Наследник Темного Клана 5 - Ренгач Евгений

— Альфред… Ты… как?

— Не переживайте, господин, со мной всё будет хорошо! — улыбнулся он, демонстрируя обожжённые дёсны и почти полное отсутствие губ.

В этом был весь Альфред. Не терял присутствия духа даже в самой безвыходной ситуации!

— Как же вы меня все достали!!! — прорычал Воробей. — Один цепляется за другого, жертвует своей жизнью, корчит из себя героя… Но вы не герои! Вы мелкие нелепые мудаки!!!

Воробей тоже выглядел не очень. Образ как будто поблек и стал тонким, тающим на глазах. Каждый шаг давался ему с огромным трудом. Долгий бой, а также двойная атака смертоносной энергией дались ему очень тяжело. Даже для него это была страшная перегрузка на пределе возможностей…

И, тем не менее, он был полон решимости завершить начатое, уничтожить меня, Альфреда и всех уцелевших людей Богатырёвых, а также их дом. Тот факт, что камердинер снова меня спас, жутко его бесил.

— Можешь называть меня как угодно, но я не оставлю своего господина!

— Твоего господина⁈ Моя техника его убивает. Твоему господину осталось жить считанные минуты!

Я и в самом деле чувствовал себя очень странно. Тело ломало болью, но вот только боль становилась меньше с каждой секундой. Внутри меня как будто работал двигатель. Я чувствовал, как спавшая всё это время сила набирает обороты. Сначала медленно, но затем всё быстрее и быстрее. Закрылись раны, кровь побежала по восстановившимся венам, кости с хрустом вставали на место.

Что происходит? Воробей нанёс по мне такой удар, что вся генетика Оскуритовых ничем бы не смогла мне помочь! Тогда почему я ещё жив? И не просто жив, а ещё и умудряюсь восстанавливаться?

А ещё почему так горит левая ладонь?

Я скосил глаза. Последний принесённый из Чёрного дома камень, назначение которого мне всё ещё было неизвестно, горел ярким огнём. От него растекалось тепло. Место, которого оно касалось, тут же переставало болеть.

Обожжённые губы исказились в кривой ухмылке. Кажется, я раскрыл свойства камня. Или точнее его теперь следовало называть Камнем исцеления. Теперь понятно, почему я не сумел раньше установить его свойства! Касаясь его, я был полностью здоров и Камень просто не мог проявить свои свойства.

А ведь мог догадаться и раньше! Стоило мне положить ладонь с кольцом на плечо Николая Борзова, он тут же пришёл в себя. Но я и не подумал связать его пробуждение с действием Камня!

Теперь же Камень получил возможность полностью проявить все свои удивительные свойства. И я не сомневался, что совсем скоро, в считанные минуты, я полностью исцелюсь.

Но неужели этот подъём сил объясняется только силой Камня? Меня же трясёт от переизбытка энергии! Или это…

Или это то, о чём я думаю?

Глава 38

Я шевельнул ногой и вдруг понял, что снова могу двигаться. Воробей потратил столько сил, что больше не мог использовать обездвиживающие чары. А значит, и поводов валяться, глотая песок, больше не было.

Я рывком сорвался с места и, промчавшись мимо удивлённо застывшего Альфреда, с хрустом ударил Воробья по лицу.

По его Образу пробежала рябь, и он сумел удержать его, направив дополнительную порцию магии.

Эта простейшая атака как будто пробудила во мне новые силы. Тело содрогнулось в конвульсиях, температура повысилась настолько, что от кожи повалил пар. Мышцы увеличились в размерах, плечи раздались в стороны, а сам я стал на несколько сантиметров выше. От происходящих с моим организмом изменений кружилась голова.

За приливом энергии последовало мгновение слабости. На ногах я удержался только благодаря вовремя подставленному верным Альфредом плечу. Зато теперь я чувствовал, что преображение было завершено.

— Вы это сделали, господин, — шепнул мне он.

Я улыбнулся в ответ. О да, ради такого эффекта стоило и потерпеть!

— Ты должен быть мёртв! Мёртв!!! — взревел Воробей, тыча в меня пальцем. — Как ты это делаешь⁈

— Энергия убитых мною монстров, — просто ответил я. — Она копилась во мне. И только сейчас нашла выход.

