Портальеро. Круг второй (СИ) - Артемьев Юрий

— Фу! — сморщила носик Маша. — А ты говорил, что он враг. Ссыкун какой-то…

— Да… А вот если бы я не смог дать отпор этим гопникам, то знаешь, что бы они с тобой сделали?

— Да мы… Нет… — залепетал обоссанный «герой».

— Чего, «нет»? — переспросил его я. — Ты такой герой только со слабыми, да? А чего же ты не спросил меня, куда я дел твоих дружков? Тебе что, по фигу на них?

Трясущийся главарь оглянулся, вероятно ожидая увидеть своих подельников… Ну, или по крайней мере, их трупы. Но не увидев ничего похожего, задрожал ещё сильнее и упал на колени.

— Не убивайте меня пожалуйста! Мой отец вам заплатит… У него много денег. Пожалуйста….

— Убери его! — сказал моя подруга. — Смотреть противно.

— Без проблем. — ответил я, и снова спрятал трясущееся тело, убрав в хранилище. — Примерь одёжку!

— Фу-у…

— Не капризничай! Выберемся отсюда, я куплю тебе другую одежду, какая тебе понравится.

— Правда? — состроила мне глазки маленькая вредина.

— Обещаю!

— Ну. Тогда, ладно. — сказала она, и стала примерять чужую одежонку.

Штаны оказались немного великоваты. Но утянутые ремнём, вполне держались на Машкиной талии. А снизу, я подвернул ей их слегка. В общем… Сойдёт.

Кроссовки оказались чуть-чуть велики, но я порвав на части какую-то тряпку, затолкал внутрь, и потуже затянул шнурки. Нормалёк.

Ну а куртка, она куртка и есть. И даже впору пришлась… Почти. Выглядела Машка, как тот Гаврош. Но вроде бы и не особо в глаза бросается. Ладно. На первое время и так сойдёт, а потом… А потом — суп с котом.

Это ненадолго. Нам только добраться до «цивилизации». Деньги-то теперь есть. Знакомые с детства, советские рубли. Я не считал, но на вскидку несколько тысяч. В основном были купюры по десять и двадцать пять рублей. Но в другом кармане куртки оказалась ещё и тонкая пачка тёмно-зелёных пятидесятирублёвок. Причём без «павловской» полоски на боку. Получается, что реформа девяносто первого года ещё не прошла. Помнится она была в самом начале года, в январе… Подробностей я не помню, но уже хоть что-то… Но для восемьдесят девятого или даже девяностого года, денег у мелкого бандюгана уж больно многовато. Так что, либо у него батя какой-нибудь крутой кооператор, либо мальчик сам бизнесом занимается. Или они рэкетиры какие? Да пофиг на них. После разберёмся.

Я достал из хранилища того, что был с битой. Он уже был бездыханным. Я быстро его раздел, пока он не испортил мою новую одежду, и снова убрал обратно.

Следом я достал Качка. Но лишь для того, чтобы проверить его карманы. Но рублей сорок мелкими купюрами, изъятые из его кармана, только и показали мне, что его должность в банде была не самая ведущая. Кстати, и у третьего тоже не густо было с деньгами. Но побольше сотни всё-таки.

Значит, я был прав. И роль мальчика-мажора в роли главаря была обусловлена либо деньгами, либо положением его папаши. И, между прочим, только у него с собой были хоть какие-то документы.

Водительское удостоверение в виде краснобокой книжечки, и серенький техпаспорт на машину. А в придачу была ещё нотариально заверенная доверенность, и не на бланке с водяными знаками, а на обычной писчей бумаге, но со множеством всяческих печатей. Так что теперь я хоть узнал, что бывшего главаря зовут… Ну, то есть звали… Осипов Александр Сергеевич, семидесятого года рождения. Машина оказалась папина, так как настоящим хозяином значился Осипов Сергей Александрович. Видимо традиция у них такая в семье, называть сына именем деда. А дата выдачи прав была свежая: «Май девяностого года».

Вот и вырисовывается, что сейчас лето девяностого года. Ну а точнее… Позже разберёмся.

