Украинский нацизм. Исторические истоки - Вардан Эрнестович Багдасарян

раздаются призывы дистанцироваться от участия в Холокосте. Об этом заявлялось еще на Второй конференции ОУН (б)[301] в апреле 1942 года. Евреи при этом продолжали считаться врагами, но акцентировать на этом внимание не следовало. На Конференции провозглашалось, что, «невзирая на негативное отношение к евреям как к орудию московско-большевистского империализма, считаем нецелесообразным в настоящий момент международной ситуации принимать участие в антиеврейской акции, чтобы не стать слепым оружием в чужих руках и не уводить внимание масс от главных врагов»[302].

На Чрезвычайном съезде в августе 1943 года ОУН (б)[303]и вовсе в противоречие с прежними радикальными националистическими установками признавала равноправие на Украине всех национальностей. В начале 1944 года во «Временных инструкциях» предписывалось «не проводить никаких акций против жидов»[304]. Акции тем не менее проводились, но сам по себе идеологический поворот был показателен. Становилось очевидно, что в перспективе переориентации от Германии на «западные демократии» антисемитизм может выйти для ОУН[305] боком.

Соучастники Холокоста

Украина занимает особое место на карте мирового Холокоста. После присоединения западных территорий Украинская ССР по численности евреев занимала 1-е место в Европе и 2-е место в мире — после США. По разным оценкам, в результате геноцида на Украине было уничтожено от 1,5 до 1,9 миллионов евреев, что составило около 70 % их довоенной численности в союзной республике. Такой конвейер смерти не мог быть реализован без содействия местного населения. Наибольшее количество жертв среди евреев как в абсолютном значении, так и процентах от довоенной численности, пришлось на районы Западной Украины. Только в украинскую вспомогательную полицию пошло служить новым властям около 35 тысяч человек. Чаще всего исполнение смертных приговоров вменялось именно им. В практику уничтожения еврейского населения активно включилась и созданная ОУН[306] Украинская народная милиция. Существуют свидетельства ее участия в расстрелах в Бабьем Яру в сентябре 1941 года (Буковин-ский курень), в других кровавых акциях.

Первый заместитель Бандеры Ярослав Стецько сообщал тому о создании милиции с целью устранения евреев. По-видимому, он считал геноцид эффективным методом. Об этом свидетельствует, в частности, его известное высказывание: «Стою на положении уничтожения евреев и целесообразности перенести на Украину немецкие методы экстерминации еврейства, исключая их ассимиляцию…»[307]Еще одно из многочисленных свидетельств участия Украинской милиции в антиеврейских акциях оккупационных властей представляет письмо от Главного отдела пропган-ды ОУН[308] в оуновскую Службу безопасности: «Нас уведомляет протоирей отец Табинский: наша милиция проводит теперь с немецкими органами многочисленные аресты жидов. Перед ликвидацией жиды защищаются всеми способами, в первую очередь деньгами. В соответствии с информацией отца Табинского, среди наших милиционеров есть те, которые за золото или деньги освобождают жидов, они должны быть арестованы. У нас нет никаких конкретных данных, но мы передаем вам для информации и дальнейшего использования. Слава Украине»[309].

А были еще и организованные украинскими нацистами еврейские погромы. Их проводили не немцы, а именно местные нацистские круги. Только во время июльских погромов евреев на Западной Украине было уничтожено при вариации оценок от 12 до 28 тысяч человек. Особый резонанс имел, в частности, Львовский погром. Историческим последствием геноцида во Львове стало изменение его этнической структуры. До войны украинцы составляли лишь 16 % населения города, преимущественно населенного поляками и евреями, тогда как после войны украинская компонента возросла до 90 %. Поводом для Львовского погрома являлось обнаружение трупов жертв НКВД. В организации репрессий националисты обвинили евреев. В пропагандистских целях использовался образ «жида-коммуниста». Для воспроизведения деталей погрома как нацистского расчеловечивания общности погромщиков приведем цитату из статьи Равиля Байбурина «Львовская резня», основанной на материалах исследования канадского историка Джона-Пола Химки и других свидетельствах: «Как отмечал, сначала разгневанные родственники погибших бросились искать евреев-мужчин, заставляли их откапывать погибших. После того как жертвы были извлечены, евреев убили там же, в тюремном дворе. По воспоминаниям одного из выживших, в тюрьме «Бри-гидки», один украинец, одетый в красивую вышиванку, бил евреев тростью с железным набалдашником — глаза, куски кожи и мозги летели во все стороны. Когда трость сломалась, он взял обгоревшее полено. Немцы все это фотографировали. Гестаповцы добивали раненых и расстреливали тех, кто выполнил свою работу (вынес трупы) — всего до тысячи человек. Около девяти вечера выживших вытолкнули за стену, потребовав прийти снова в четыре утра…

Уже к вечеру в городе начался тотальный погром — поголовное истребление польской интеллигенции и еврейского населения. Поляков и евреев, а также неблагонадежных украинцев арестовывали по спискам, заранее подготовленным членами подполья бандеровского крыла ОУН[310].

После первого дня погромов во Львове лидеры националистов расклеили листовки нацистского содержания, в которых говорилось: «Народ! Знай! Москва, Польша, венгры, евреи — это твои враги. Уничтожай их! Знай! Твое руководство — это ОУН[311]. Твой вождь — Степан Бандера». Прочитав такие воззвания, представители новой власти в буквальном смысле пропитывались яростью, и это еще больше усиливало погромы.

С железными прутьями, ножами и палками в руках бандеровцы забивали евреев насмерть. Как местные жители они знали национальную принадлежность своих соседей. Шансов скрыться у евреев не было… Мирных, ни в чем не повинных и ничего не подозревавших людей избивали, насиловали, выбрасывали из домов, грабили и убивали. Многих из них подвергли надругательствам и неслыханным унижениям.

Во вторник 1 июля всех евреев — мужчин и женщин — заставили разгребать мусор в местах боевых действий и чистить улицы. Унизительный смысл этого был очевиден: евреи, среди которых было много врачей, музыкантов, профессоров, должны были орудовать метлами. Один из выживших заметил: «Это было очень унизительное ощущение — доктора и профессора чистили улицы с лопатами в руках…» 10-летняя еврейская девочка в тот день была у почтамта и запомнила такую сцену: «Перед почтой стояли люди с лопатами, а украинцы били их и кричали «Юде! Юде!»».

Некоторых евреев заставляли убирать конский навоз руками в шляпу, чистить мостовую зубной щеткой. А 20 человек, среди которых были 4 профессора, 5 женщин, заставили… языком и губами мыть ступеньки в 7 подъездах 4-этажного дома. Старикам и детям выбивали зубы и ломали челюсти. Судя по фотографиям, украинцев во Львове развлекало, как евреи чистят улицы. Милиционеры с желто-синими нарукавными повязками хватали евреев на улицах, выгоняли из квартир, избивали и гнали к тюрьмам.

Над евреями издевались не только мужчины из «милиции», но и обычные подростки и даже дети. Мальчишки 6-10 лет, в том числе одетые в форму ОУН[312], издевались над еврейками, выщипывали волосы из бород стариков. Мария Гесиода вспоминала, как