11 сентября и другие рассказы - Владимир Владмели

Недели через две после приезда отца Илья повёз его на экскурсию по Миннеаполису.

– Ты знаешь, что у нас находится самый большой торгово-развлекательный центр в мире, – спросил он Бориса Яковлевича.

– Нет.

– Он называется Mall of America. Там есть магазины, кинотеатры, кафе, аквариум с акулами и детский городок с разными аттракционами.

– Почему же ты не взял детей?

– Они уже там были.

– Всё равно.

– Я им предлагал, они не захотели.

– А меня ты даже не спрашивал.

– Я и так знаю, что тебе понравится.

Они начали осмотр с прогулки по детскому городку. Это был Диснейленд в миниатюре и Борис Яковлевич захотел попробовать несколько аттракционов. Илья с удовольствием составил ему компанию и очень скоро седой старик и его великовозрастный сын с удовольствием пытались струёй воды попасть в плавающего гуся, крючком выловить игрушку из стеклянного ящика, а потом выбраться из лабиринта, в котором поминутно визжали и охали все известные представители нечистой силы. Побывали они и в аквариуме, где их особое внимание привлекли акулы. Эти хищницы плавали с такой грацией, что ими нельзя было не любоваться.

– Пара Окуней пришла в восторг от акул, – заключил Илья, выводя отца наверх. Закончили они развлечения тем, что прокатились на монорельсе. Как и остальные пассажиры, они кричали, когда вагон проваливался вниз, на зимний сад с тропическими деревьями, или взлетал вверх, к прозрачной крыше, сквозь которую было видно небо и солнце. После этой поездки они зашли в кафе. Окунь-старший молча смотрел на детский городок.

– Нравится тебе здесь? – спросил Илья.

Борис Яковлевич ничего не ответил, он вспомнил, как он обиделся на сыновей, когда они решили эмигрировать. Тогда он был ещё полон сил и очень много работал. Это единственное, что у него осталось после смерти жены. По-настоящему работа была его первой и самой большой любовью. Из-за неё он и продал душу дьяволу. Он прекрасно понимал, что создаваемое им оружие служит тёмным силам, но ехать с Захаром и Ильёй он не мог, всё равно его бы никто не выпустил из Советского Союза, да и что он сумел бы делать в Америке?

– Нравится тебе здесь? – повторил Илья.

– Да, – ответил Борис Яковлевич.

– Так оставайся.

– А на что я жить буду?

– Тебе дадут пособие.

– Я же здесь ни одного дня не проработал. Я не имею морального права.

– Имеешь. Знаешь, какие я налоги плачу.

– Все платят.

– Но не такие. По статистике первое поколение эмигрантов живёт лучше среднего американца, а стало быть и налогов платит больше.

– А второе?

– Ещё лучше.

– А третье?

– Третье как средний американец.

– К какому же поколению, по-твоему, отношусь я?

– К нулевому.

– И что говорит статистика обо мне?

– Про статистику не знаю, а практика показывает, что ты здесь будешь как сыр в масле. Конечно, Америка уже не та, что раньше, но на твой век хватит.

– Интересно, какой же она была раньше?

– В 50-х годах она лопалась от изобилия, женщины здесь не работали, предприятия платили служащим пенсию, а хозяева переманивали работников друг у друга. Теперь совсем другое дело. Я должен вкалывать гораздо больше положенных восьми часов в день, да ещё и выглядеть моложе своих лет. Вот мне и приходится зарядку каждый день делать, диету соблюдать и волосы красить.

– Ну, от диеты и зарядки хуже не будет, – усмехнулся Борис Яковлевич, – а волосы мог бы оставить в покое.

– Нет, папа. Я уверен, что только благодаря этому меня приняли на работу… на зарплату молодого специалиста.

– Большой успех для сорокапятилетнего юнца, – согласился Борис Яковлевич, – но на жизнь-то тебе хватает?

– Как сказать, – ответил Илья.

– Понимаю, – протянул Борис Яковлевич, – денег всегда мало, мне даже Захар на это жаловался.

3. Лас Вегас

Захар планировал полететь в Лас Вегас, чтобы встретиться на очередной выставке с клиентами. Заодно он хотел показать город отцу.

– Мне гораздо приятнее пообщаться с внуками, – возражал Борис Яковлевич.

– Они от тебя не убегут, ты у нас надолго, а в Вегасе будешь всего несколько дней.

– Езжай один.

– Один не могу, только с тобой. Ты там отдохнёшь, посмотришь на кактусы с пальмами, поплаваешь в открытом бассейне.

– Я и здесь отдыхаю, – сказал Борис Яковлевич, – тем более что в рулетку играть я всё равно не умею.

