Последняя жизнь нечисти - Елена Малиновская

– Ладно. – Шерьян вздохнул и протянул к костру голые ступни, пытаясь согреться. – Поговорим о более насущном. Как нам ее теперь найти и, самое главное, как отнять мои штаны? Учитывая характер Тефны и ее новые замашки, не удивлюсь, если она их изорвала и выкинула.

– Не думаю, – задумчиво ответил Рикки, вновь устремляя взгляд в чащобу. Он смотрел прямо на меня, но я не волновалась. Через зеркальные чары ему точно не прорваться. – Тефна вспыльчива, обидчива, но отнюдь не глупа. Она понимает, что без тебя будет непозволительно долго искать круг мертвых и рискует не поспеть ко дню зимнего солнцеворота. Так что вернет она тебе штаны, не переживай.

Я кивнула, соглашаясь со словами юноши, и положила голову на тщательно оберегаемый трофей. Верну, понятно дело. Но, грешна, не отказала себе в удовольствии проделать дыру в задней половине. Для лучшего проветривания, так сказать.

– Не нравится мне ее затея, – внезапно признался Шерьян. – Все эти речи о грядущем конце света, который якобы может остановить лишь она, – слова, и не более. А вдруг она нас водит за нос? А вдруг браслет в действительности принадлежит богу-отступнику? Я даже не исключаю, что Тефна на самом деле действует из лучших побуждений. Но вдруг ее обманули? Нашептали сладкую ложь, в которую так хочется поверить? И мы впустим в наш мир чудовище, которое уничтожит всех нас?

– В любом случае это чудовище окажется смертно, когда вселится в тело Тефны, – резонно возразил Рикки. – А значит, в наших силах будет его остановить. Отец, ты сам знаешь, что иного выбора нет. Или собираешься схватить Тефну, связать ее и насильно стащить браслет?

– Если в итоге она останется в живых, то почему бы и нет? – негромко проговорил Шерьян. – Рикки, ты прекрасно знаешь, как я к ней отношусь. И я… Я не хочу потерять ее, как уже по собственной глупости однажды потерял твою мать. Все, что угодно, только не это. А меня заставляют вновь послужить палачом для возлюбленной. Это… Это слишком жестоко.

Рикки молчал, обдумывая ответ. На полянке воцарилась тишина. Я слышала лишь потрескивания поленьев в костре, перешептывания ветра с ветками высоко над моей головой и тяжелое дыхание храмовника.

– Я верю: Тефна знает, что делает, – наконец тщательно обдумывая каждое слово, проговорил юноша. – В ней сейчас столько жизни и огня. Как год назад, когда никто из нас даже не догадывался, к чему приведет твоя случайная встреча с ней у стен магистрата. Нет, она точно не собирается погибнуть окончательно. У нее есть какой-то план. Она не желает его озвучивать, ибо что сказано вслух – становится известно богам. Но я не представляю, что Тефна сдастся без боя.

– Не такой уж случайной была наша встреча год назад, – неожиданно тихо протянул Шерьян. – Все эти семнадцать лет я видел в кошмарах маленькую взъерошенную кошку, почти котенка, которую некогда был вынужден пытать. Видел – и хотел убедиться, что она осталась в живых. Что вырвалась из облавы и нашла в себе силы продолжить сражение против всего мира. Да, тогда я постарался, чтобы ей удалось сбежать, но неясные сомнения все еще меня мучили. После… – Тут голос Шерьяна сорвался. Он долго молчал, сжимая и разжимая пальцы. Затем продолжил, глядя себе под ноги: – После наказания кнутом Тефна бредила. Вспоминала родителей и родной город. Я ухаживал за ней, хотя она наверняка не помнит этого. Подносил воду, старался подлечить ее с помощью простейшей магии, чтобы не возбудить подозрений. Так я узнал про Мейчар. И когда вопрос встал, куда нам направиться, выбрал этот город. Не только потому, что там была одна из крупнейших библиотек в Тририоне, но во многом именно из-за того несчастного котенка, которого почти убил собственными руками.

Я опустила голову между лап, сцепив зубы в нервном напряжении. Хотелось выть и кричать в полный голос. Теперь я уже жалела, что утащила штаны Шерьяна. Невинная шалость обернулась для меня слишком мучительными воспоминаниями. Накатила почти забытая ненависть. Хорошо, что храмовник сидел слишком далеко от меня и между нами стоял Рикки. Иначе, боюсь, я бы не сдержалась.

– Я понимаю чувства Тефны ко мне, – после долгой мучительной паузы продолжил Шерьян. – Понимаю, что она никогда меня не простит. Но… боги, как бы я хотел все вернуть и исправить. Я готов просить у нее прощения годами, веками, стоя на коленях. А в ответ мне предлагают ее убить. Ну что это, если не злая насмешка судьбы и неба?

– Не беспокойся, я все сделаю сам, – отозвался Рикки. – Мы уже договорились об этом. А что насчет Тефны… Я верю, что она простит тебя. Беда лишь в том, что простить – не значит забыть…

– Да, – глухо согласился Шерьян. – И это ранит сильнее всего.

Рикки задумчиво переворошил дрова в костре. Синеватое пламя взметнулось выше и опять улеглось. Багровые угли, припорошенные черной сажей, зловеще подмигивали мне из тьмы, словно глаза неведомого чудовища.

– Давай спать, – проговорил юноша. – Уверен, когда мы проснемся – Тефна уже будет на своем месте. При всем желании я не вижу ее в лесу. Должно быть, она воспользовалась зеркальными чарами. Так что все, что нам остается, – это ждать.

Шерьян послушно лег на одеяла, которые с такой любовью расстилал на земле для нас, и закрыл глаза.

Рикки еще долго сидел около огня, уже не подкладывая дров, но пристально вглядываясь в танец пламени и теней, будто видя там что-то, неподвластное остальным. Когда дыхание его отца наконец-то стало ровным и спокойным, юноша негромко позвал:

– Тефна, выходи.

Я насторожилась, торчком поставив уши. Нет, не может быть, чтобы он меня почувствовал.

– Выходи, пожалуйста, – ласково попросил Рикки. – Я же знаю, что ты где-то рядом. Все кошки любопытны. А такой разговор ты бы обязательно подслушала. Или чутье начало тебя подводить?

Я рыкнула, показывая, что это не так. И вышла к костру, волоча в зубах изрядно потрепанные штаны Шерьяна.

– Ого, – без малейшего удивления произнес Рикки, увидев, в какие лохмотья те превратились. – Видимо, ты действительно сильно обиделась на моего отца.

– Не обиделась, – поправила я, присаживаясь ближе к жарким углям. – Просто решила наказать. Он был так уверен, что я приму его предложение. За подобную самоуверенность не грех проучить маленькой шалостью.

– Подобная напускная самоуверенность – лишь страх отказа, – с легкой улыбкой поправил меня Рикки. – Тефна, тебе ли этого не знать? Тот, кто громче всего бахвалится своими победами и достоинствами, чаще всего не имеет ни первого, ни второго. Ты не представляешь, каких трудов мне стоило убедить отца предложить тебе это. Он до последнего отказывался, боясь быть отвергнутым. Как видимо, не без причины.