Все еще Адский кондитер - Сергей Мутев

я подошёл к застывшему прянику, который только начал разогреваться и сейчас растерянно смотрел на пустырь после битвы.

Через него я связался с Пряней для устойчивого соединения. Тот тут же бодро поприветствовал своего повелителя и спросил, что ему нужно сделать. Молодец, понял, что я не просто так связался.

Попросил Пряню собрать армию и выдвинуться в сторону дома барона Кузьмина. По словам Элеоноры, он самый слабый среди компании Григорьева. Пожалуй, с него и начнём. Сейчас Дон закончит, и я отправлю его командовать армией пряников, чтобы они сделали ответный шаг. Хотя не думаю, что им так уж нужен будет командир. Но пара глаз не будет лишними.

Пряня лишь уточнил о количестве и цели миссии, чтобы подумать, кого лучше отправить. И я подробно рассказал ему имеющуюся информацию. Да и Дон мне ещё нужен был для того, чтобы подсмотреть за их миссией. Не буду же я упускать такое шоу.

Церя и Дон управились со всем меньше, чем за три минуты. Секретаря я сразу отпустил в сторону пекарни, а щенок довольно икнул и лёг у моих ног. И вовремя. Приехал запыхавшийся риелтор.

Пора и землю купить. Она правда слегка кровавая, но здесь мы будем не чаепития устраивать, а обучать бою детей. Неплохое начало нашего спортивного центра.

* * *

Дом барона Кузьмина

Радим шёл по ночному дому очень осторожно. С детства его пугали истории о чёрном-чёрном доме. И по воле судьбы он начал работать в таком. Это была блажь его хозяина, барона Кузьмина.

И сейчас Радим страдал. В его голове набатом раздавались детские страшилки, которыми пугал его в детстве брат. А ведь Радиму уже шёл четвёртый десяток, и он ничего не боялся. Кроме этих историй, которые засели в его голове с самого детства.

Чёрная-чёрная улица вела к этому дому ночами. И Радим под страхом смерти не выходил в этот момент из особняка ни по каким делам. Иронично, что улица так и называлась. «Черная».

Радим как раз вёл свой ночной обход. В чёрном доме, интерьер которого пугал до посинения.

«Ты идешь по чёрной-чёрной улице…»

И почему слова брата вспомнились сейчас? Наверное, из-за дурацкой войны, в которую ввязался его хозяин. Но его дело служить, а потому он продолжил обход.

«… заходишь в чёрный-чёрный дом…»

Не нравилось Радиму это место. Как только солнце поднимется, он уволится. Старая страшилка была последней каплей, которая могла подтолкнуть его к увольнению.

Он подошёл к лестнице. Казалось, что дом дышит. Мелкое копошение слышалось из каждого угла, а ещё раздавался зловещий смех, но он списал всё на страх.

«… поднимаешься по чёрной-чёрной лестнице…»

Лестница была сделана из дерева Зон и стоила чрезвычайно дорогой. Но от этого не становилась менее пугающей, когда Радим по ней поднимался, чтобы проверить второй этаж. Ему даже показалось, что копошения усилились.

«… и оказываешься в чёрной-чёрной комнате…»

Радим зашёл в кабинет барона. Случайно. Переволновался, по всей видимости. Дверь за ним захлопнулась. Наверное, от сквозняка. Нужно закрыть окно. Радим повернулся к окну, и по его спине побежали мурашки.

Окно было заколочено какими-то сверкающими гвоздями.

«…ты видишь железное окно, забитое железными гвоздями, дверь за тобой захлопывается…»

Мурашки уже не бежали, а будто стали частью Радима.

«Брат! Я уволюсь! Прости меня! Брат, я больше не буду!»

«…и вдруг к тебе протягивается чёрная рука — она как…»

— А-а-а-а! — закричал Радим, когда его кто-то схватил.

— Тише… — прошептала его знакомая, Марья, которая так же делала обход. — Медленно поверни голову к столу барона… Ты видишь то же, что и я?

Радим медленно повернул голову, следуя словам Марьи и ещё не отойдя от того, что крутилось в его голове. Ему поплохело.

Барон Кузьмин лежал на своём столе с широко открытыми от ужаса глазами. А его мёртвое тело было утыкано конфетными копьями и мечами.

Радим в ту же секунду вылетел из кабинета барона, чтобы собрать свои вещи. Больше он не будет выбирать чёрные дома для работы. Вот белый цвет очень даже ничего.

И пока Радим собирал вещи, как и Марья в это время, по всему дому раздавался зловещий смех чёрного облака.

* * *

Это было забавно. Будто фильм ужасов посмотрел. Настя сказала, что они сейчас в моде. Но сама она не хотела идти на них, а потому ждала какую-то романтическую комедию. Это она попросила на премию, вдобавок к цветам.

Пряники поступили просто идеально. Не думал, что так легко можно убить аристократа леденцовыми копьями и что он не будет сопротивляться. Теперь мне можно открывать свою гильдию убийц, в которой будут работать только пряники. И станет эта гильдия лучшей в мире, потому что равных ей не будет.

Дон уже вернулся и даже немного пожаловался, что попытался руководить пряниками, но они его не слушались, сделав всё сами. Когда барон Кузьмин был найден в кабинете, пряники тут же забаррикадировали все входы и выходы, чтобы барон не сбежал. А после затыкали его до смерти. Неплохой ответный ход получился для Григорьева и Ко. Минус один в войне. А я даже пальцем не пошевелил.

Всю ночь я с довольной улыбкой делал экспериментальные шаньги и пару пирожных на продажу в кафе и в пекарню. Настроение было хорошим, и я творил.

Но утро, как выяснилось, не бывает добрым. До открытия пекарни и кафе ко мне пришёл странный человек, в котором я сразу узнал гнома из ассоциации. Он уже однажды приносил мне письмо от кулинаров. Вот его я не ожидал увидеть с утра пораньше. Одет, как всегда, с иголочки, а по выражению лица невозможно было прочесть, с какой целью он пожаловал. Ещё одна встреча с кулинарами? Да вроде же недавно была.

— Господин Фер, рад видеть вас в добром здравии в связи с последними новостями, — коротко поприветствовал меня представитель ассоциации.

— И сам рад, — кивнул я и склонил голову к плечу. — Планируется ещё одна встреча?

Гном подозрительно прищурился, но покачал головой.

— Нет, в этот раз планируется кое-что другое, — и больше ничего не говоря, он протянул мне письмо.

Я открыл его с интересом. И что же тогда будет?

Бегло пробежался глазами и ухмыльнулся. Кулинарные соревнования, которые будут проходить в другой стране? Но почему зовут именно меня? Как мне известно, в Империи есть Дагон. И наставник явно отличился намного сильнее, чем я. Логичнее было бы позвать того, кто известнее.

— Почему