От Воробья пробежала волна силы. Он смотрел на мою энергетическую структуру, пытаясь понять, как сильно я изменился. Ответа на этот вопрос не знал я сам. Скакнул на несколько Рангов вперёд, это точно. Вопрос только в том, как сильно…

Проверить это можно только одним способом — в честном поединке.

Откладывать его в долгий ящик я не стал и бросился в атаку.

Тело стало на удивление лёгким и быстрым. Расстояние до Воробья я преодолел куда быстрее, чем ожидал, и едва не пролетел мимо него. На самом излёте вскинул руки и нанёс комбинацию из нескольких ударов. Они получались так быстро и чётко, что я и сам не ожидал. Все мои движения как будто поставили на ускоренную перемотку.

Надо отдать Воробью должное — справлялся он достойно.

Кружась вихрем, отражал все мои удары. Пользуясь недостатком моей техники, попробовал контратаковать, но я успел уклониться, одним прыжком отскочив от него метров на двенадцать.

Прислушался к организму. Энергия во мне бурлила. Пусть её часть ушла на моё преображение, сил оставалось более чем достаточно.

Ими я и воспользовался.

Направив всю энергию в кулак, я сплёл из неё Поцелуй боли. Фирменная техника Оскуритовых, она отлично действовала против бойцов любого уровня. По сути, у неё был только один недостаток — для её применения требовался физический контакт.

Воробей понял, что я замышляю. Передёрнув плечами, поменял боевую стойку. Вокруг него выросли десятки энергетических щупалец. Он не собирался позволить мне коснуться его даже пальцем.

Что ж, как раз касаться его я и не собирался.

Энергии во мне было столько, что я использовал её для создания внутреннего толчка. Сплетённая в тугой узел техника вылетела из моей руки и, облетев все энергетические щупальца, попала точно в Воробья.

Эффект был грандиозный.

— ААА!!!

С губ Воробья сорвался животный крик. Я ухмыльнулся. Боль, которую он сейчас испытывал, мало с чем можно было сравнить. По его Образу прошла рябь, но главный сюрприз заключался не в этом. Энергия ударила по нему резко, как кий по бильярдному шару. Ноги оторвались от земли, и его снесло прямо в горящую мастерскую, пробив телом кирпичную стену.

Н-да, такого я как-то не ожидал! Единственный плюс — ему явно понадобится время на то, чтобы прийти в себя. Я как раз успею решить несколько срочных дел.

Я огляделся. Мастерские и часть дома были охвачены огнём, а двор превратился в залитую кровью выжженную пустыню. Сражение между выжившими Пределовцами и бойцами Богатырёвых ещё шло, пусть и очень вяло. Сил не осталось ни у тех, ни у других, но заканчивать бой они не собирались.

Что хуже всего — и дом, и прилегающий к нему двор всё ещё были окружены непроницаемым Барьером. Для всех, кто находится снаружи, в поместье всё было как прежде — ни криков, ни взрывов они не слышали, горящих мастерских не видели. А значит, на помощь не придут.

Рассчитывать приходится только на себя. Ничего нового!

Теперь у нас хотя бы был шанс…

— Альфред, ты как? — спросил я, бросаясь к своим товарищам.

Альфред выглядел ужасно. Сквозь слезшую кожу в нескольких местах проглядывал скелет, а ожоги покрывали большую часть его тела. Лицо же по-прежнему выглядело как работа победителя конкурса «За самую страшную Хэллоунскую маску».

Что странно — двигался он при этом совершенно свободно, а страшные раны кое-где начали покрываться свежей розовой кожицей.

— В полном порядке, господин! — отрапортовал камердинер. Его горло было обожжено, поэтому голос звучал непривычно глухо. — Я быстро восстанавливаюсь. Но вот госпожа Алина… Боюсь, что её уже не спасти.

Я опустился перед ней на колени. Вот уж кто действительно плохо выглядел, так это она. Кожа бледнее снега, ужасная рана, литры потерянной крови и почти полное отсутствие сердцебиения. Вытащить из такого состояния её не сумел бы и самый крутой лекарь.

К счастью, у меня на руках имелся козырь.