Сборник зарубежной фантастики - Журнал Фантакрим-MEGA.

И действительно, Шэннон намеревалась произнести именно эти слова. Однако ее словно попутал бес.

- Вовсе нет! Я хотела сказать, что люблю тебя. - И девушка уставилась на Сэма, словно не веря собственным ушам.

- А тогда, моя дорогая Шэннон, - спросил у нее Сэм Шэй, - согласна ли ты снова взять мое кольцо и выйти за меня замуж? Готов поставить еще один доллар - ты хочешь сказать “нет”.

Именно это самое слово и пыталась вымолвить Шэннон. Но бес, похоже, снова овладел ее языком.

- Ни в коем случае, - отвечала она к собственному испугу. - Я говорю “да”. И обещаю выйти за тебя замуж.

Тут Сэм обнял и поцеловал ее крепче прежнего, так, что Шэннон разом позабыла обо всех причудах своего языка. Она убедила себя, что эти слова вырвались у нее под обаянием Сэма. Что касается последнего, он поступил весьма разумно, не став ничего уточнять - ни в тот миг, ни впоследствии.

Словом, они поженились, и страховая контора Сэма Шэя процветала превыше всяких надежд. Деньги текли буквально со всех сторон, а будучи человеком аккуратным, он поддерживал свои дела в идеальном порядке. Сэм побился об заклад с Тимом Мэллоем, своим младшим партнером, что им с Шэннон ни за что не дожить в добром здравии до девяноста девяти лет, Тим же в этом не сомневался. Подобным образом Сэм предложил пари на любую сумму за то, что они с Шэннон будут отчаянно несчастны. Тим держался противоположного мнения. Наконец, Сэм поспорил, что им не родить десятерых здоровых и крепких детей, шестерых мальчишек и четверых девчонок. Тим же поставил на то, что это у них получится.

Итак, грех приходит в упадок, поскольку Сэм Шэй процветает и крепко стоит на ногах. И если возле дома Шэев иногда припахивает дымком и серой от суеты захлопотавшихся демонов, домашние не обращают на это внимания… Даже Джон, самый младший из десяти юных отпрысков Сэма.

Майкл Резник. Любитель закатов

–––––––––––––––––––––––-

Журнал “Если”. Пер. - Л.Щекотова.

OCR & spellcheck by HarryFan, 26 July 2000

–––––––––––––––––––––––-

На человека Арло не больно-то похож. Да вы сами знаете, не все роботы сотворены по людскому образу и подобию. Но штуку, скажу я вам, он отмочил такую, что не каждому человеку придет в голову.

Короче говоря, в один прекрасный день, в самый разгар работы, он вдруг удумал резко завязать. Вот так: встал, вышел в дверь - и был таков. Вероятно, видело его немало народу - трудно не заметить девять сот фунтов шагающих деталей. Но, конечно, никто не знал, что это Арло; в конце концов, с момента активизации (а было это двенадцать лет назад) он ни разу не покидал рабочего места.

Так что Компания обратилась ко мне. По правде говоря, деликатное выражение “обратилась” означает, что меня разбудили посреди ночи, дали три минуты на сборы и сунули в автомобиль, тут же рванувший по направлению к центральному офису. Впрочем, я прекрасно их понимаю: когда нужен козел отпущения, кандидата лучше начальника службы безопасности фирмы просто не сыскать.

Так или иначе, паника царила будь здоров - кажется, покуда еще ни одно изделие Компании не умудрялось пуститься в бега. К тому же Арло был робот непростой: за 12 миллионов долларов в него понапихали кучу всяческого добра, какого машина только сумеет пожелать, за исключением разве что колес с белыми парадными шинами. А может, и колеса были - уж слишком быстро испарился этот негодяй.

Итак, слегка поунижавшись перед Советом директоров и надавав им оптимистических обещаний, я приступил к небольшому предварительному расследованию: побеседовал с сотворившим беглеца конструктором, с руководителем технического отдела, потолковал с его сотрудниками - людьми и роботами. К моему величайшему изумлению, выяснилось, что Арло продавал билеты. Довольно тусклое занятие для штуковины ценой в 12 миллионов, подумал я.

И оказался не прав.

Арло работал в Бюро путешествий. Он занимался организацией туров по Солнечной системе и был агентом высочайшего класса. Время пути он высчитывал с точностью до секунды, вес пассажиров и багажа - до грамма, безошибочно бронировал номера в роскошных отелях Ганимеда или, скажем, Титана. Что, впрочем, меня не слишком впечатлило: компьютеры неплохо справлялись с этим задолго до того, как роботы шагнули со страниц фантастических романов в обычную жизнь.

- Тут вы правы, - признал начальник отдела, - но Арло не такой, как другие! Билетов он продавал больше, чем десять роботов вместе взятых, а составленные им маршруты пользовались бешеной популярностью у клиентов.

