Этичный убийца - Дэвид Лисс

Дверь в лабораторию делал Митч, который постарался сделать так, чтобы заметить ее было практически невозможно – если, конечно, не знаешь, где именно искать. Снаружи были видны лишь неровные выступы на рифленой металлической стене свинарника. Доу засунул пальцы за один из выступов и потянул рычажок скрытой там щеколды; дверь распахнулась, и его окатила волна прохладного воздуха. Входя в эту дверь, он всегда невольно морщился, словно в холодном воздухе до сих пор оставались частицы токсичного вещества, убившего Митча. В действительности это были самые обычные запахи, сопровождавшие производство крэнка. Свинарник, конечно же, тоже охлаждался, но ровно настолько, насколько нужно, чтобы свиньи не сдохли, зато в лаборатории было действительно прохладно. Если температура здесь поднималась выше восемнадцати градусов, тут же срабатывала сигнализация: у Доу в машине, дома и в офисе были специальные приемники. Без этого было не обойтись: уж слишком много всякого дерьма хранилось в лаборатории, – если воздух перегреется, оно взорвется, образовав огромный токсичный гриб.

Видит бог, он ненавидел это место и старался появляться здесь как можно реже. Благодаря Ублюдку это было очень легко: каким бы дерьмом тот ни был, дело свое он знал хорошо и всегда тщательно следил, чтобы все шло как положено. К тому же готовил он быстро и вел себя при этом осторожно, что позволяло Доу лишь время от времени наведываться в лабораторию, чтобы устроить небольшую проверку. Теперь же, пока он не убедится в том, что может целиком положиться на нового «варщика», ему придется дни и ночи проводить в этой заднице. А «варщика», кстати, надо было еще подыскать.

Вслед за прохладой Доу окатила волна смрада – странное дело, конечно учитывая, что свинарник стоял на берегу отстойника. Но именно для этого и нужен был отстойник: его запах скрывал совершенно другую вонь – всепоглощающую, острую как нож, выворачивающую наизнанку. У Доу было такое ощущение, будто в то мгновение, когда он переступил порог, в глаза ему брызнула кошачья моча и стала заливать мозг. Доу схватился за одну из масок, висевших возле двери, – такие маски используют рабочие, которым приходится иметь дело с асбестом. Ему немного полегчало, но запах никуда не делся; кроме того, за стеной приглушенно раздавалось низкое жалобное хрюканье свиней.

По всему помещению были расставлены и разбросаны приспособления и материалы для производства крэнка – пустые бутыли и баллоны из-под печного топлива, пускового топлива, аммиака, йода, щелока, пропана, эфира, растворителя для краски, фреона, хлороформа, сосуды с соляной кислотой, украшенные зловещими метками: на них было больше черепов и костей, чем в пиратской пещере. Тут и там стояли открытые коробки с лекарствами от простуды и астмы: это дерьмо они выписывали из Мексики тоннами. В углу лежала куча пустых спичечных коробков, по всему полу были разбросаны маленькие деревянные палочки: Ублюдок сидел здесь часами, сковыривая с них красную серу и складывая ее в ступку под аккомпанемент «Молли Хэтчет».[48] Время от времени он должен был уничтожать это дерьмо – вывозить его за город и сжигать: выбрасывать все это было слишком рискованно. Однако, похоже, в последнее время Ублюдок не слишком заморачивался по этому поводу. А раз так, то очень может быть, что он и о других вещах не слишком беспокоился, а это могло возыметь самые неприятные последствия.

Доу обошел вокруг большого деревянного стола, на котором стояли три нагревательные плитки, штук шесть кофеварок и лежала большая перевернутая пачка каменной соли.

Затем он аккуратно прошелся по краю ямы – целых три метра в диаметре и метра два с половиной в глубину, – вырытой прямо в земляном полу. В эту яму сливались отработанные щелок и кислота. Обратно он пробрался мимо старого неуклюжего льдогенератора: для охлаждения всего этого дерьма требовалось много льда, и Доу решил, что закупка его в таких количествах может вызвать подозрения. Он слышал, что в Калифорнии, где копы уже начали интересоваться торговцами крэнком, несколько парней удалось поймать с поличным только потому, что они купили двенадцать банок пива, а к ним – целых двадцать пакетов льда. Один бдительный коп, который оказался свидетелем покупки, заподозрил неладное и проследил за ними до самой лаборатории. Узнав об этой истории, Доу решил приобрести подержанный льдогенератор, причем на всякий случай в соседнем штате. Это стало еще одной гарантией того, что его мощная империя продолжит свое существование, даже когда все остальные падут.

