Если бы не ты - Алиса Гордеева

– Сиди тут и жди меня, поняла? – строго проговорил он.

– Не поняла, конечно, ну, да ладно, сижу, – с недоумением в голосе ответила Миронову.

Гена вышел из машины и ушел домой, а я послушно осталась сидеть в салоне и ждать непонятно чего. Минут через двадцать он вернулся, везя за собой мой чемодан и держа в руках мой плащ и кеды.

– Вот, переоденься пока. – Сунув мне обувь, он ушел укладывать чемодан в багажник. А мне стало совсем не смешно. Куда он собрался меня отправить?

– Куда ты меня отвезешь? – Я так боялась, что меня опять отправят куда-нибудь далеко и надолго.

– К Максиму. Два дня, как и договаривались, поживешь у него. Там безопасно. Но за территорию – ни шагу, поняла меня?

Я кивнула в ответ. Все хорошо, мы поедем к маме. Даже мечтать об этом не смела после разговора с Тимуром.

– Соболев пока не в курсе твоих приключений. Постарайся вести себя как обычно. Ему хватает своей головной боли. Это тоже понятно?

Я снова кивнула. Так было даже проще: мне не придется выслушивать нотации и обвинения.

– А сейчас, пока мы едем, ты мне все рассказываешь: где познакомилась с Черниговским, какие у вас отношения, и самое главное – что уже успела ему наболтать! Начинай! – командным голосом прорычал Гена, и машина сорвалась с места.

42. Правда

– Наболтать? А что я могла ему наболтать? Ген, ты о чем? – Я решила включить дурочку, мне надоело, что все вокруг все знают, одна я, как в танке.

– Помнишь, ты спрашивала о Федоре, друге отца? – Я опять кивнула. – Так вот, отец твоего нового знакомого и есть тот самый Федор. Человек он сложный и непредсказуемый. Как он отреагирует, узнав в тебе дочь Горского, ту самую, из-за которой он остался один, без твоей матери, я не знаю, и, честно, знать не хочу. Будет лучше, если хотя бы с этой стороны не будет никакой угрозы.

– Что значит «хотя бы с этой стороны»? А с какой она, эта угроза, есть? – Эти его слова иногда пугали меня похлеще прямых угроз.

– Николай странно себя ведет в последние дни. Там что-то назревает. Я, конечно, не утверждаю, что дело в тебе, даже наоборот. Но осторожность не помешает. – Гена на секунду оторвался от дороги и посмотрел на меня своим строгим взглядом.– Так что, Ксюша, есть мне за что переживать?

У меня была пара секунд для принятия решения. Я могла сказать правду, что Тимур все знает. Но какие последствия ждали бы меня? Усиленный контроль Гены меня и так напрягал, и сильно! Большего я бы не вынесла! Я хотела спокойно ходить в универ, на работу, приезжать к маме, но в то же время, если Тимур захочет вновь меня похитить, то без помощи Гены мне не обойтись. Хотя именно в тот момент Тимура я совершенно не боялась. А его отца? Мне казалось, что с Черниговским-старшим мы по одну сторону: Горский ненавидел нас обоих. А это означало, что Федор не станет причинять мне вред.

– Мы с Тимуром познакомились в клубе, в августе. Потом оказалось, что и учимся мы на одном факультете. А вчера… ну, я уже говорила… он просто не бросил меня без сознания.

– Ксюш, а если правду старику рассказать? Например, про эсэмэс с угрозами или про то, как дрожал твой голос ночью, когда ты позвонила. Что происходит?

Вот же Гена! Как же мне не хотелось ему врать!

– Ген, мы со всем разобрались! Правда, не переживай. Эсэмэс он слал просто из ревности, как вы тогда с Лешей и предположили. – Я мысленно успокаивала себя, что это не ложь.– А голос… Я же говорила, я тогда только очнулась и испугалась. Но ничего страшного не произошло, поверь!

– Ладно, Ксюш, я попытаюсь. Только ты всегда забываешь, что я тебя знаю, как никто другой! – Гена мне не поверил, но сделал вид. Пусть так.

– А когда выходные закончатся, я к тебе вернусь? – Мне не давала покоя мысль, что Гена не просто так собрал в чемодан все мои вещи .

– Нет. Но я еще не решил, что с тобой делать. Понимаешь, если бы я был уверен, что ничего страшного не произойдет… Но это не так. Ты врешь. – Он укоризненно посмотрел на меня, зная, что я вот-вот начну спорить. – Допустим, не врешь, но недоговариваешь – точно. Плюс, не забывай: Черниговский и Горский давно перестали быть друзьями, а значит, не исключено, что и за Тимуром твоим смотрят люди Николая, из чего следует, что про тебя не сегодня, так завтра доложат. Как я тебя теперь без присмотра оставлю? По уму, следовало бы отправить тебя подальше. Но это не мне решать, ты же знаешь.

– А Максим Петрович даже думать не станет и разбираться, да?

– Да, Ксюх, да! Поэтому я еще не ввел его в курс дела. Не забывай, что у него сейчас Катя здесь. Ради ее спокойствия он готов на все.

– Так разве маме без меня будет спокойнее? – Этого я действительно не понимала.

– Ксюш, маме будет спокойнее тогда, когда ты будешь в безопасности.

Черт, а ведь Гена прав. Я как последняя эгоистка думала о себе, о том, чего хочу я. А о маме совершенно не беспокоилась. Как на ней отразятся мои отношения с Тимуром, когда одна его фамилия может причинить ей боль!

– Тимур знает, что Екатерина Соболева моя мама. – Ради нее, ради ее здоровья я была обязана рассказать все. – В нашу первую встречу он привез меня к особняку, а маму я случайно увидела. Он все понял по моей реакции. Отчим знает об этом. Он был там. Не сказал тебе, чтобы лишний раз не волновать. А еще Тимур знает, что я дочь Горского.

Гена резко ударил по тормозам. Машина съехала на обочину.

– Что ты сейчас сказала? Повтори! – сухо, почти шепотом переспросил Миронов.

– Да, я сказала ему. Но прежде чем ты взорвешься, хочу сразу предупредить: он знал и до этого. Я не удивила его.

– Что еще я должен знать? – Гена ни разу не взглянул на меня. Его взгляд был устремлен прямо перед собой. И только руки выдавали его состояние. Он сжимал руль с такой силой, что костяшки побелели. Гена был на взводе.

– Что я никуда не уеду! Я не хочу всю жизнь прятаться и убегать. Моей вины нет ни в чем: ни в том, что я дочь своего отца,