Невинность и порок - Элейн Барбьери

Но ведь он любил ее, и это было правдой! В противном случае она бы этого не перенесла.

Кроме того, был еще Касс. По-своему он тоже любил ее, и его любовь была для нее бесценным даром. Джулия не была уверена в том, когда именно они с Кассом поменялись ролями и он стал приносить ей то утешение, которое когда-то получал от нее. Однако она восприняла эту перемену с радостью и гордостью, потому что он был ее сыном…

Шепчущая Женщина…

Боль проникла еще глубже, вновь вызвав к жизни множество вопросов.

Знал ли Джек о том, как часто он во сне повторял ее имя? Понимал ли, что в его глазах отражалось как в зеркале все его отчаяние? Догадывался ли о том, какое презрение она испытывала к самой себе из-за того, что ее молчание только усугубляло его страдания?

Вернется ли он к ней? Ох, Джек… Джулия глубоко вздохнула, затем протянула дрожащую pyкy к кульку на столе. Взяв горсть муки, она слегка посыпала тесто на доске. Пытаясь побороть дрожь в коленях, она работала руками, между тем как ее мысли следовали по той же самой, до боли знакомой колее. Зачем так терзать себя? С тех пор как Джек и Касс уехали, прошло меньше трех недель. Джек обязательно вернется. Он всегда возвращался к ней. А когда это случится, она, как обычно, встретит его с распростертыми объятиями. Просто время стало для нее так дорого, что… Джулия вскинула голову, услышав стук копыт у самого порога. С крыльца донесся звук шагов, и у нее подкосились колени, едва она приблизилась к двери. Через силу улыбнувшись и понимая, что ее явное разочарование при виде Барри противоречило здравому смыслу, она приняла у него конверт, который тот вручил ей со словами:

— Старый Джон Никкелс передал мне это письмо для вас, мэм, когда проезжал мимо. По его словам, вы его ждали, и потому он решил, что в нем должно быть что-то важное.

Джулия бросила взгляд на адрес, написанный витиеватым почерком поперек конверта. На миг почувствовав слабость, она перевела дух, после чего крепче сжала в руке конверт и пробормотала:

— Благодарю вас, Барри. — Сделав паузу, она продолжила более твердым тоном: — Завтра утром я отправляюсь в город и буду вам очень признательна, если вы приготовите для меня фургон как можно раньше. Хочу добраться туда еще до полудня.

На обветренном лице Барри отразилась озабоченность.

— Буду рад вам услужить, мэм, но нам очень не хватает рабочих рук с тех пор, как Джек и Касс уехали, и будет не так-то просто найти кого-нибудь, чтобы вас coпровождать.

— В этом нет необходимости. — Улыбка Джулии сделалась светлее. — Я и сама прекрасно со всем справлюсь.

— Не думаю, что Джеку это придется по вкусу. Он говорил мне…

— Со мной все будет в порядке. Поездка займет всего несколько часов.

Барри кивнул:

— Хорошо, мэм.

Улыбка поблекла, едва Джулия прикрыла дверь, и совсем исчезла, когда она дрожащими руками распечатала конверт.

Ливень продолжался.

Крепко стиснув зубы, Касс задержал взгляд на Пьюрити, которую бил озноб, после чего отвернулся и осмотрелся. Сильный дождь шел не переставая, и, глядя на этот сплошной поток, трудно было поверить, что в начале их путешествия стояла теплая погода, а на небе ярко светило солнце.

Пьюрити снова охватила дрожь, и Касс выругался себе под нос. Девушка продрогла до самых костей, силы ее истощились. Долгие часы, проведенные в седле, и ночи почти без сна буквально изводили их обоих. Касс знал, что она страдает от бессонницы, потому что и сам не мог заснуть. Каждую ночь, глядя на лежащую по другую сторону костра девушку, улавливая любое ее движение, он был не в силах оторвать от нее глаз. Молодой человек не был уверен в том, что именно не давало ей заснуть: страх, сомнения или чувство неопределенности, вызванное предстоящей встречей с собственным прошлым. Он знал лишь, что не должен переступить черту, разделявшую их, чтобы заключить Пьюрити в объятия, и усилием воли старался держаться от нее на расстоянии.

Ливень обрушился на них с новой силой, и тут мысли Касса прервались. Он еще раз окинул торопливым взглядом местность и внимательнее присмотрелся к неболышой рощице поблизости. Несколько минут спустя, осадив лошадь под сенью деревьев и возблагодарив небеса за то, что дождь больше не сопровождается вспышками молнии, Касс соскочил на землю.

Пьюрити спешилась рядом. Ее щеки покрыла мертвенная бледность, губы посинели от холода; видно было, что силы девушки на исходе и она едва держится на ногах. Однако Касс не услышал ни единой жалобы.

Будь прокляты ее упрямство и настойчивость! И будь проклято его собственное безрассудство, побудившее пробираться вперед через грозу, когда ему давно следовало бы остановиться и…

Пьюрити снова задрожала. Терпение Касса лопнуло, и он резко сказал ей:

— Подожди меня вон под тем деревом, где не так сыро. Я пока разобью лагерь.

Девушка тотчас обернулась к нему и огрызнулась:

— Можешь сам там оставаться, если дождь тебя беспокоит. Мне он не помеха!

Одним шагом Касс преодолел расстояние между ними и, легко подхватив ее на руки, направился по размокшей земле в сторону того дерева, на которое указывал. Там ои поставил Пьюрити на ноги. Дождь припустил еще сильнее, когда он прохрипел:

— Оставайся здесь. Я не нуждаюсь в твоей помощи.

Развернув прикрепленный к седельной сумке рулон брезента, Касс закрепил крышу палатки. И тут он увидел, что Пьюрити возится с лямками, стараясь поскорее освободить гужевую лошадь от груза. Она даже не обращала внимания на ручейки, стекавшие по ее лицу.

В два прыжка оказавшись рядом с ней и предупреждая взглядом любые возражения. Касс снова подхватил ее и усадил на сухое дно поспешно сооруженной им палатки. Присев рядом на корточки, так что его голова касалась защищавшего их от дождя куска брезента, он, пресекая дальнейшие споры, приказал:

— Я сказал: оставайся здесь! С тебя хватит. Ты замерзла и устала, и если ты готова позволить своему упрямству взять верх над здравым смыслом, то я — нет!

Поджав губы, Пьюрити не без труда возразила:

— Я прекрасно себя чувствую! Мне случалось путешествовать и во время более сильных гроз, чем эта.

— Только не со мной!

Глаза Пьюрити сузились.

— Я вполне способна за себя постоять… здесь, как и в любом другом месте.

Касс проворчал:

— Не вынуждай меня делать то, о чем я буду потом жалеть!

Светлые глаза Пьюрити вспыхнули, и она отпарировала:

— Я тебя не боюсь!

Касс едва сохранил самообладание. Вскочив на ноги, он вышел из палатки. Вернувшись через минуту, молодой человек швырнул на пол тюк с вещами.

— Разведи огонь и подогрей немного воды в кофейнике, если хочешь, чтобы от тебя был какой-нибудь прок.