Волк 5: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита

— Прослежу.

Вернулся в кабинет. Кирилл тяжко сглотнул и опустил голову, глядя в пол, покрытый грязным линолеумом. Я похлопал брата по плечу, мол, нечего бояться, прикрою.

— Да не ссы, — Кудрин заметил его ещё больше упавшее настроение. — Эти двое уже вовсю стучат друг на друга, и на Рындю этого. Все они такие, блатные эти, только на словах храбрые и по понятиям живут, а на деле… Навидался я таких.

Я подтолкнул Кирилла на выход. Следом вышел Лёня, так что отправил брата с Женей в машину, а сам остался с бывшим опером в коридоре. Лёня вздохнул и закурил.

— Сегодня вспоминали, — сказал он, выдохнув облако дыма. — Что если бы капитан Мещеряков всё-то работал, он бы всю эту братву на уши поставил, и блатных бы разогнал.

— Крутой мент был?

— Опер старой советской закалки, таких уже не осталось. Он этих блатных ненавидел, а они у него стучали друг друга и боялись до усрачки, — Лёня усмехнулся. — Но методы у него были, конечно, своеобразные. Но только вспомнили, так выяснилось, что достали его сегодня. Он на пенсии был, в деревне. Открыл калитку, получил пулю в лоб. Никто ничего не видел, а дождь все следы на дороге размыл.

— Как всё совпало, в один день.

— Да. Мужики попросили помочь с этим, — он задумался и посмотрел на цветок, но окурок тушить там не стал, а спрятал за батарею, к другим. — Так, по дружбе, я же много кого знаю, и подсказать могу, а заодно… я попросил, очень настойчиво, чтобы твоего брата не прессовали и отпустили. Заявления на него всё равно нет, да и приводов никогда не было. Под мою ответственность согласились.

— Спасибо, Лёня, — я пожал ему руку. — Я твой должник. Если что случится, говори, парни знают, я не оставлю.

— А, ладно, у нас всех одно дело, — Лёня кивнул. — Да и все видели, что ты без всякого нытья помог сегодня, людей выделил. Но те падлы за мента должны ответить, так что пока мы тут совместно работаем, я по этому делу подумаю. Всё равно сегодня уже всех отпустили до завтра, а я пока останусь, прикинем с мужиками, где искать гада.

— Я не против, Лёня, так что лови этого киллера. А про этих двоих знаешь? Чугун и Рындя? Которые Кирилла заманили?

— Ничего. Но тенденция видна, — он усмехнулся. — Блатные любят малолеток на дело отправлять. Всё про воровской уклад рассказывают, а спросу с сопляков меньше. Да они и не понимают, куда их втягивают.

— Да, как и думал.

— Я так думаю, старый водитель слился или попался, а они просто взяли первого попавшегося. А потом, после дела, всё равно бы запугали, чтобы молчал. Так же оно и бывает, а сами потом не при делах, если что, ё-моё.

— Угу. Вроде как бабку отправил увезти, а эти сами там полезли куда-то. Ну а эти уже типа при делах, стучать не должны. Хотя всё равно, расколят их.

— Вот и я про что, — Лёня хмыкнул. — Да и дело-то оно на первый взгляд лёгкое, на почте охраны там сроду не бывает, ё-моё. И тачка не их, кстати, у алкаша какого-то за ящик водки, говорят, взяли, стояла в гараже. Да и торопились, пока все менты в городе, и им не до этого района.

Внизу хлопнули двери машины, из окна видно, как в паджерика сел Кирилл. Женя покурил, отбросил сигарету и сел на переднее пассажирское место. Свет в салоне загорелся, наверное, выбирал, какую кассету включить.

— А ты сейчас куда? — спросил Лёня. — Только не говори, что сам будешь заниматься.

— Этот Чугун моего брата чуть не подставил. Ответить должен, — заметив, как нахмурился Лёня, я добавил: — Да спокойно всё будет, без стрельбы. Приеду и поговорю, чтобы дошло, куда лезть нельзя. Может, он сам к вам припрётся, с повинной. И второго тоже найду.

Пока я говорил, обозлился, и в конце шумно выдохнул через нос. Но успокоился, надо идти на дело с холодной головой, как и всегда, чтобы не встрять в ещё большие проблемы.

— Ладно, — бывший опер внимательно посмотрел на меня. — Возьми только Женьку с собой, и Славу. Мало ли что случится, а они прикроют.

