Возлюбленный воин - Патриция Поттер

Патрик посмотрел на брата, и тот кивнул:

– Теперь ты знаешь, почему я доверяю этому Кэмпбеллу.

– Да, но это чревато риском, – предупредил Патрик. – И для тебя, Джейми, и для твоих Кэмпбеллов тоже.

– Я не собираюсь подвергать их опасности, – воскликнул Джейми, – и не расскажу ничего из услышанного сегодня!

Все же Патрику было трудно принять перемены в том мире, в котором он отсутствовал все эти годы. Мирное соглашение между Маклейнами и Кэмпбеллами выходило за пределы его понимания. И все же обстоятельства складывались так, что он доверял брату, брат доверял Кэмпбеллу, и тот соглашался помочь обоим, а заодно остальным, в том числе Джулиане.

Патрик вздохнул: теперь он окончательно понял, что выбора у него нет и ему придется выложить Кэмпбеллу свою историю.

Когда он закончил рассказ, некоторое время никто не произносил ни слова. Потом Джейми Кэмпбелл встал и обошел комнату.

– Я непременно сделаю что смогу, – твердо пообещал он, – а заодно позабочусь, чтобы Кэмпбеллы, видевшие судно, не сомневались, что оно принадлежит вам. Туман, спиртное – мало ли что им могло показаться. – На его губах промелькнула улыбка. – Я также согласен с Рори, и ты, Патрик, должен явиться ко двору, чтобы заявить свои права; иначе возникнут вопросы.

Патрик некоторое время медлил, затем кивнул.

– Что насчет той прелестной пленницы?

– Это не твоя забота.

– Значит, ты не знаешь, что с ней делать, – констатировал Джейми. – У вас, Маклейнов, интересный способ находить себе невест. Не понимаю, почему братья Маклейны не могут брать пример с меня.

– Она мне не невеста.

– Неужели? – Джейми улыбнулся еще шире. – Я наблюдал за ней через стол и скажу вот что: она влюблена в тебя. Думаю, эту проблему можно решить только женитьбой.

– В настоящий момент мое будущее под вопросом, – быстро возразил Патрик. – Даже если бы Джулиана согласилась выйти за меня замуж, в чем я сомневаюсь, я на ней не женюсь, пока есть опасность, что меня могут обвинить в пиратстве или в чем-нибудь похуже. – Говоря это, он угрюмо рассматривал свой наполовину опустошенный кубок. – Если я все же женюсь сейчас, то непременно начнутся расспросы, и…

– Я знаю, что у Фелиции большие способности сочинять всякие истории… – услужливо подсказал Джейми.

– У Кимбры тоже, хотя в этом вопросе она более щепетильна.

Патрик нахмурился: он не понимал, как можно вести себя столь легкомысленно; но Джейми и не собирался сдаваться:

– Только слепому не видно, как вы смотрите друг на друга, как стараетесь держаться врозь, хотя вас тянет друг к другу как магнитом.

Патрик пожал плечами:

– Я убил ее дядю и еще многих других испанцев; думаю, она никогда этого не забудет. – Он помолчал. – К тому же у нее в Испании семья, мать, за которую она очень переживает, а если мы поженимся, Джулиана никогда не сможет вернуться к родным…

В этот момент Джейми поднял брови, и Патрик понял, что он уже перебирает в уме возможные варианты. Помоги ему Боже!

– А твоя команда? – уточнил Джейми. – Что ты собираешься делать с ними?

– Мы планируем переправить их в Марокко или к берегам Испании, – ответил за брата Рори, – полученных денег им хватит, чтобы начать жизнь заново. Все они знают, что рискуют головами не в меньшей степени, чем Патрик.

– Увы, это не всегда имеет значение, особенно когда человек осушил стакан или два. – Джейми вздохнул.

– Еще одна проблема: что скажет королева Маргарита, когда узнает обо всем? – задумчиво произнес Рори.

– Тут все зависит от реакции англичан…

– А леди как раз обещана английскому лэрду, – мрачно сообщил Патрик.

– Кому? – полюбопытствовал Джейми.

– Виконту Кингсли, сыну графа Чадуика.

Беззаботность Джейми как ветром сдуло.

– Тогда это все усложняет. Кингсли – один из английских посланников при дворе Маргариты.

Глава 24

Патрик замер, а Рори удивленно посмотрел на Кэмпбелла:

– Сын графа Чадуика – виконт Кингсли? И он в Эдинбурге?

– Да, ошивается там весь последний месяц. Весьма неприятная личность, – холодно заметил Джейми.

– Ты с ним встречался?

– Еще бы! Говорят, он приятель графа Ангуса, к советам которого в настоящее время прислушивается королева Маргарита.

– Ангус? – Патрик презрительно фыркнул.

– Ты, должно быть, подумал о старом Ангусе, – уточнил Джейми, – однако он умер в прошлом году. Новый граф, к несчастью, – мой кузен, но не друг. Маргарита – опекунша Якова V, и Ангус надеется, женившись на королеве, стать регентом.

– Вижу, интриги при дворе не прекращаются ни на минуту. – Патрик поморщился.

– Да, и борьба идет между Ангусом, склоняющимся к Англии, и графом Арраном, тяготеющим к Франции.

Патрик не на шутку задумался. Когда много лет назад он покидал Инверлейт, Яков IV держал Шотландию под контролем, во всяком случае, насколько это было возможно, и он был хорошим королем, добившись редкого для Шотландии единства.

Теперь с королем-ребенком и молодой королевой-опекуншей, приходившейся сестрой английскому королю, стране, похоже, грозил новый раскол.

– Граф Арран возглавляет оппозицию, – продолжал Джейми, – и его цель – провозгласить регентом Джона, герцога Олбани.

– Арран, – добавил Рори, – всю жизнь провел во Франции, он приходится двоюродным братом юному королю и предпочитает сохранять прежний альянс с Францией.

Только теперь Патрик понял, как сильно за эти восемь лет он отстал от жизни. Прежде политика его не интересовала: тогда советником Якова IV был отец Джейми, а это означало, что Маклейнов при дворе не жаловали. Еще меньше интереса испытывал Патрик к интригам, и все же теперь ему необходимо было получить как можно больше информации о дворе и о Кингсли.

– Расскажи мне подробнее о виконте, – попросил он Кэмпбелла, и тот кивнул.

– Согласно слухам, его отец служил советником у Генриха VII, но удалился отдел после коронации Генриха VIII. Теперь сын пытается вернуть себе привилегированное положение, в связи с чем вызвался быть эмиссаром в Шотландии. До смерти своего брата он являлся всего лишь младшим сыном, но теперь, после случившихся в его жизни перемен, наверстывает упущенное. Кингсли высокомерен, самоуверен и не раз хвастался, что женитьба даст ему положение при короле даже лучшее, чем было прежде у его отца.

Патрик с досадой поморщился, и Джейми, видимо, почувствовал его состояние.

– Этот человек жесток и несдержан, – добавил он. – Я сам видел, как Кингсли чуть ли не до смерти избил лошадь только за то, что она проиграла скачку. Он не потерпит крушения своих планов, тем более по вине шотландца; уже и сейчас он открыто нас ненавидит.