Владыка Смерти - Танит Ли

Тем временем люди усердно возводили стену вокруг долины. Несомненно, тут не обошлось без колдовства; говорят, стена, построенная всего за один месяц, достигла такой высоты, что девять рослых мужчин, встав друг другу на плечи, не могли доставать до ее верха. Внутрь вела единственная узкая дверь, открывавшаяся лишь раз в сутки, на закате. Не стоит и говорить, что стражем у этой двери колдунья поставила самое ужасное из своих созданий. Сама же стена обжигала руки, а с ее гребня били молнии, поражая неосторожных. Даже хорошо подготовленная армия, несущая дозор в пустыне, на башнях и на внешних склонах гор, держалась подальше от этой стены.

Наконец Лилас в одиночестве отправилась в бесплодную Долину колодца. С собой она взяла лишь три камня, которые дал ей Улум. Колдунья бросила один из них на землю, и из того места, куда он упал, забил фонтан прозрачной и холодной воды. Она бросила второй и третий камни, и вся долина наполнилась пением вод. Затем, уже с помощью своего колдовства, Лилас сотворила чудесный сад. Кое-что из ее чудес являлось всего лишь иллюзией, но все остальное было самым настоящим. А потом колдунья показала свой сад людям. Жителям пустыни, считавшим доселе свою угрюмую реку и болота лучшим даром природы, сад в долине показался сном, раем, о котором они не смели и мечтать. Они тоскливо вздыхали, а маленькие девочки, которым еще не исполнилось тринадцати лет, с круглыми от восторга глазами просили:

— Ну, пожалуйста, можно я стану хранительницей Священного колодца Бога?

Пока все шло именно так, как задумала Лилас. Самой колдунье идея запереть девочек за высокой стеной казалась необычайно ловким ходом, хотя, возможно, именно это и было ее ошибкой. За свою короткую жизнь Лилас много скиталась, вокруг нее всегда вились мужчины, и, возможно, сотворив эту долину, она постаралась воплотить в реальность свою мечту — безмятежную жизнь под сенью деревьев в обществе девяти дев. Этим девам целых девять лет не нужно будет терпеть идиотские игры мужчин, в которые сама Лилас уже наигралась. А может, создавая сад, она хотела вновь обрести потерянную девственность, она, еще в юные годы продававшая себя за деньги и уроки магии. И все же ей казалось, что прекрасные и невинные девицы станут наилучшей охраной для Священного колодца. Как и многие смелые, деятельные и умные женщины, видящие вокруг только ограниченных и покорных людей, Лилас считала себя совершенно исключительной, полагая, что ни одна женщина не сравнится с ней. Поэтому она думала, что девять дев, проведя лучшие свои годы в ее саду, получат больше удовольствий, чем общаясь с грубыми мужчинами. Они будут гулять по саду, играть, заниматься своими девичьими пустяками, и им в голову не придет исследовать колодец или пытаться постичь его тайну до тех пор, пока сюда не проникнут мужчины — потенциальные герои.

Лишь двести один год спустя самодовольство Лилас поколебала встреча с Наразен. Однако к тому времени колдунья уже не занималась охраной второго колодца, считая свою работу законченной.

Благодаря колдовству Улума колдунья оставалась вечно юной, так что физически она совершенно не изменилась, да и разум ее остался прежним. Когда Симму встретил Лилас, ей было двести тридцать два года, однако она казалась все той же четырнадцатилетней девчонкой. Но мир, в отличие от колдуньи, изменился, и земля колодца не была исключением. Собственно говоря, жесткий порядок, установленный Лилас, и повлек за собой все перемены.

Во-первых, Люди Реки стали надменными и высокомерными — ведь именно они оказались избранниками Бога и охраняли его святилище. Такая самоуверенность породила в людях неведомую им ранее смелость и страсть к путешествиям. Пустыня по-прежнему не привлекала их, но оставалась река. Они увлеклись строительством лодок. Спустя примерно десять лет они уже плавали вниз по реке и вскоре добрались до моря, обнаружив на его берегах пару городов и несколько мелких поселений. Очевидно, что ни один из этих городов и поселков не являлся избранным Богом, и, хотя некоторые пытались претендовать на это, доказательств тому не имелось. Высокомерие Людей Реки все росло, и вскоре они стали устраивать грабительские набеги на соседей. Они забирали и везли домой все лучшее, что могли найти, оправдываясь тем, что делают это во славу их Бога. Благодаря грабежам уже через двадцать лет они стали процветающим народом. У них были лучшие корабли, позволявшие им заплывать все дальше и дальше. Еще через пятьдесят лет на берегах реки вырос прекрасный белокаменный город с висячими садами и золотыми лестницами. Город назвали Вешум, что значит Благословенный, и каждому входившему в него сразу же попадалась на глаза статуя Бога, установленная на западном берегу реки, — огромное изваяние из черного обсидиана. Видимо, колдунья все же подсказала несколько деталей из внешности Улума, хотя статуя не передавала ни красоты, ни отрешенности Владыки Смерти. Скульптура скорее напоминала чудищ, ревущих на склонах Девяти гор. Эти твари выдыхали пламя, хлопали крыльями и готовы были разодрать на части любого путника, наивно полагавшего, что он может пройти по тропам, которые они охраняют.

Сомнительно, что какому-то злодею захотелось бы подняться вверх по реке до Вешума. Еще менее вероятно, чтобы кто-нибудь удосужился пересечь выжженную солнцем пустыню только для того, чтобы взглянуть на грязную яму в бесплодной долине. Поэтому не удивительно, что молва о чудесном городе разошлась лишь благодаря слухам о его сказочных богатствах, награбленных пиратами Вешума во время опустошительных набегов на прибрежные поселения. Кроме того, людей завораживали рассказы хвастливых жителей Вешума об их удивительном Боге, о жутких тварях, охраняющих горы и пожирающих неосторожных путников, о храбрых и сильных юношах, неустанно несущих дозор в пустыне, а особенно увлекало слушателей старинное предание о волшебном саде и девяти прекрасных девах, служащих Богу в его святилище. В Вешум стали стекаться паломники, чтобы поклониться Черному Богу и возложить на его алтарь драгоценные приношения. Кое-кому повезло попасть на церемонию Избрания дев и увидеть своими глазами все великолепие золотых украшений безупречно прекрасных избранниц, проследить, как они идут к святилищу и исчезают в узкой двери, появляющейся в величественной стене на закате солнца. А над стеной в это время сверкали молнии. Когда девы входили в сад, закончившие службу выходили оттуда, выброшенные из рая в мир, о котором давно забыли. Они рыдали, как и было предсказано, и некоторые предпочитали смерть, бросаясь со скалы, остальные же неохотно возвращались в Вешум и становились жрицами в обсидиановом храме. Некоторые девушки выходили замуж, но ни одна из них не была счастлива. Они изнывали от тоски по чудесному саду и, случалось, убивали своих мужей или детей. Никто не осмеливался наказывать их, потому что они считались святыми. Бывало и так, что одна из этих женщин, скрывая лицо под покрывалом и безутешно рыдая, возвращалась назад в пустыню, минуя стражу и чудищ. Она садилась близ пышущей жаром высокой стены. На закате она бросалась к дверям, обжигая руки, но неведомый грозный страж не пускал ее, и тогда несчастная убивала себя.