Кирилла я оставил в конторе, уточнив у него адрес, куда ехать. Пусть посидит с Яриком, попьёт чай с пряниками, а потом увезу к себе на квартиру переночевать. Позвонил деду Боре, чтобы не переживал, а сам, взяв Женю и Славу, направился разбираться.

Чугун был родственником одного из друзей Кирилла. Поселился бывший зек у своего двоюродного деда, так что адрес был известен, да и жил он недалеко от моего дома, на соседней улице.

Было уже совсем темно, когда мы приехали, время шло к полуночи. Фары осветили покосившиеся деревянные ворота со следами от столкновения внизу. Наверное, врезался кто-то пьяный на машине, так часто бывало.

Я прошёл с Женей через калитку, оставив Славу снаружи. В доме нет света, во дворе тоже, но лампа горела у соседей, которые что-то отмечали сегодня и торчали на улице, громко смеясь.

Старая лохматая псина пару раз гавкнула для порядка, но вернулась в будку, к которой была прикована цепью. Рядом с ней стояла грязная миска, в которой не было еды. Всё заросло травой, только у гаража было пятно земли, забрызганной маслом. Наверное, тут раньше стояла машина, может быть, та самая пятёрка. Хорошо ещё, что Кирилл не поехал на это дело на ней, машину решили не светить на ограблении.

Вошёл в дом, было не заперто, и включил свет в комнате. Я знал, что дед, прежний хозяин дома, не мог ходить, так что внучок, откинувшийся с зоны, мог развлекаться по полной. Это и видно, на столе находилась целая батарея из бутылок, от стеклянных с палёной водкой до пластиковых с китайским спиртом. Ещё тарелки с закуской — огурцы и помидоры, наверняка сворованные у соседей, зелёный лук, ломти сала и засохший хлеб.

На полу мусора не так много, видно, что кто-то иногда убирается, но уже на следующей пьянке место снова превращается в помойку. А пьянки здесь явно бывают часто.

Чугуна дома не было, продавленный диван был пустым. Но на старой солдатской кровати у стены, завешанной ковром с оленем, лежал высохший старик, который с беспокойством посмотрел на нас усталым взглядом. Он был накрыт синим шерстяным одеялом, руки лежали поверх.

— Батя, тебя хоть кормят? — спросил я.

— Да, — слабо ответил дед. — Невестка приходит, моет иногда. И всё.

— Тебе бы в больничку, — произнёс Женя, внимательно глядя на него. — Чтобы уход был.

— Всё равно помирать скоро, — старик посмотрел в потолок. — С таким-то внуком это быстро. Он бы меня давно в могилу свёл, да пенсию же приносят, вот и терпит.

— Где он, батя?

— Не знаю, — голос огрубел. — Сорвались они куда-то сегодня, и срач свой оставили.

Больше он не сказал ничего, только закрыл глаза и вздохнул. Или не знал, или не хотел сдавать непутёвого внука. Но и давить на него я не собирался.

Старику не позавидуешь. Судя по чёрно-белым снимкам на стене, где был изображён высокий, крепкий парень в матросской форме и бескозырке, у этого деда была долгая и насыщенная жизнь. Моряк, ветеран войны, повидал весь мир, а сейчас лежит и не может встать.

Надо бы поговорить с другом Кирилла, чтобы не бросали старика так, одного, без ухода. Может, подкинуть деньжат, но сначала надо решить вопрос с Чугуном.

— И чё делать будем, Волк? — спросил Женя на улице.

— Поехали на рынок.

— На рынок? — он сильно удивился.

— Да. Чугун же и его кент — блатные, могут с другими вместе собираться. А про всех блатных в городе один человек точно должен знать. Поехали, Женя, никуда он не денется, расскажет.

Новозаводский пивной завод

В Ниве молчали всю оставшуюся дорогу. Морж сидел позади и дремал, Душман рулил, проезжая прямо через лужи. Музыку выключили. Всё спокойно, но Студент вернул колечко в гранату, только когда они заехали на территорию завода.

Тут уже избавиться от него будет сложно, тем более, Крюков сегодня работает допоздна, в кабинете горел свет. Будут вопросы, если Студента грохнут здесь и сейчас.

Охрана на входе никогда не обыскивала бригадиров, но Моржу пришлось остаться в машине. Душман приоткрыл входную дверь, с улыбочкой пропуская Студента вперёд. Студент не сказал ничего и молча поднялся на второй этаж. Приёмная была открыта, дверь в кабинет тоже нараспашку, слышно работающий телевизор.