Северянин - Игорь Ковальчук

Тогда трудно было дышать, а ночью плевок замерзал на лету, и одышка мучила даже молодых. Люди сидели по домам вместе со скотом, и чтобы далеко не ходить, растаскивали на дрова второстепенные постройки. Родственники рассказывали, что дальше на север померзли все посевы, погибла половина скота и многие люди замерзали в своих домах насмерть. Вот это была зима, а здесь, на Островах… Разве это зима? Так, легкие заморозки. Викингу даже нравилось дразнить местных крестьян, рано поутру, в самый холод выбираясь во двор по пояс голым и обливаясь водой. Это бодрило.

– Как тебе наши зимы? – спросила Маха, ладонью зачерпывая из источника воду.

– Тепло.

– Всегда?

– У вас даже по реке нельзя зимой гулять. Лед тонкий, и устанавливается меньше, чем на месяц. И то постоянно подтаивает.

– А у тебя на родине по-другому?

– У нас, как это говорят, зимой собачий холод. Но это неинтересно.

– Почему же? – вежливо возразила она. – Мне всегда интересно слушать истории о других странах. Наверное, тебе здесь лучше, чем там.

– Лучше? – усмехнулся скандинав и тоже сунул руку в источник. Вода показалась ему даже теплее, чем обычно. – Хм…

– Понимаю, – Маха примирительно подняла руку.

Она хотела сказать еще что-то, но запнулась, глядя на него, задумчиво наблюдающего за водяным бугорком, пляшущим по поверхности источника. Девушка видела его лицо только в профиль, и ее поразило, как обострились его черты и какие глубокие складки пролегли от крыльев носа до уголков губ. Сейчас он больше напоминал тридцатилетнего, уже успевшего многое повидать на своем веку мужчину. Впрочем, она испытала не жалость, – Маха понимала, что такое чувство, как жалость, унижает мужчину; жалость говорит о его слабости, а он, даже зажатый обстоятельствами в угол, не был слабым, – а сочувствие и пронзительное, как ночной ураганный ветер, желание, чтоб он добился всего, чего в этой жизни хочет.

Еще мгновение она боролась с собой.

– Тебе здесь настолько плохо?

– Да не так, чтобы очень…

– Ладно, давай откровенно. Я знаю, ты не хочешь здесь оставаться. Но чего ты хочешь? Добраться до этой своей… северной страны?

– Да нет, пожалуй. Зачем мне туда… Разве что посмотреть на своих предков… Наверно, это было бы интересно.

– Но ты же думал о чем-то таком… Ну, если освободишься, то направишься ведь куда-нибудь?

– Я, честно говоря, хотел найти того альва, который меня сюда загнал…

– И отомстить?

– Да нет… Может, и отомстить – потом. Но сначала заставить его перенести меня в мое время. А там видно будет.

Маха серьезно посмотрела на него.

– Ты полагаешь, что сможешь заставить его?

– Честно говоря, хотелось бы попробовать. Но сначала нужно его найти – он ведь сейчас совсем молодой, мне его и не узнать-то будет, я ведь даже имени его не знаю. Но видишь ли, Маха, я привык решать проблемы по мере их возникновения. Мне пока до беседы с альвом как до Согнефьорда пешком.

Она колебалась еще несколько мгновений, а потом все-таки решилась.

– Я могу тебе помочь.

– Да? – он поднял голову и вынул руку из источника. На девушку он смотрел недоверчиво. – Ты все-таки можешь снять с меня заклинание?

– Нет, не могу. Это заклятье на тебя наложил чародей намного более сильный, более опытный, чем я. Тем более, что Луитех обладает совсем другой магией… Я об этом уже говорила.

– Помню. Чем же ты в таком случае можешь мне помочь?

Она развела руками.

– Очень немногим. Видишь ли, чары Луитеха заключили тебя в кольцо, центром которого является дом Скиатарглана, но на границе со священной рощей контур размылся.

– То есть…

– То есть если ты пойдешь строго в направлении святилища, то ничто тебе не помешает. Однако… Я не советовала бы тебе идти туда.

– Почему?

– Потому что тогда тебе придется пройти всю рощу насквозь, а это… Я боюсь, это будет тебе не по плечу. Это даже мне не по плечу, если я приду туда незваной.

– Почему же? Магия?

– В том числе. И чары, и силы самого леса, и знания друидов… Пойми, я не могу открыть тебе тайны, скрытые в святилище – и потому, что это грозит мне смертью, и потому, что всех их я не знаю. И не могу знать.

– И провести меня ты не сможешь, – тоном утверждения проговорил Агнар.

– Не смогу, – согласилась девушка. – К тому же это рискованно и для тебя. Мое появление в тех уголках святилища, где мне появляться запрещено, сразу привлечет внимание. Правда, я могу попробовать начертить для тебя план… Приблизительный и лишь на первую половину пути. Но, честно говоря, я не хотела тебе говорить об этой возможности, ведь это почти верная смерть. Шансов у тебя практически нет.

– «Практически» – или нет?

Они пожала плечами.

– Не знаю. Но здесь тебя действительно ничего не ждет.

– Это уже что-то, – он испытующе посмотрел на Маху. – А если я выберусь из священной рощи, заклинание перестанет душить меня?

– Конечно. Оно просто перестанет существовать.

– Ясно. Тогда мне нужна самая малость – знать, как именно обойти действие тех заклинаний, которые в святилище развешаны повсюду. Ведь развешаны же, правильно?

– Развешаны.

– Ладно. Есть ли для меня какой-то способ миновать их или… Или хотя бы уцелеть при встрече с ними?

– Есть, конечно. Ты почувствуешь близость магии. Все эти чары ориентированы на непрошенных гостей. Поэтому, если, почувствовав близость магии, ты попытаешься очистить сознание от мыслей, от желаний и пропустить волшебство через себя, как свет сквозь толщу воды, столь же беспрепятственно. Хм… Если ты сможешь понять, о чем я только что тебе говорила, у тебя появится шанс.

– Я попытаюсь, – ответил слегка ошеломленный Агнар. – Но… Неужели этого достаточно?

– Вполне.

– А почему ты считаешь, что я могу почувствовать магию?

– Ты должен почувствовать.

– Почему «должен»?

Маха пожала плечами.

– Потому что твое внешнее тело должно уже было адаптироваться к новым условиям.

– В каком смысле – внешнее тело?

– Это сложно объяснить. Если совсем просто, то… Скажем так, человек – это не только тело: кожа там, мясо, кости, волосы и требуха…

– Какие замечательные выражения!..

– …Но и мысли, чувства, надежды, мечты. А еще духовные возможности – воля, любовь, целеустремленность… Именно это мы называем внешним или эфирным телом. Именно от него зависят магические силы человека. Даже в большей мере, чем способность мыслить.

– Ага. И ты думаешь, мое внешнее тело способно почувствовать магию друидов?

– Должно. Уже пора.

– Ты имеешь в виду, что я давно общаюсь с друидами?

Девушка ответила ему долгим, очень долгим взглядом.