Грех и шоколад - К. Ф. Брин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обвисшие щеки Синди заколыхались – так энергично она закивала мне:
– Здорово, верно? Быть так близко к величию?
Подмигнув, она отошла.
Нет. Ничуть не здорово. А ужас как страшно.
Валенс, вероятно, убил бы меня на месте, если бы я шагнула на дорогу перед его машиной. А если бы я попыталась брызнуть в него из баллончика, он убил бы всю мою семью.
Отказывать ему? Обзывать его?
Меня прошиб холодный пот.
Неудивительно, что Киран последовал за мной в тот первый раз. Его, наверное, вконец ошеломило мое к нему отношение. Вот и пришлось ему догнать меня и исправить положение. После этого он, наверное, только прикидывался милым, чтобы разузнать о моей магии – и чтобы я помогла его матери.
Я получу все, что мне нужно, чтобы выйти на следующий уровень.
На сей раз моя магия спасла меня. Пока что спасла.
Можно было с уверенностью сказать, что Валенс, Полубог Сан-Франциско, стоит над законом. Проклятье, он создал закон. Этот мужчина был богом, шагающим по жизням смертных. Не все Полубоги живут вечно, но Валенс, насколько мне известно, будет жить – и жил уже очень, очень долго.
Его сын думает, что загнал меня в угол. Что взял под контроль мою жизнь и теперь силой заставит меня выполнять его приказы.
А может он силой уложить меня в свою постель?
Не знаю. Он, конечно, мог бы принудить меня с помощью магии. Валенс, по слухам, делал это, когда ему вздумается, хотя едва ли женщины когда-либо отвергали его. И его сын, наверное, такой же. Он просто играет со мной, как кот с мышью.
Я выдохнула, сотрясаемая дрожью. Работать на Полубога было бы самоубийством. Если (когда) я не придумаю, как помочь его матери, он, пожалуй, решит, что я слишком много знаю о его проблемах. Он избавится от меня – и скажет, что это был несчастный случай. Бешеные собаки, к примеру.
Черт, он мог бы просто сказать, что случайно прикончил меня в койке своими потрясающими способностями. «Упс», – скажет он, и улыбнется этой своей идеальной улыбкой.
– О Боже, – выдавила я. Горло перехватило так, что я едва могла дышать.
Если уж не везет, Алексис, так не везет по полной.
Глава 27
Алексис
– Он может заставить нас зарегистрировать нашу магию, – сказал Мордекай на следующий день, когда мы ехали к зданию магистрата, – но не может заставить тебя работать на него или жить в одной из магических зон. Я проверял. Это противозаконно. И он, конечно, не имеет права принуждать тебя сексуально. Это федеральный закон, он применим ко всем, во всех зонах, на всех территориях, в каждой дыре – и так далее.
Как и следовало ожидать, я все рассказала детям, и они ответили мне категорическим «нет». Они не хотели, чтобы я работала на этого человека ни за какие деньги, даже за возможное исцеление Мордекая. Всемогущий Полубог мог бы раздавить мою жизнь своими большими сильными руками. Мордекай поднял статистику: Валенс держал все под контролем, у него все шло гладко и работало безотказно, но правил он железной рукой, и если кто-то вызывал его недовольство или нарушал правила, то с ослушником жестоко расправлялись.
Я вспомнила убийственный блеск, который так часто появлялся в синих глазах незнакомца… в глазах Кирана. Да, внешне он очень походил на свою мать, но в нем чувствовалась сила и безжалостность отца. Я это видела.
– Меня не удивляет, что Валенс оставил у себя кожу шелки, – сказала я. Оказывается, мое мнение о нем было еще хуже, чем мне самой мыслилось возможным. – Вероятно, он нашел способ скрыть от нее шкуру даже после смерти, просто чтобы укрепить свое господство над ней. Доказать, что он сильнее зова моря… – Что-то состыковывалось. Мне казалось, что я тру друг о друга пару готовых воспламениться палочек. – Знаешь, он ведет свой род от бога моря. От него он унаследовал большую часть своей силы. Можно предположить, что он удержал морское создание лишь благодаря сверхъестественной мощи.
– Только смерть – не его владение. Там господствует Аид, – заметил Мордекай.
Затлевшая было искра погасла.
– Верно.
– И ему пришлось бы постоянно сосредотачиваться на этом. Возможно, не тогда, когда она была жива, пойманная в ловушку реальности – но у смерти, похоже, нет подобных ограничений. Духи же перемещаются довольно легко.
– И да и нет. Они легко попадают в знакомые им места, часто возвращаясь туда, где чувствовали себя наиболее комфортно, или в те уголки, которые знали лучше всего, или где они умерли, но в незнакомых местах они теряются. Сбиваются с толку. Угасают, выдыхаются – и находят способ вернуться в свою зону комфорта.
– А почему зона комфорта Фрэнка – наш передний двор?
– Понятия не имею. А спросить, честно говоря, побаиваюсь.
– Почему?
– Потому что он ровесник моей матери, а призраки, как я только что сказала, часто околачиваются там, где им было комфортно.
– Фу.
– Ага. И это ты еще не знаешь, как он выглядит.
Я поморщилась. Мне не нравилось думать о личной жизни моей матери.
– Ты не возьмешься за эту работу. – Мордекай скосился на экран моего телефона, где высвечивалась карта GPS-навигации. – Сюда.
– Да. Верно. Но мне интересно. Я хочу знать, могу ли я вызывать магические объекты, как вызываю людей.
– Так попробуй.
– Мне нужна крепкая основа. Что-то особенное, принадлежавшее ей и только ей, вероятно, сработало бы, если такой фокус вообще возможен.
Мордекай кивнул и показал, что надо повернуть. Мы приблизились к охраняемым воротам в шестифутовой кирпичной стене, окружающей магическую зону. Такая высота просто подстрекала не-магов к незаконному проникновению и попыткам творить пакости. И глупые дети так и делали. Постоянно.
Многие за это поплатились. И о некоторых больше никто никогда не слышал.
– Достань удостоверение, – я тоже вытащила из бумажника документы. – Однако, если бы я могла разгадать загадку и вернуть его матери шкуру…
– Даже не говори, – предостерег меня Мордекай.
Я притормозила за рядом ползущих к въезду машин, ища пропуск в магическую зону. По свободной полосе рядом со мной, предназначенной для высокопоставленных служащих, просвистел огромный «Мерседес»-внедорожник, почти не замедлив хода перед охранником, который откозырял водителю, даже не поинтересовавшись удостоверением.
Не могла я не говорить. Не говорить, или не думать, или не зацикливаться на этом постоянно.
– Ты бы вылечился, Мордекай. В полной мере обрел бы свое наследство.
– И что потом? – глухо спросил он. – Сейчас у меня нет никаких сил. Я не умею драться. Альфа
