Драконье (не)счастье, или жена возврату не подлежит (СИ) - Агнеса Вайон

Но страх не успел надёжно обосноваться в моём сердце, когда Эверен вдруг зашевелился, открыл глаза, узнал меня и улыбнулся.

— Юлия, — Своё имя показалось мне музыкой.

— Спи, мой хороший!

Я присела рядом и провела рукой по его волосам. Он улыбнулся и снова уснул. А я, снова зевнула, и, недолго думая, примостилась рядом.

А утром мне принесли завтрак. Пришёл лекарь и, выслушав отчёт о состоянии моего дракона, сказал мне, что всё идёт как надо. Эх, лекарскому делу мне что ли научиться?!

Пока Эверен спал и восстанавливался, мне было чем заняться. Я нашла служанок и уговорила их помочь с уборкой. И мы так выдраили замок, занимаясь этим буквально от зари до зари, что я успевала только доползти до кровати и упасть. Ксаврина я почти не видела. Он занят был организационными моментами и бумагами. Заключение мира, подписание бумаг и всё такое. Как хорошо, что я не королева, в сотый раз подумала я!

А когда Эверен встал, у меня стало ещё больше забот, потому что он захотел узнать обо всём и сразу. А я говорить не хотела. Так мы поупирались, а потом я всё-таки решила всё ему рассказать.

Он рвался помочь Ксаву, а я настаивала на точном выполнении указаний лекаря. И мы чуть не поругались, почти. Но всё-таки здравый смысл моего дракона возобладал. И, гуляя, долгими летними вечерами по саду возле замка, мы говорили и говорили с ним обо всём. С Эвереном было так легко, как никогда и ни с кем. И я даже не думала, что так возможно.

— Юлия, — как-то раз он прервал прогулку и посмотрел на меня, так, что захолонуло сердце.

— Что? — Я подняла на него глаза и встретилась с серьёзным взглядом моего генерала.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже.

Я потянулась к Эверену.

А море шуршало, разбивая волны о берег. И в каждой капельке мне чудилось отражение моего счастья.

Эпилог

— Мама, ну долго ещё? — Миврис тянула меня за рукав. За эти два прошедших года малышка подросла и сразу начала называть меня мамой. Конечно, я рассказала ей, что её настоящая мама сейчас далеко на небе и смотрит оттуда на неё. Но, кажется, Миврис и так это знала. И хотя магии нашей девочке не досталось, но чуткостью и умением тронуть любое сердце она обладала сполна.

— Сейчас. Потерпи немного, моя хорошая. — Я улыбнулась и потрепала Мисси, как ласково её называла, по голове. Девочка доверчиво прижалась ко мне. Хотя почему просто девочка? Это — моя дочь и я никому её не отдам!

Ушастик вспрыгнул ко мне на колени и утробно заурчал. За эти годы он растолстел (если не сказать разжирел) и стал отцом двух поколений хорошеньких даргирят. Красавица была прекрасной мамашей — в меру заполошной, в меру любящей. Маленьких дарги у нас оторвали с руками, с легкого пособничества Его Величества короля Ксаврина первого. Ксав не стал заморачиваться со сменой имени, а просто отменил этот дурацкий указ и короновался со своим настоящим именем. Он провёл ряд очень приятных законов, отменил риис (как и обещал Эву) и объявил дарги неприкосновенными животными.

Смайз разбогател на чудном изобретении (как и всё у него, впрочем) — делал сустки магии, нечто вроде пилюль, которыми любой человек мог кормить дарги. Таким образом их могли купить или поймать не только те избранные, что обладали магией. Милые зверушки, обладавшие своим разумом и кучей полезных свойств так полюбились и феям и драконам, что скоро, я чувствую, нам придётся открывать свой питомник.

— Наконец-то! — Выдохнула Миврис.

А я подняла голову и увидела то, что мы с ней так долго ждали — на арену для состязаний вышел Эверен.

— Папа! — Кривнула дочь. Я улыбнулась и помахала нашему любимому дракону. А что, пусть знают все, какая у него тут поддержка!

Ксаврин решил убить двух зайцев сразу и устроил состязания между феями и драконами, а все собранные деньги, пустить на восстановление страны, серьёзно расшатанной войной, а точнее даже двух стран. Он же теперь официально король и драконов и фей.

Пока герольд зачитывал титулы и имена состязающихся и правила, я поискала глазами Ксава. Вот он сидит на отдельной трибуне, украшенной плющом и резными изображениями драконов — символом двух государств. Важный такой, весь из себя. А рядом сидит его королева — Эмилия. Понятия не имею, что между ними там происходит — Ксав уже не приходил после коронации к нам так запросто, как раньше. Но хотя бы улыбка на её лице стала появляться чаще.

Кстати про устройства стадиона и трибуны Ксаврину рассказала я. И даже зарисовала и описала, как смогла. Он впечатлился и вот даже построил что-то похожее. Я отвела взгляд от трибуны и улыбнулась, погладив мирно спящего Альбера. Да, за эти два года я подарила Эверену сына и он уже обладает своей магией. А ещё мы с Эвом вдруг обнаружили, что с рождением ребёнка моя магия никуда не исчезла, как раньше было с риис, а наоборот словно бы увеличилось. И мы не знали ответа на этот вопрос. Но я подозревала, что разгадка в том, что родился наш Альбер в любви и согласии, а не в насилии, как было раньше. А магия это вещь тонкая, она сама наказывает тех, кто идёт против её законов. Ну по крайней мере я так поняла за всё то время, что нахожусь в этом мире. Хотя почему в этом? Я приняла этот странный мир с его законами как свой. У меня здесь любимый и дети. Разве может быть лучше?

А на арене между тем разворачивалось состязание. Сражением это назвать язык не поворачивался. Эверен с мечом в руках против маленького щуплого но вёрткого фея с таким же маленьким то ли кинжалом то ли мечом. Они словно танцевали красивый и завораживающий танец. Не до смерти, не до крови, а просто пока не кончатся силы. Я наслаждалась этим танцем. Мисси с восторгом вскрикивала, когда Эв вдруг исполнял какой-нибудь немыслимый пируэт. Меч в его руках танцевал. И я думаю, что не даром он генерал драконьего войска. И как он не просил у Ксава отправить его в отставку, тот не позволил. И, наверное, это к лучшему. Но и фей напротив был не лыком шит. Не удивлюсь, если он тоже занимает какой-то пост в их государстве.

Вообще про феев до сих пор