- И как ему это удавалось?

- Мы вложили в него кое-что, чего раньше не практиковали.

- Интересно. Можно подробнее?

- Мы запрограммировали его на энтузиазм.

- Неужели? И вы считаете это качество столь существенным?

- Еще бы! Послушали бы вы, как Арло живописует красоты Каллисто или, скажем, странные образы, порождаемые непривычной рефракцией венерианской атмосферы! Причем детали столь выпуклы, столь материальны, что кажется, их можно пощупать! А его обворожительный голос! Ведь Арло из тех немногих роботов, что способны к речевой модуляции. Но мало того, он действительно обожает все эти отдаленные миры, а искренние чувства, как известно, заразительны.

Я поразмышлял примерно минуту.

- То есть вы хотите сказать, что создали машину с единственной мотивацией - уговорить туристов посетить дальние миры? И этот робот был прикован к своему месту двадцать четыре часа в сутки?

- Да, именно так.

- Вам никогда не приходило в голову, что рано или поздно у него возникнет желание взглянуть на эти волшебные миры собственными глазами?

- Что ж, возможно. Но ведь Арло запрограммирован на то, чтобы не покидать рабочего места!

- Вы же сами утверждаете, что энтузиазм - великая сила.

Ответом была буря отрицаний.

Затем началась настоящая работа. Проверили все корабли, стартовавшие с Земли после побега Арло, включая самые шикарные пассажирские лайнеры. Безрезультатно.

Пришлось спуститься с неба на Землю: Монте-Карло, Лас-Вегас, Альпийский центр… Безуспешно. Я даже совершил марш-бросок по стереокиношкам, в которых крутят космические оперы. Бесполезно.

И знаете, где он нашелся? На пляже парка Кони-Айленд! Наверное, гулял себе ночью по бережку, а тут настал час прилива… и он затонул. Все девять сотен фунтов.

И вот густо изукрашенный малопристойными надписями Арло торчал из песка в обществе пустых пивных банок, битых бутылок и мелкой дохлой рыбешки. Немного полюбовавшись издали монументальной скульптурой, я вздохнул, покачал головой и решительно направился прямо к роботу.

- Так и знал, что вы меня найдете, - произнес беглец.

Честно говоря, мне стало не по себе при звуке несчастного голоса, исходившего из внушительной массы металла, пластика и неизвестно чего еще.

- Видишь ли, не так уж трудно заметить тебя посреди этого проклятого пляжа.

- Полагаю, мне придется вернуться?

- А ты как думал?

- Ну что ж, - патетически воскликнул он, - все-таки мне удалось ощутить настоящую землю под ногами!

- Арло, у тебя нет ног, - заметил я. - А хоть бы и были, песок ты все равно не почувствуешь. Кроме того, это всего-навсего крупинки кремнезема…

- Песок прекрасен, - отрезал Арло.

- Хорошо, будь по-твоему. Он прекрасен.

Я опустился на колени и принялся отгребать от робота песчаные наносы.

- Нет, вы только взгляните на закат! - мечтательно промолвил тот. - Великолепен, не правда ли?

Я взглянул. Закат как закат.

- Воистину, слезы радости наворачиваются на глаза!..

- Вряд ли ты способен пустить слезу, - терпеливо поправил я, продолжая копать песок. - У тебя ведь призматические фотоэлементы. Кстати, если уж ты так хочешь поволноваться, то вот прекрасный повод - смотри, ты весь в пятнах ржавчины.

- Удивительный пейзаж! Дивные пастельные тона! - продолжал робот, вращая головой и пытаясь хорошенько обозреть пустынный, усеянный гниющими отбросами пляж и разбитые лодочные причалы. - Божественная красота!

Ну, скажу я вам, тут поневоле начнешь размышлять о Вечном… Наконец я полностью отрыл Арло и велел следовать за собой.

- О, ПОЖАЛУЙСТА! - заныл он этим своим проклятущим голосом. - Еще одну, ПОСЛЕДНЮЮ МИНУТУ, пока меня не заперли в офисе! Прощальный взгляд! Нет, вы не можете быть НАСТОЛЬКО жестоким!..

Пожав плечами, я дал ему еще тридцать секунд, а потом загнал в фургон.

- Ты, конечно, знаешь, что они с тобой сделают? - спросил я, пока мы ехали в контору.

- Да, конечно. Меня запрограммируют на безусловное повиновение, не так ли?

Я кивнул:

- Это в самом лучшем случае.

- Боже мой, банки памяти! - внезапно вскричал он, и я снова чуть не подпрыгнул, услышав этот сочный, выразительный баритон, исходящий из одушевленного контейнера с деталями. - Они ведь не отберут у меня мои воспоминания?!

- Честное слово, не знаю, Арло.

- Это нечестно! Раз в жизни увидеть такую красоту и утратить даже память о ней!