Бастард Императора. Том 8 - Андрей Юрьевич Орлов

— Прилетайте или приезжайте. Я сейчас скоро приеду, так что встречу вас.

— Спасибо. Тогда до встречи, — ответил мужчина и сбросил вызов.

Положил телефон в карман и посмотрел в окно, на быстро сменяющуюся картинку.

Если сейчас выяснится, что Державины нам всё же враги — нужно будет бить на опережение. Это не тот враг, с которым можно и нужно быть добрым и терпеливым.

— Брат.

— Да, Гриша, — ответил я.

— Анна Державина. Что планируешь делать с ней? Как я понял, нам уже готовятся объявить войну. Она из Державиных и уверен, что она перейдёт на их сторону.

— Захочет уйти — мы её держать не будем. А если так выйдет, что она станет нашим врагом — не страшно, справимся.

Немного помолчав, Гриша вновь спросил:

— А ты сможешь с ней сразиться и убить, если мы окажемся врагами?

— Да, — ответил я не колеблясь. — Но я об этом не думаю и тебе не стоит. Я всё ещё не потерял веру в людей, поэтому уверен, что Анна сделает верный выбор.

— Выберет свой Род? — усмехнулся Гриша. — Это будет верный выбор, как ни посмотри.

— Да, верный, — кивнул я. — Вот только есть разница между тем, чтобы выбрать Род и образумить свой Род. Скажи, если бы я отдал приказ напасть на какой-нибудь слабый баронский Род, а ты был бы знаком с этим Родом лично и был бы уверен, что он не сделал ничего плохого и более того, в том Роду есть те, кому ты импонируешь, что бы ты сделал?

— Конечно же поговорил с тобой. Да и не стал бы ты отдавать такой приказ, — ответил он.

— А если я знаю о том Роде больше, чем ты? Знаю то, что он несёт вред нашему Роду? Как бы ты поступил? Пошёл против приказа главы Рода?

Гриша задумался, а потом всё же ответил:

— Я бы поговорил с тем, кто возглавляет этот Род и если он бы мне соврал, то я бы принял твою сторону. Но, если он ещё больше развеял бы все мои сомнения, то…

— Пошёл бы против своего Рода, — улыбнулся я.

— Нет! — резко произнёс он. — Есть много путей для разрешения ситуации. И я бы искал их. В первую очередь поговорил бы с тобой.

— А если я — это не я. Если я — это типичный глава любого Рода, который не видит дальше своего Рода? Что тогда?

— Тогда всё равно бы поговорил. Если понял бы, что ты хочешь лишь геноцида, то я…! — он замер, поняв, к какому выводу пришёл.

Я засмеялся.

— Молодец, Гриша! Ты меня порадовал! Все мы ходим по тонкой грани. Либо мы целиком и полностью за свой Род и слепо верим любым словам, даже когда клевещут на тех, в ком мы уверены, либо мы верим в свой Род, но умеем думать. Что у одной стороны, что у другой есть две крайности. Всегда проще нажать на спусковой крючок, чем понять, к чему всё это приведёт. Как и сказал ранее — ты не рядовой боец, ты один из лидеров и должен думать на два шага вперёд.

— Брат, ты сейчас мне говоришь сомневаться в твоих словах? — вздохнул он.

— Если ты будешь сомневаться в моих словах — значит ты уже не можешь мне верить, а это значит, что и не можешь быть приближенным ко мне, — ответил я спокойно.

— Не понимаю… — вздохнул он.

— Глава хочет сказать, — начал Славка. — Что все мы верим в кого-то, но иногда нужно включать голову, чтобы не совершить ошибку… В моём случае прослеживается обратный случай, — он помрачнел. — Я верил в главу, но испугался за брата и… напал на Максима, который пытался меня остановить. После того случая мы с ним не разговаривали, а когда я понял, что был не прав, то было уже поздно. Теперь я не могу перед ним извиниться.

— Ты всё сделал правильно, — произнёс я. — Брат важен для тебя и это главное. Также для тебя должен быть важен и Род. Ведь Род — это вторая семья. А в семье все верят в друг друга, но иногда бывает такое, что кто-то сходит с пути, и тогда другие обязаны показать ему это, что он ошибается. В этом и есть изначальная суть Рода — поддержка всех в Роде. Я — глава Рода и вы должны знать меня и мои убеждения. Вы верите в меня, верите в мои идеалы и в мои цели. Верите, что я прав. Верьте, пока вам не покажется, что я сошёл с пути и перестал быть собой. Верьте, пока вам не покажется, что я стал совсем другим человеком. Если вы вовремя не увидите во мне изменений — это может катастрофически закончиться для нас всех и каждого в отдельности. Если однажды я сойду со своего пути и предам свои идеалы. Скажем, начну устранять всех тех, кто на меня косо смотрит. Кто сможет меня остановить и защитить наш Род? Только вы. Только те, кто знают меня.

— Кажется, я понял… — тихо произнёс Гриша. — То же самое касается и Анны Державиной?

— Верно. Только она сможет образумить своего отца и остановить возможную войну и множество смертей. Я верю в Анну и в то, что её мозги не зашорены, как у многих. А даже если она примет неверное решение — мы что-нибудь придумаем.

В салоне на некоторое время повисла тишина, которую вновь нарушил Гриша:

— Я понял тебя брат и понял, о чём ты говоришь. Я начал задумываться об этом не так давно. Тогда, когда мы были ещё маленькими, мама была убита горем от того, что отец ушёл. Она озлобилась на тебя и перестала быть собой. Вслед за ней озлобились и мы, потому что ничего не соображали, будучи детьми. Кроме Лены. Она всегда была доброй. Род тоже относился к тебе не очень, практически все, потому что слепо верят… — он замолчал и через зеркало заднего вида я увидел, что он смотрит на меня. — Мы… все ошибались. Но не это важно, а то, что маму некому было остановить. Все слепо верили в неё и в то, что она права.