Переодевшись в трофейное шмотьё, и оставив мирно лежать на полянке троицу бывших бандитов, мы попытались завести трофейную машину. Благо ключи от неё нашлись в кармане главаря. Но, увы… Вставив ключ в замок зажигания и повернув его, я обнаружил, что машинка на это никак не реагирует. Учитывая, что за такое короткое время, которое нам понадобилось, чтобы разобраться с бандитами, аккумулятор не мог разрядиться в ноль, то я решил проверить всю цепочку. Открыл капот… Всё нормально. Клеммы на месте, затянуты туго. Брелка сигнализации на ключах не было, значит, возможно и самой сигнализации тоже нет.

И тут я вспомнил, как у соседа моего в прошлой жизни пытались угнать его старенькую Ладу. Чуть ли не до винтиков разобрали, а завести не смогли. Он потом всё сокрушался, собирая её обратно. А дело было в том, что он оборудовал свою точилу противоугонкой по дедовскому способу. Вставил выключатель в цепь проводов, да не один. И хоть ты тресни… Либо меняй всю проводку, либо ищи, где спрятан заветный тумблер.

Я пошарил рукой под торпедо… Ничего не нашёл. Пошарил в бардачке. Нету. Пощёлкал всеми переключателями по очереди. Противотуманки, обогрев стекла… Ни-че-го…

Нет. Так дело не пойдёт. Это можно до морковкиного заговения возиться тут с машиной и искать хитрую приблуду. Ну и хрен с ним. Пойдём пешком. Найдутся хорошие люди с золотыми руками и приделают тачке ноги.

Ну а мы — ноги в руки и вперёд. Благо, примерное направление я уже прикинул. Дойдём до станции метро ВДНХ, ну а там… Куда-нибудь да приедем. Сейчас ещё разгар дня. Надо бы поесть и переодеться. Помнится на трёх вокзалах была вполне себе приличная комиссионка. Думаю, что там найдётся во что нарядить мою рыжую подругу.

Интерлюдия.

Саша с детства был хорошим мальчиком. Октябрёнком, пионером и даже комсомольцем. Учился на отлично и слушался маму с папой. Только вот времена изменились, и быть хорошим мальчиком стало не модно. Поэтому у Саши изменился имидж и он стал с дружками выбивать деньги из мелких торговцев и кооператоров. Их немало появилось в последнее время. Крепкие парни редко когда получали отпор. А в милицию торгаши не обращались, ибо было непонятно, что хуже.

Лишь один раз Саше с подельничками не повезло. Они нарвались на каких-то азиатов, которые плохо понимали по-русски. Дело чуть не закончилось большой кровью, но на удивление вовремя подоспевшая милиция всех повязала.

Тогда-то и выяснилось, что папа у Саши большая шишка на Петровке. Он быстренько порешал все вопросы и азиаты незаметно покинули Москву, а Саша вышел сухим из воды.

Тут можно было бы только сказать: «О времена, о нравы…» Но никто ничего не сказал. Потому что кто-то другой уже сказал, что времена не выбирают, а в них живут и умирают…

На брошенную в лесопарковой зоне девятку первой наткнулась патрульная машина из местного РУВД. Они же и обнаружили на полянке живописную троицу из двух полураздетых и одного одетого трупа без каких-либо наружных признаков насильственной смерти.

Глава 23

Глава двадцать третья.

Идёт охота на волков. Идёт охота… (В. С. Высоцкий)

Вся жизнь — война. А мы на ней — солдаты.

И мы умрём наверняка.

Я тоже волком был когда-то,

Но с той поры прошли века.

Меняя города и страны,

Идя по жизни напролом,

Я, мимоходом, как ни странно,

Осуществлял борьбу со злом.

Но Дон Кихотом быть не модно.

Зло под личиною добра,

Тебя догонит где угодно.

Вся жизнь — война. Вся жизнь — игра…

17 августа. 1990 год.

СССР. Москва.

Сразу из лесопарка нам выбраться не удалось. Направление я придерживался правильного, строго по направлению на ВДНХ. Но внезапно путь нам преградила река. Яуза, наверное… Небольшая водная преграда, конечно, но ноги мочить совсем неохота. Свернули направо. Лес местами уже тронула желтизна. Но осенью ещё пока не пахнет. То тут, то там на глаза попадались грибы. Но на сбор грибов не было никакого ни желания, ни настроения. Зато вновь проявило себя чувство голода.