Откатив льдогенератор в сторону, Доу нащупал на стене, обшитой вагонкой, нужное место, на которое тут же резко надавил. В стене открылось отверстие, в котором стоял сейф. Две мысли одновременно пронеслись в сознании Доу: первая была о том, что, возможно, там и окажутся деньги – что Ублюдок хранил их в сейфе, хотя держать деньги и товар вместе было строго запрещено. Вторая мысль была о том, что сейф может оказаться совершенно пустым. Однако ни одно из предположений не подтвердилось.

В сейфе обнаружилась коричневая авоська, набитая маленькими полиэтиленовыми пакетиками с желтоватым порошком – в общей сложности примерно полкило мета самого лучшего качества. Не учитывая комиссионных, себестоимость товара составляла всего пару сотен долларов, а продать его можно будет тысяч за пять.

Доу еще раз наскоро осмотрел помещение: он должен был удостовериться, что все приборы выключены и остыли, что, когда Ублюдка убили, на них ничего не готовилось, не грелось.

В этом бизнесе была одна серьезная проблема. Он оказался настоящей золотой жилой, приносил чистый доход, и копам было на него насрать, но стоило немного расслабиться, и все могло попросту взлететь на воздух. Для того чтобы получить наркотик, нужно было переработать вполне легальное, общедоступное лекарство от простуды в токсичное химическое вещество, выводя из него эфедрин, а процесс этот сопровождался выделением в качестве побочных продуктов такого жуткого дерьма, что его можно было использовать как оружие. Доу слышал множество историй про взрывы в лабораториях, про то, как «варщики» умирали от ожогов, облившись кислотой или щелоком, либо, надышавшись химикатами, молили о том, чтобы им пустили пулю в лоб.

Но вроде бы все было выключено, остыло и взрываться не собиралось – никаких колб с пенящимися веществами, никакого дыма и запаха гари, никаких шипящих звуков, которые могли бы сопровождать химическую реакцию. Доу решил, что пора уходить, и как можно скорее. Он вырубил свет, выбежал наружу, с наслаждением вдохнул вонь отстойника и только тогда снял с лица маску.

Вернувшись в фургон, он прикинул, что за пару часов, пожалуй, справится: смотается в Джексонвилл и спихнет товар дистрибьюторам. Потом, правда, придется сделать еще пару остановок, чтобы забрать несколько контейнеров с мочой литров по девяносто. Именно Митч, этот дохлый болван, выяснил, что в организме наркоманов мет усваивается очень плохо, поэтому их мочу можно перерабатывать. Тем, кто сдавал достаточное количество этой дряни, предлагались особо выгодные условия. К тому же было своеобразное удовольствие в том, чтобы подсаживать людей на мет, а потом собирать их собственную мочу и с помощью нее продолжать держать их на крючке.

Во всяком случае, Ублюдку эта идея очень нравилась. А теперь эта сволочь сдохла. Доу было невдомек, что это значит, – но что-нибудь да значит, это он чувствовал шкурой.

Глава 18

Во время каждого выезда мы почему-то неизменно останавливались в гостинице, возле которой находилась закусочная «Дом вафель». Возможно, законы штата Флорида требуют, чтобы гостиницы строились только возле них. Во всяком случае, мне казалось, что это объяснение ничем не хуже других. Я не то чтобы проголодался, но поесть все-таки было необходимо, так что, выйдя из номера Игрока, я направился прямиком в «Дом вафель». Большинство наших ребят скорее всего тоже окажутся там – в том числе, как я надеялся, и Читра: ведь я не забыл, что она, кажется, считает меня умным.

«Дом вафель» стоял по другую сторону съезда с шоссе, так что мой путь лежал через пустырь, покрытый грязным песком, колючими сорняками и огромными холмистыми жилищами огненных муравьев. Шел я медленно, внимательно глядя себе под ноги и стараясь не наступить ни на что кусачее, а из-под ног у меня выпрыгивали жирные сверчки и жабы размером с ноготь большого пальца. Тут и там был накидан мусор, какой всегда валяется по обочинам шоссе; кое-где виднелись груды битого зеленого и коричневого стекла от пивных бутылок. Среди мусора одиноко стояла деревянная лачуга размером примерно с три туалетные кабинки. Свой маршрут я спланировал так, чтобы обойти хижину как можно дальше – на тот случай, если в ней угнездился какой-нибудь преступник.

Я уже почти подошел к «Дому вафель», когда у меня за спиной послышались шаги. Это были Ронни Нил и Скотт.