– Теперь Лас Вегас – место семейного отдыха. Там самые лучшие шоу и полно всяких выставок.

– Не интересует меня это.

– А ещё там официально разрешена проституция, так что если захочешь можно девочку в номер заказать, – сказал Захар, подмигивая отцу.

Остановились они в гостинице «Аладин». Огромные залы были уставлены игральными автоматами. Около них сидели люди всех возрастов, они бросали монеты, нажимали кнопки и ждали, пока вращающийся барабан остановится. Если выпадал счастливый номер, то из машины со звоном высыпались деньги. Звук этот по мысли дизайнеров должен был вызывать азарт у игроков, но Бориса Яковлевича он только раздражал. Всё выглядело очень буднично, никакой романтики. Официантки в коротеньких юбочках и открытых платьях разносили напитки. Они были не очень молоды и совсем не симпатичны. Наверно, те, кто покрасивее и помоложе зарабатывали на жизнь другим, официально разрешённым здесь способом.

– Что это? – спросил Борис Яковлевич, показывая на огромный циферблат с одной стрелкой.

– Это барометр, на нём написано, что по данным метеослужбы в начале каждого часа над озером в северной части гостиницы проходит гроза с молниями и проливным дождём. Пойдём, посмотрим.

Они пошли по длинному коридору, убранному под восточный базар, заглянули во дворец шаха, осмотрели гарем, посочувствовали участи евнуха, охранявшего жён владыки и поглядели, как женщины в ярких восточных одеждах исполняли танец живота. На озере они оказались всего за минуту до обещанной грозы. На искусственное небо набежали искусственные тучи, засверкали молнии, загрохотал гром и точно в назначенное время полил проливной дождь. Шёл он так, что ни одна капля не попала на мраморный берег, где столпились зрители. Вскоре гроза кончилась и засияло искусственное солнце. Стрелка огромного барометра, точной копии того, который они видели при входе, установилась на «ясно».

– Много здесь таких развлечений? – спросил Борис Яковлевич.

– Полно.

– Что ты мне ещё покажешь?

– Лондон-клуб.

– Что это такое?

– Точно не знаю, кажется это клуб мультимиллионеров. Членами его могут также стать короли, премьер-министры и кинозвёзды. Я давно мечтал в нём побывать, но в Европе меня к нему близко не подпустили.

– Наверно и здесь не подпустят.

– Давай попробуем. Сейчас в Штатах идёт борьба за равноправие и представители американской элиты иногда должны терпеть таких плебеев как мы.

Они поднялись на второй этаж.

В этой части гостиницы «Аладин» царил другой дух. Дилерши носили более изысканную форму, чем во всех остальных залах. Игроки были одеты как на великосветском рауте: мужчины в токсидо, а женщины в вечерних нарядах. Цена их украшений могла сравниться с годовым бюджетом стран третьего мира. Глядя на этих людей, Борис Яковлевич почувствовал атмосферу, которую он и ожидал увидеть в казино. Захар смотрел вокруг, как заворожённый. В этот момент он очень напоминал Пушкинского Германа.

– Ты что? – спросил Борис Яковлевич сына.

– Понимаешь, – тихо ответил Захар, – я и раньше видел, как люди играют на крупные суммы, но это были рядовые американцы. А здесь – сильные мира сего.

Они остановились около столика и стали наблюдать за игрой. Никто не сделал им замечания, не попросил выйти, но Борис Яковлевич чувствовал, что с них не спускают глаз. Мужчины спортивного вида с рациями прогуливались по залу и обменивались короткими репликами. Их профессия угадывалась невооружённым глазом. Точно таких же безликих и внешне ничем не примечательных товарищей Борис Яковлевич видел, когда министр и генералы приезжали на полигон, чтобы посмотреть, как проходят испытания.

– Что тебе здесь так нравится? – спросил он сына.

– Видишь вот этого человека в чёрном костюме с галстуком-бабочкой?

– Да.

– Он только что проиграл миллион. Я посчитал количество токенов, которые он выбросил на стол. Потрясающе!

Борис Яковлевич пожал плечами.

– Меня это зрелище захватывает больше, чем любое шоу, – возбуждённо говорил Захар, – я могу смотреть на него до бесконечности. Люди проигрывают такие суммы, которых мне бы хватило до конца жизни.

На следущий день перед работой Захар предложил отцу пойти в отель «Венеция», дал ему деньги и сказал, чтобы он тратил их не задумываясь. В «Венеции» Борис Яковлевич увидел голубое небо и точную копию знаменитых на весь мир каналов. Он подошёл к одному из них и посмотрел на противоположный берег. К нему подплыла лодка.

– Do you want a ride? [58]  – спросил гондольер.