Брюхо Петербурга. Очерки столичной жизни - Анатолий Александрович Бахтиаров

Торговка овощами

– Что стоит десяток?

– Какой товар возьмете: есть и подешевле, есть и подороже!

– Ну, подороже!

– Вот эти – две копейки за десяток.

При этом торговка откинула с корзины старую грязную тряпку и показала сваренные, наполовину очищенные яйца, от которых нос невольно поворачивался в сторону.

– Купите! Самые свежие, сейчас из-под курицы! Еще теплые! – ухмыляясь, убеждала торговка какого-то покупателя.

– А разве есть еще дешевле?

– Эти вот, родименькой, по копейке за десяток продаем.

Оказывается, что бабы-торговки, покупая в яичных лавках так называемую «присушку», за 100 яиц платят от 8 до 10 копеек и затем этот товар сбывают в обжорном ряду.

Зимою, на Великом посту, в обжорном ряду едят жареного судака «с душком», треску и горох. Судак продается с горячей жаровни, которая утверждена на корчаге с тлеющими угольями. Кроме того, торгуют и вареной картошкой: на копейку, на две и т. п.

Следует упомянуть и о торговках гнильем. Это бедные старушонки, покупающие свой товар оптом, копеек по двадцать за целую корзину гнилых яблок, апельсинов и груш. Разложив свой товар на земле, на рогоже, эти торговки терпеливо поджидают незатейливого лакомку.

Часть вторая

Слуги столичного брюха

Крестьяне на заработках в Петербурге

По переписи 1869 г. в Петербурге насчитывалось 619 000 жителей обоего пола, а по переписи, произведенной в 1881 г., в нем уже оказалось 861 920 жителей. Кроме того, в пригородных участках, Петергофском, Лесном и Полюстровском, числилось 66 700 человек. По количеству жителей Петербург превосходит Москву на 14 %. В противоположность весьма распространенному мнению, оказывается, что Петербург больше Москвы и по своей площади. Москва занимает площадь в 62 квадратные версты, а Петербург простирается на 90 квадратных верст, т. е. на 44 % превышает в этом отношении Москву.

Огромное значение пришлого населения для больших городов общеизвестно. Что касается до Петербурга, то в нем пришлый элемент составляет 70 % всего населения столицы. Едва ли не большинство петербургского населения живет чисто материальною жизнью; нравственные же интересы находятся вне столицы, где-нибудь в провинции.

Начиная от опереточной дивы и кончая каким-нибудь костромским плотником – все подобные заезжие обыватели столицы живут в ней временно, на заработках. Мы не говорим уже о многочисленных питомцах высших учебных заведений столицы, которые тоже живут

в Петербурге временно: по окончании курса наук питомцы рассеиваются по всей России.

Если Москву величают сердцем России, то, продолжая параллель, Петербург, по справедливости, следует назвать головою России. Со всеми губернскими городами Петербург соединен телеграфными проволоками, которые, подобно нервам, разветвляются по всему государственному организму. Кроме того, более чем с тридцатью губернскими городами столица соединена железнодорожными путями, из которых по Николаевской железной дороге подвозится к Петербургу огромное количество разных питательных продуктов.

Из года в год осенью, в октябре месяце, по Николаевской железной дороге ходят из Петербурга так называемые «удешевленные поезда» для чернорабочих. Чтобы судить, с какою поспешностью крестьяне уезжают после летних заработков на родину, приводим следующий факт: с 3 по 11 октября 1887 г. выбыло по пониженному тарифу 6857 человек, а за всю осень ежегодно отъезжает на родину до 25 000 человек.

К Петербургу устремляются десятки и даже сотни тысяч крестьян на более или менее продолжительные заработки.

Крестьяне периодически перекочевывают из деревни в столицу на отхожие промыслы – точно перелетные птицы – на зиму возвращаются домой. Губернии, откуда главным образом крестьяне тяготеют к Петербургу, расположены по верхней Волге, а также и по водным системам, соединяющим Волгу с Невою. Эти губернии следующие: Петербургская, Новгородская, Тверская, Ярославская и Костромская.

Прежде всего – о Петербургской губернии. В отношении промышленности вся губерния вполне зависит от столицы. Столица с ее почти миллионным населением, можно сказать, кормит всю губернию. В Петербургском уезде развита заводская и фабричная промышленность; Новоладожский, Шлиссельбургский и Царскосельский уезды участвуют в судоходном промысле, в добывании плиты, извести, сена, дров и строевого материала; Царскосельский, Петербургский и Петергофский уезды занимаются также и огородничеством.

Для примера возьмем Шлиссельбургский и Петергофский уезды, ближайшие к столице, и посмотрим, какое влияние эта последняя оказала на занятия жителей упомянутых уездов. Бюджет крестьянского населения Петергофского уезда весь построен в расчетах на близость столицы. В 1881 г. из 26 000 взрослого крестьянского населения Петергофского уезда 8х/2 тысячи, или третья часть его, рассчитывали на сторонние заработки вне деревни. В уезде есть местности, где деревни зимою почти пустуют. Так, в Капорской волости из 10 мужчин 8 рассчитывают на сторонние заработки, которые развиты тем сильнее, чем ближе находится какая-нибудь местность к столице. Извозничеством промышляют до 2000 человек. Крестьяне извозничают сами, имея «зимнюю закладку». По показанию местных домохозяев, имея пару лошадей, легко можно выручить в зиму до 150 рублей на лошадь.

Кроме петербургских Ванек (так называют извозчиков), Петергофский уезд высылает в столицу не менее полутора тысяч взрослого мужского населения в качестве прислуги. До двадцати деревень разводят смородину. Молочным промыслом в Петергофском уезде занято 2239 дворов, в которых считается 6127 коров.

Южная половина Шлиссельбургского уезда покрыта сплошной массой болот, поросших лесом и мхом; здесь попадаются болота, простирающиеся на 4000–5000 десятин. Земледелие Шлиссельбургского уезда не в состоянии удовлетворить нужды населения, доставляя в среднем урожае только 2/5 необходимого количества продовольственных средств; остальные 3/5 крестьяне должны добывать на стороне, а также и все остальные потребности вынуждены покрывать из других источников.

Кроме молочного промысла, о котором мы говорили выше, в Шлиссельбургском уезде создались следующие промыслы: ягодный и грибной промысел, дранье ивовой коры, судовый промысел, плиточный промысел[31] и извозничество.

Если в конце июля и начале августа перепадают сильные дожди, которые имеют влияние на усиленный рост грибов разного рода и груздей, то с 15 августа начинается их сбор для засолки на зиму. Во время так называемого бабьего лета по всем проселкам и дорогам встречаются толпы людей с корзинками в руках, отправляющихся в лес по грибы.

Цены на ягоды и грибы сильно изменяются в зависимости от урожая; так, в 1882 г. брусника и клюква продавались крестьянами по 2 рубля за четверик, а в 1883 г. – всего по 40 копеек. В 1884 г. барышники скупали бруснику и клюкву по 30 копеек четверть, морошку по 3–4 копейки за фунт, чернику – по копейке за фунт.

Драньем ивовой коры занимаются и мужчины, и женщины. За право драть ивовую кору