Черная свита - Василий Сахаров

Что же касается меня, то за устранение заместителя начальника имперского Генерального Штаба я получил еще тысячу иллиров и долгожданную медаль "За Южную Военную Кампанию", которая была вручена мне за бои на Маирском хребте. И передав мне деньги и заслуженную награду, полковник Сид приказал корнету Ройхо на время не высовываться, жить тихо, по средствам, и привлекать в салон баронессы Кристины Ивэр более солидную публику, чем та, которая посещала ее дом до нашего знакомства. Я ответил, что все понял, и на три месяца, суета, беготня и планирование операций против врагов покинули мою жизнь, которая плавно вошла в тихое русло. И это время я прожил так, как должен жить среднестатистический провинциальный дворянин, который не ищет приключений и неприятностей, а движется по течению и делает только то, что должен.

Все замерло. На Мистире шла война, а на Эранге и Анвере происходили постоянные пограничные стычки с соседями. В имперских провинциях бушевали голодные бунты. Пираты и кочевники шерстили окраины Оствера. Феодалы правили своими полунезависимыми владениями и угнетали народ. А в столице продолжали интриговать и с шиком отмечать совершенно непонятные для большинства, так называемых, "простых людей", праздники.

Ну, а я, отрешившись от всех забот жил обыденно и спокойно. Тащил службу в Старом Дворце, а в салоне мадам Кристины обзаводился полезными знакомствами. Искал новые знания и повышал воинское мастерство. Все больше вникал в то, как жила старая империя до свержения Квинта Анхо, улучшал собственное материальное благосостояние и пытался наладить свою личную жизнь. В общем, не смотря на размеренную жизнь, рассказать есть о чем, и я расскажу. А начну, пожалуй, с последнего, то есть, с личной жизни.

Здесь скрывать и стесняться нечего. Мне очень нравилась чистая как слеза романтическая девушка Каисс, которая была рядом со мной. И я хотел делить с ней постель и встречать рассветы, потому что рядом с таким человеком сам становишься чище и отдыхаешь душой. Не знаю, любовь это или нет, но меня к ней тянуло, и что-либо поделать с этим я не мог.

И все бы ничего, но Каисс была слишком правильной, и это сломало все наше намечающееся сближение. До девушки дошли весьма приукрашенные слухи о том, что произошло в особняке Генцеров, и какова побудительная причина поединка между мной и полковником, и она на меня сильно обиделась. А в дополнение к этому, ее братья постоянно находились рядом, и это была еще одна препона между нами, не столько физическая, сколько психологическая. И дабы получить то, что хочется, мне пришлось полностью перестраивать всю систему взаимоотношений с девушкой и начинать все сначала. Разговоры, ухаживания, цветы и простенькие комплименты без всякой великосветской вычурности. Главным в этой тактике я считал мое терпение, которое было должно привести к развитию наших отношений и их переходу на следующий уровень. И пусть мне неизвестно, каким будет конечный итог, я был терпелив и упорно преодолевая отчужденность Каисс, шел к своей цели. Впрочем, себя я тоже не забывал. Мне нет еще и двадцати лет, а любви хочется не потом, а сейчас, и посещение салона баронессы Ивэр, давало мне возможность удовлетворять все свои потребности.

Кстати, о салоне. Следуя рекомендациям полковника Сида, и собственным размышлениям, в меру своих способностей я помогал мадам Кристине подняться на следующую ступень в развитии ее заведения. В течении трех дней был полностью переделан второй этаж ее дома, который превратился в один большой зал. Затем была куплена новая мебель и музыкальные инструменты, а количество "воспитанниц" увеличено вдвое. В винном погребке появился более широкий ассортимент спиртных напитков, и за небольшую плату в салон были приглашены несколько человек. Это один из начинающих и даровитых столичных литераторов, шевалье Вингер Бонс, композитор Киэп Тукмай, пара хороших художников и группа артистов театра "Айет". А помимо этого в ход пошло одно из земных развлечений — бильярд, который гостям пришелся по душе. И все это привело к тому, что салон мадам Кристины вошел в двадцатку лучших по всей столице. Ну и, разумеется, в доме номер восемь по улице Хальден теперь отдыхали не мелкие клерки и купчики, а гвардейцы Черной Свиты, дворяне из хороших родов, жрецы, несколько магов и ищущие новых ощущений люди из высшего общества.

Так, в результате наших совместных трудов, получилось некое промежуточное звено между столичной элитой и полусветом. Информации мне стало поступать больше, а полезных знакомств прибавилось. И единственное, что меня несколько нервировало, это то, что некоторые из моих сослуживцев, посещающие дом Ивэр, тоже собирали сведения и слухи, и ежедневно писали рапорта на имя полковника Сида. И был бы я сам по себе, можно было бы приструнить конкурентов. Но своих товарищей по взводу и роте, само собой, трогать не стоило. Все мы делали одно общее дело, и я играл в команде. Поэтому мне пришлось засунуть свое раздражение куда подальше, и перестать обращать на сослуживцев внимание, тем более что салон и отношения с Каисс Дайирин были далеко не основными моими интересами в этот период времени. А главным, как не трудно догадаться, являлся разбор добытой в тайнике древних магов-воителей информации, продажа рубинов и мысли об оставшихся в тайнике артефактах.

С заклятым оружием на третьем подземном уровне Ан-Анхо все просто. Была думка, что можно попробовать вытащить ржавые стальные мечи и потемневшие от времени серебряные клинки за пределы башни. Но незнакомые зачарованные вещи брать не стоило, это закон, тем более что я помню, как погиб разум предыдущего Уркварта, схватившего на дороге красивый кинжал. И взвесив все за и против, я решил, что суета не стоит риска. Подобных мечей в любой чародейской лавке можно купить сколько угодно, были бы деньги, а технология наложения заклятий на оружие и предметы за минувшие века ничуть не изменилась, и даже, наоборот, из-за коммерциализации магических школ, несколько улучшилась. Кроме того, вряд ли брошенные и не использованные погибающими гвардейцами клинки являлись каким-то мощным и редким оружием, и я про него предпочел забыть.

С драгоценными камнями тоже проблем не возникло. Я в столице уже не первый день, а потому знал к кому обратиться. И один из лучших ювелиров Грасс-Анхо господин Таттим Пикерна, оценил каждый мой крупный рубин в пять тысяч золотом, и он не скрывал, что перепродаст их минимум по семь тысяч за штуку. Меня цена устроила, и вскоре я стал богаче на двадцать пять тысяч иллиров, которые частью были положены в один из надежных столичных банков, хранящий тайну вкладов, а частью, переместились в подвал моего дома. Так у меня появились средства для осуществления моих планов, и это помогало мне смотреть в будущее уверенно и без излишней нервозности.