можно культурнее, мальчики? Вы не одни! Тут девочки!

Группа 113 (Сам Самсон): Вряд ли даже рядом сунешь, Жек)))) Она конкретно запаренная на науке. Из тех, короче, кто обосрется в классе, но тему не пропустит.

И после этого летят ржущие смайлы. Даже от девочек, которые до этого фукали и делали замечания.

Группа 113 (Мадина Скоробогатова): Классный час будет вообще? Где Ирка? Мы ее должны ждать???

Группа 113 (Юния Филатова): Ирина Викторовна всегда немного задерживается. Не надо накалять, пожалуйста. Уверена, она скоро появится. Еще и порадует вас чем-то приятным!

Терпеливо отвечаю всем, сдерживая клокочущее в груди негодование.

Но по-настоящему скорость сердце набирает, когда вижу на экране.

Группа 113: Ян Нечаев покинул чат.

Мобильный выпадает из рук и, отбиваясь от угла журнального столика, у которого я сижу, скачет по полу. Но мне пофигу, даже если он разобьется. Я прижимаю руки к груди в попытках притушить острую вспышку боли.

– Не знаю, не заберет ли Нечаев документы, – сообщает мне вечером по телефону Валик. – Говорят, у него проблемы из-за этой драки. Проблемы, которые он, как сказал Самсон, пока не хочет решать. Котик Кира волнуется сильнее всех, кого он успел использовать. Называет себя его девушкой, прикинь? Ржал весь поток. До слез. А Мадина велела ей прекратить позориться. А ты че там, как?

Я глотаю слезы. Но, конечно же, этого не показываю.

– Да ничего. Весь день пролежала. Новый сериал смотрела… «Рубиновый закат», слышал о нем?

– Встречал много роликов в сети. Тоже хочу посмотреть. Но мне «вышка» жизни не дает! Опять «пару» схватил, хотя учил все выходные!

– Что же ты… Давай я тебе помогу! Включай камеру.

Помощь кому-то, когда у самой кавардак в голове – действенное лекарство. Отвлекает и заставляет чувствовать себя лучше. Дарит чудесное ощущение контроля, которого ты по той или иной причине лишился. Именно поэтому люди так любят раздавать советы другим. Тот, у кого на самом деле порядок, навязчивую инициативу проявляет крайне редко, считая, что к нему обратятся, когда это будет реально необходимо.

В процессе разбора заданий Валик признается мне кое в чем еще. Оказывается, он с первых дней влюблен в Мадину. Она же совершенно не воспринимает его всерьез. Я сочувствую ему и советую перестать ее цеплять.

– Это детский сад, Валь. Лучше сделай ей что-нибудь приятное. Кофе утром купи. Или шоколадку. Увидишь, она задумается.

Хах…

Да, лечит тот, у кого самого что-то болит.

Хах…

– Человек – такая тварь, Аркадий Петрович, которая привыкает ко всему… – ловлю я как-то под дверью отцовского кабинета.

И знаете, возвращаясь к этой фразе, уже неделю спустя с ней соглашаюсь. Боль не проходит, стыд не блекнет, вина не вычерпывается, мечты не утихают, но острота всех этих чувств спадает. Они прекращают взрывать мое сердце и становятся просто частью моего существования.

Я иду в университет со спокойной душой.

Ох…

По крайней мере, так я думаю до того, как в аудиторию входит Ян Нечаев.

«Он остается…» – проносится в моей голове.

И все… Рестарт. Разряд. Пожар.

28

Ты тоже что-то с чем-то…

© Ян Нечаев

– Филатова, к штрафной! – рявкаю грубее, чем требует ситуация.

Просто ради того, чтобы она на меня посмотрела.

Уперев руки в бока, с пассивно–агрессивной рожей жду, когда Ю вскинет взгляд. Едва это происходит, каменею, чтобы незаметно, с одному мне известным кайфом пережить бешеную встряску всех внутренностей и рассыпающийся искрами по грудине жар.

Взглядом, верняк, себя выдаю.

Трудно перекрыть бурлящую лаву эмоций, которую гонят на выход катастрофические излишки боли, тоски и потребности. Именно в этих чувствах я вторую неделю без передышек варюсь. Выкипел до предела. Плоть отстала от кости, начала расслаиваться и набухать, превращая меня в размякшего безвольного слизняка.

Огонь ползет по нутру лютыми