Скандал в высшем свете - Джиллиан Хантер

Грейсон глубоко вздохнул: его настиг пряный дух женского желания.

– Грейсон, – едва слышно простонала Джейн, почти лишаясь чувств.

Да, она открыта и исполнена страсти – самая желанная женщина в мире.

– Тебе хорошо, правда? – нежно прошептал маркиз. – А через несколько секунд будет еще лучше.

Не выпуская девушку из объятий, свободной рукой маркиз сдернул с себя сюртук. Рядом с прекрасным полуобнаженным телом мужское начало грозило разрушить последние барьеры. Ласки не могли унять бушующего в крови жара. Тело рвалось к полному обладанию, уже не в силах справиться с мощными ударами вожделения.

Пальцы ласкали нежный чувственный цветок до тех пор, пока тело девушки не прогнулось от желания, а руки не сжали шуршащий шелк белоснежной рубашки. Седжкрофт не сводил внимательных серебристо-синих глаз с лица юной подруги, не желая пропустить самый ответственный момент. Сердце его отчаянно стремилось вырваться из тесной клетки, но он все же улучил мгновение и трезвым взглядом окинул дверь: да, к счастью, он не забыл ее запереть. В этот единственный, самый главный момент жизни двое принадлежали друг другу, и ничто не могло разрушить союз.

В порыве чувств Джейн теснее прижалась к Грейсону, а его пальцы проникли еще глубже, обостряя наслаждение. Тело словно обрело новое существование, одновременно испытывая самые разнообразные ощущения, от сладостного полета и бесплотной легкости до приземленного унижения. И казалось вполне естественным сидеть вот так, в уютном переплетении рук и ног, с бесстыдно задранным платьем. Если бы можно было остаться в этой позе навсегда и ни о чем не думать.

Девушка взглянула на четкий профиль возлюбленного, прислушалась к неровному, прерывистому дыханию. Сейчас они уже лежали рядом. Грейсон, словно надежная крепость, устроился возле подруги, подложив руку под голову. Он выглядел до неприличия собранным и, нахмурившись, сосредоточенно рассматривал потолок. Джейн даже вздрогнула: куда подевались его жизнерадостность и ироничность? Она не осмеливалась спросить, в чем дело. Может быть, он оплакивал утрату воображаемого идеала?

– Грейсон?

– Не торопи события, Джейн. Мне нужно время.

Время? Девушка оглядела погруженную во тьму комнату.

– Неплохо было бы, если бы нас не застали на месте преступления, словно Антония и Клеопатру, – наконец прошептала она, выждав целую вечность, пока друг пошевелился снова.

– Единственное, чего сейчас не хватает, так это раба с опахалом и полной винограда чашей.

Попытка поднять настроение оказалась безуспешной. Маркиз тяжело вздохнул. Ночью ему не удастся заснуть, хотя ради удовольствия прекрасной дамы стоило принести такую жертву. Сегодня они с Джейн перешли определенный рубеж, и этот факт заставлял серьезно задуматься о будущем.

– Хорошо. Вставай и поищи карты, а я пока зажгу свечи. К возвращению твоего семейства мы будем выглядеть просто паиньками.

– Почему ты так хмурился? – поднимаясь с софы, с тревогой в голосе спросила Джейн.

– Что? – Грейсон как раз занимался стоящим на буфете подсвечником. – Просто пытался взять себя в руки. И думал. О, милая Джейн, нам есть о чем задуматься.

Не слишком уверенными руками девушка привела в порядок платье.

– О чем же?

Зыбкий свет подчеркнул чеканную симметрию мужественного лица. Все еще хмурясь, Грейсон наклонился и помог расправить складки на юбке.

– Сегодня пришло письмо от Хита. Он возвращается, чтобы встретиться со мной. Полагаю, собирается сообщить важные новости.

Джейн отвернулась к карточному столу. Ледяной холод в секунду прогнал то интимное тепло, которое так согревало всего лишь мгновение назад.

– И что же это за новости?

На самом деле она ничего не хотела знать. Любое известие могло безжалостно разрушить незаконно обретенное счастье. Губы тут же пересохли.

Грейсон подошел и взял из рук девушки колоду.

– Понятия не имею.

Молодые люди снова уселись на софу, на сей раз на почтительном расстоянии друг от друга. Джейн наблюдала, как Седжкрофт тасует карты с той же легкостью профессионала, с какой только что, на этом же самом месте, возносил ее на вершину блаженства. Быстрые движения ухоженных сильных рук одновременно завораживали и тревожили.

– Но он должен был хотя бы намекнуть на обстоятельства, – настаивала Джейн.

Сжав губы, Грейсон покачал головой:

– Письмо показалось мне очень таинственным, но в нем нет даже намека на то, что удалось узнать. Однако вполне возможно, что здесь просто дает себя знать работа в разведке. Подозреваю, что Дрейк тоже участвовал во всякого рода секретных операциях, но все же братья ведут себя совсем по-разному. – Маркиз улыбнулся. – Однако я не хотел бы оказаться врагом ни тому, ни другому.

– Да уж, – пробормотала Джейн. Взгляды встретились, и она затаила дыхание. Седжкрофт раздал карты. Девушка попыталась понять, что за масть к ней пришла, однако едва смогла различить даже цвета – перед глазами все сливалось. Грейсон полностью доверял ей. Значит, пока еще ничего не знал.

– А как ты отреагируешь, если я вдруг признаюсь, что мне абсолютно все равно, вернется Найджел или нет?

Маркиз не смог скрыть искреннего одобрения.

– Ни единого мгновения не буду винить тебя за это.

Нервы Джейн напряглись до предела.

– А что, если я скажу, что никогда не хотела выходить за него замуж?

Трезвые, холодные глаза замерли, удерживая взгляд.

– Задним числом может показаться многое.

– Вовсе не задним числом, – быстро возразила девушка. – Это правда. Больше того, я никогда и не любила этого человека. Единственное, что нас связывало, так это дружба.

С картами в руке Грейсон задумался об услышанном. Внешне радость проявилась лишь в слабой улыбке, однако душа возликовала. Не хватало еще соперничать с Найджелом.

– Ну что ж, это признание облегчает жизнь.

– Жизнь?

– Во всяком случае, новую любовь. Не приходится оплакивать потерю. Если честно, абсолютно то же самое я чувствовал по отношению к Хелен. Сейчас смотрю на нее и не могу понять, чем так увлекался. Как бы там ни было, единственно важный вопрос состоит в том, что делать, если Найджел вернется и торжественно вручит тебе собственное сердце.

– Не знаю. – Девушка взглянула на лежащие на столе карты.

– Ты готова простить? – Улыбка заметно потускнела.

Джейн помолчала, собираясь с духом.

– Но ведь нам еще не известно, есть ли повод для прощения, – наконец произнесла она с сомнением.

– О, а у тебя холодная голова, любовь моя, – рассмеялся Грейсон. – А кроме того, как я уже говорил, покоряет твоя честность.

– Пожалуйста, не делай из меня идола. – Джейн раздраженно прервала панегирик. – Если хочешь знать, на мне лежит серьезная вина. Я должна рассказать о ней.