Страхослов (сборник) - Коллектив авторов

Сидевшая за полукруглым столом ресепшена молодая девушка была занята тем, что красила ногти в темно-фиолетовый цвет. Я вежливо кашлянул, привлекая ее внимание, и объяснил, что пишу книгу о Сохо шестидесятых годов и был удивлен, узнав, что фотостудия располагается на этом месте с того самого времени.

– О, правда? – с безразличием ответила девушка, будто демонстрация интереса или энтузиазма была бы с ее стороны нарушением профессионального этикета.

– Я подумал… – начал я.

К этому времени девушка перестала даже смотреть на меня и полностью погрузилась в маникюр.

– Я подумал, может, остался кто-то, кто работал здесь в шестидесятых или семидесятых?

– Не, – не поднимая глаз, сказала она. – Не думаю.

– Подождите-ка… – остановился направлявшийся в сторону выхода приятной наружности секретарь. – А как насчет Кэмпа Кита?

– О, точно, – ответила девушка и, к моему удивлению, тут же нажала кнопку микрофона на столе. – Кита, пожалуйста, – скучным голосом произнесла она. – Не мог бы он подойти на ресепшен? К нему пришли.

– Огромное вам спасибо, – сказал я. – Премного благодарен.

Губ девушки коснулась самая мимолетная из всех улыбок, прежде чем лак для ногтей вновь безраздельно овладел ее вниманием.

Когда пришел Кит, он оказался именно таким, как я ожидал, – толстяком с крашеными волосами и вялым рукопожатием. Он носил одежду темных тонов, но золотые браслеты на руках и медальон на шее напоминали о шестидесятых и семидесятых. Я пересказал ему свою наспех придуманную историю, и он оказался более чем рад поговорить об этом. И предложил «свалить» в кафе напротив студии.

За кофе и несколькими пончиками он рассказал, что ему принадлежала часть здания и он управлял студией на первом этаже. Он перебрался в Сохо в шестидесятые, понял, что район ему подходит, и так и не переехал. Этот человек, похоже, легко относился к себе и к миру; мне он понравился.

Затем я сказал:

– Я вот думаю… Знали ли вы в шестидесятые человека по имени Хьюб Вилье?

Кит запрокинул голову и несколько секунд изучающе смотрел на меня. В этом жесте было что-то театральное, но не было позерства.

– Знал ли я Хьюба Вилье? – спросил он. – Знал ли я Хьюба Вилье! Уж будьте уверены, знал. Он дал мне первую работу в «Дыму». Я был его шестеркой, мальчиком на побегушках. Было время, когда я практически управлял студией. Все там делал. О да, я знал Хьюба Вилье.

– И каким он был?

– Ну… У вас найдется свободная неделька? Знаете, его прозывали Князем Тьмы.

– Нет. Почему?

– Уж не без причины, дорогой мой, насколько мне известно. Для начала, у него был отвратительный характер. Кроме того, он был падок на все: наркотики, женщин, извращенный секс, все такое. Он все, что движется, трахал. Даже меня пару раз. Я тогда был симпатягой, но он был просто красавцем. – Он хлопнул себя по тыльной стороне левой ладони. – Закрой рот, Кит. Мы не хотим смущать этого милого джентльмена, правда? Но при этом он был чертовски хорошим фотографом, это уж точно. На одном уровне с Дэвидом Бейли, и Донованом, и Даффи. Он был воплощением бушующих шестидесятых. Проблема в том, что он хотел быть единственным, лучше, чем Донован и Бейли, даже не лучшим, а единственным. Это было, конечно, невозможно. Тогда он изобрел эту штуку, называется «3D-фотография», и эту странную камеру с двумя линзами. Собирался заработать на этом состояние. Вообще-то, это было довольно интересно. Проблема в том, что это был сложный и дорогой процесс: специальная пленка, специальная фотобумага, все прочее. Он обращался с этим проектом в несколько фирм, но требовал слишком большой процент. Так что он решил реализовать все сам, вложил кучу денег… Закончилось это катастрофой, он все потерял. Конечно, Хьюб винил в этом всех, кроме себя. После этого он исчез с горизонта. Не знаю, что с ним после произошло.

– Он недавно умер.

Кит некоторое время молчал, но больше никакой реакции не последовало.

– Ну что ж, – наконец сказал он. – Она приходит за всеми. Даже за Князем Тьмы. Вы его знали?

– Это мой дядя.

– Правда? – Кит изучающе посмотрел на меня. – Да, теперь я вижу. У вас взгляд похож. Иногда. Конечно, он был куда симпатичнее.

– Вы не помните одну из его девушек, Лейлу Винстон?

– Старлетку? О да! Милая девушка, но ужасно наивная! Она целовала землю, по которой он ходил, а Хьюб обращался с ней как с дерьмом, конечно же. В один прекрасный день она просто собралась и улетела в Штаты. Я бы поаплодировал ей.

– Не знаете, что с ней случилось?

– Нет. Растворилась в Ewigkeit[173], как говорил мой друг Курт. Он немец, знаете ли, но славный малый. Думаю, она содержит приют для ослов где-нибудь в Норфолке. Этим заканчивает большинство старлеток, когда их звезда гаснет. Когда их перетрахает столько двуногих животных, они начинают предпочитать общество четвероногих. И кто может их винить? Посмотрите на Дорис Дей. Посмотрите на Бриджит Бардо. Хотя я бы лучше не смотрел, на самом-то деле… Ой, и посмотрите, как летит время! Мне нужно возвращаться, а то за мной вышлют поисковые группы. Удачи с книгой и спасибо за пончики. Вкуснота!

Когда я тем вечером вернулся домой, то обнаружил в почтовом ящике посылку. Она была от Мартина и содержала DVD с фильмом «Выводок Дьявола» с Лейлой Винстон в главной роли. Я соорудил себе поесть и сел смотреть.

Это был не слишком хороший фильм – яркий образчик типичного эксплуатационного кино, снятого одной из компаний, пытавшихся повторить успех фильмов ужасов от «Хаммер». Сюжет, если его можно так назвать, состоял в том, что невинная девушка, которую играет Лейла Винстон, попадает в лапы группы богатых сатанистов в «ближних графствах». По большей части это чушь собачья, конечно, хотя иногда выходит ненарочно смешно, но одна сцена запоминается, и, полагаю, именно из-за нее фильм стал «культовой классикой». В ней девушка, которую играет Лейла Винстон, обнаженная, спасается бегством от преследования по ночному лесу. Не спрашивайте, как она оказалась голой и почему ее преследуют. Ах да, забыл упомянуть: это фильм из тех, где преследователя никогда не видно; показывают лишь сгорбленную гуманоидную тень среди деревьев. Видно лишь мимолетно, но от этого-то и становится страшно. Можно слышать его дыхание, и один раз видно его красные глаза в лишенных листвы ветвях. Благодаря работе оператора можно понять, что тварь настигает Лейлу, и в последний раз мы видим ее, когда она поворачивается, с ужасом в глазах, чтобы взглянуть на преследователя. Затем девушка спотыкается о корень, и экран темнеет.

Я упоминаю об этом лишь потому, что фотография Лейлы в 3D-альбоме Хьюберта воспроизводила именно ту долю секунды, когда она в ужасе поворачивается к камере, чтобы взглянуть на преследователя.