Досье на Крошку Че - Дарья Донцова

Холл интерната показался мне райским местом — тут царило тепло и пахло супом. Причем не щами, сваренными из протухшей кислой капусты, а домашним бульоном.

Чихнув пару раз — глотнула-таки морозного воздуха! — я осмотрелась и удивилась: у меня возникло ощущение, что попала к кому-то в квартиру. На полу лежит не слишком новый, но приличный и чистый ковер, в углу стоит газетница, набитая журналами, вдоль одной из стен располагается встроенный шкаф с зеркальными дверками, и никаких охранников с лицами только что вышедших из спячки медведей.

— Вы кого-то ищете? — послышалось сверху.

Я подняла голову. На лестнице, у окна, стояла женщина. На ней красовался ярко-розовый халат, а на голове топорщились бигуди — металлические трубочки с резинками, я сто лет не встречала подобные.

— Мне нужна Нина Валерьевна Каргополь, — улыбнулась я, — не знаю номер ее комнаты.

— Так сорок пятый, — радостно возвестила незнакомка. — Ступайте на второй этаж, а там по коридорчику налево, у нас заблудиться трудно.

— Спасибо, — кивнула я. — Только разве можно так, без бахил? Неудобно в грязной обуви, на улице снег, слякоть, а у вас чисто.

— Делать нам нечего, — вздохнула женщина, — вот и моем, стараемся. А потом, это ж наш дом! Вы в шкафу пошарьте, там тапок навалом, а куртку повесьте. Не волнуйтесь, никто вашу одежду не тронет, здесь воровать некому.

Я отодвинула в сторону зеркало, обнаружила вешалки и гору разнокалиберных шлепок. Однако удивительные порядки в этом интернате!

На втором этаже стояла тишина, а на полу тоже лежал безукоризненно чистый ковер, одинаковые двери украшали таблички с надписями. Я из любопытства стала читать их и пришла в еще большее изумление.

«№ 40. Караваева Лиза. Не будить до одиннадцати, она не любит завтракать». «№ 42. Федорчук Елена Михайловна, не забудь свежие газеты». «№ 44. Оксанкина Анна Семеновна. Очки всегда лежат в вазе». «№ 45. Каргополь Нина Валерьевна. Говорите больше, она любит общаться».

Находясь под впечатлением доселе невиданных инструкций, я поскреблась в последнюю дверь, потом слегка приоткрыла ее:

— Можно?

— Кто там? — донеслось из дальнего угла. — Рита, ты? Входи, садись. Хочешь печенья? Возьми, на столе лежит.

— Спасибо, не откажусь от сладкого, — ласково ответила я, вступая в комнату. — Кстати, принесла вам небольшой сувенир, тут конфеты, вафли, мандарины, баночка кофе…

Пока язык молол ерунду, глаза изучали спальню. Выглядела она очень уютно: розовые занавески, два глубоких кресла, встроенный шкаф с зеркалом, круглый стол, на нем ваза с роскошным букетом из искусственных роз, в углу большой телевизор… Приятное впечатление портила железная, откровенно больничная кровать.

— Вы кто? — с удивлением спросила лежащая на ней женщина.

Я решила для начала представиться:

— Меня зовут Даша Васильева.

— Нина, — тут же отозвалась Каргополь. — Вы новый врач?

— Нет, — заулыбалась я. — Понимаете, немного трудно объяснить в двух словах, зачем приехала к вам…

Каргополь взяла с одеяла небольшую пластмассовую коробочку и нажала на кнопку — изголовье постели медленно поднялось.

— Можно не спешить, — спокойно сказала Нина, — у меня полно времени, успею норму сделать.

— Какую норму? — растерялась я.

Нина кивком указала на стопку бумаги, белевшую на тумбочке.

— Работаю корректором, — ответила она, — чищу научную литературу. Считается, что мы на гособеспечении, поэтому служить не должны, но ведь скучно, и лишняя копеечка не помешает. Уж не знаю, как меня Рита оформила, наша заведующая, она рукописи приносит и зарплату. Впрочем, я заболталась. Хотите чаю?

— Если вам не трудно, — пробормотала я. Честно говоря, совершенно не понимала, по какой причине Нина находится в интернате. По виду она моложе меня, абсолютно нормально разговаривает, на сумасшедшую не похожа…

— Ну, начинайте, — усмехнулась хозяйка, не делая никаких попыток встать с постели. — На подоконнике чайник, рядом бутылка с водой, чашки в шкафу. Вперед! Чего замерли? Я, кстати, с огромным удовольствием глотну горяченького.

Тот, кто не первый раз встречается со мной, отлично знает: я принадлежу к категории женщин, которые, придя в гости, после ужина засучивают рукава и помогают хозяйке относить посуду на кухню. Но командный тон Нины обозлил. Странная, однако, тетка! Лежит себе в постели.., хоть бы села при виде гостьи. Ладно, я заявилась без приглашения, не предупредила о своем визите, но элементарное воспитание требует произнести фразу: «Извините, застали врасплох, сейчас встану и соберу на стол».

И речь идет не об угощении, а об элементарном уважении к человеку. Нина вроде не парализована — вон как ловко шевелит руками. И еще. Я встречала несчастных людей, у которых злая болезнь отняла возможность самостоятельно ходить, садиться и переворачиваться с боку на бок. У таких бедняг совершенно особый цвет лица, серый, землисто-желтый, а Нина розовая, словно младенец. Судя по внешнему виду, она ничем не больна. И потом — Нина же приходила на встречу с Полуниной!

Тут меня осенило: Каргополь небось служит в интернате, работа в приюте тяжелая, оплачивается плохо, поэтому местное начальство, дабы привлечь сотрудников, выделяет им служебную площадь, приманивает бесплатной комнаткой.

Внезапно Нина ухватилась руками за спинку кровати и сказала:

— Если поможете, сяду в кресло, оно стоит у окна. Его можно подкатить.

Я повиновалась, сделала пару шагов, толкнула прикрытый шерстяным одеялом стул. Тот легко переместился к постели.., и я моментально устыдилась своих мыслей. Значит, Нина и впрямь больна, если ей нужна инвалидная коляска.

Хозяйка откинула одеяло, я бросила взгляд на ее тело и вскрикнула — нижняя часть женщины отсутствовала, на постели лежала половина человека.

— Так страшно выгляжу? — усмехнулась Каргополь.

Я попыталась справиться с собой.

— Простите, меня.., э.., комар укусил, вот и взвизгнула.

Нина засмеялась:

— Беда с этими насекомыми, прямо тучами в декабре летают. Вот странность: как кто меня впервые видит, так его обязательно либо оса, либо пчела тяпнет. Взвизгнет несчастный, постоит с разинутым ртом и давай на злобных мушек жаловаться. Цирк в огнях!

— Извините, — промямлила я, — не хотела обидеть.

— Ничего, привыкла уже, — фыркнула Нина. — Вы кресло к кровати приставьте и придержите его, сама перемещусь, поднаторела давно, руки себе накачала, могу монеты гнуть. Что стоите с таким выражением на липе? Это не заразно, на вас не перескочит. Хотя никто от подобного не застрахован. Увидите на улице убогого, не шарахайтесь, а подумайте: «И со мной такое случиться может, буду ласкова с инвалидом». Вон у нас в тридцатой Лика лежит — под машину попала, и все, в одночасье обездвижела. Или Марина из пятнадцатой — та вообще на ровном месте упала, шла себе на работу, ногу подвернула, и капеп, перелом позвоночника, цветет овощем. Мне еще повезло, только ног лишилась. Да еще Ритке спасибо, заведующей, она свою жизнь на наш интернат положила, работничков-воров выгнала, одной семьей живем. Лаемся, конечно, но по-родственному. Ну, пришли в себя? Заваривайте чай!

За время монолога Нина успела ловко перебраться в каталку, набросила на то место, где должны быть ноги, плед и теперь смотрелась, как обычный человек.

— Что, уже нормально выгляжу? — улыбнулась она.

— Как же с вами такое случилось? — выпалила я. Нина расправила шерстяное одеяло.

— Ничего особенного, жила в Подмосковье, на работу на электричке ездила. Зима стояла, декабрь, платформа заледенела, народу полно, поезд запоздал… В общем, все рванули к дверям, а я поскользнулась и свалилась с перрона. Не поверите, потом ничего не помню, боли никакой, просто провал в памяти. Очнулась в палате, мне врачи первое время ничего не сообщали, потом сама поняла, что к чему.

— Декабрь… — слегка испуганно повторила я, — скользко… Хорошо, что вы не умерли, как Майя, первая жена Игоря Тришкина…

Нина замерла, нахмурилась.

— Вы кто? Зачем пришли? Откуда знаете Гарика? Я без приглашения плюхнулась в одно из кресел, стоящих в комнате.

— Произошла какая-то ошибка. До сего момента считала, что это вы встречались с Полуниной. Более того, предполагала.., думата… Но на рельсы упал какой-то парень! Сима уехала на поезде, и я была уверена, что с вами.., слышала ваш телефонный разговор…

— С кем? — откровенно изумилась Каргополь.

— С Полуниной. Вы же ее знаете?

— Симку? Конечно. Очень противная девка, — сморщилась Нина. — Меня ненавидела. Она присутствовала на нашей с Игорем свадьбе и прямо задыхалась от злобы. Вот дура, размечталась… Да никогда бы Лидка не позволила Гарику на ней жениться. Симка-то у Тришкиных днями просиживала, а уйдет, Лидка заявляет: «Ох уж эти актрисы, невозможно разобрать, когда правду говорят, а когда роль играют. Может, и найдется дурак, который на Симе женится, но умные-то мужчины понимают: из кривляки жены не получится».