Копье Теней - Джош Рейнольдс

ото дня. Трех дней вампирше хватило с лихвой. Замкнутое пространство слишком похоже на могилу, а одной могилы, в которой она провела немало времени, для одной вечности вполне достаточно. Впрочем, снаружи оказалось немногим лучше. Дуардины-то повсюду.

В Шаише встречались купцы из Харадрона, хотя они редко спускались с высочайших горных пиков, где селилась их родня. Дуардинские кланы в Шаише редко жили под землей, предпочитая недрам вершины. Адхема подозревала, что во тьме подземного царства ползало слишком много того, что было им не по нутру. Некоторые, конечно, рисковали — дуардины пустынь и пустошей юга, к примеру. Но остальные вили себе гнезда на горных пиках, подальше от взглядов шастающих внизу.

Разумно с учетом непрерывных войн, все еще бушующих в царствах живых и мертвых.

Теперь она говорит о разумности. Забавно, сестра. А разумно ли тогда, по-твоему, соединить свою судьбу с судьбами этих прочих?

— Я только следовала твоему примеру, моя госпожа, — прошептала Адхема. Ветер унес ее слова, но она знала, что Неферата все равно услышит их. Внезапное вмешательство царицы не обескуражило ее. Она ожидала этого с тех пор, как покинула Шу’голь. — Сильные союзники нужны для высоких бастионов, как ты часто говорила сама.

А они, значит, сильные?

— Довольно сильные. По следу идет больше охотников, чем мы предполагали. С учетом этого я решила устранить конкуренцию, получив несколько мечей в помощь на случай нападения. — Она подняла глаза, наблюдая, как судно рассекает тучи, будто волны. — Я увидела возможность и не упустила ее. Разве это заслуживает наказания?

Осторожней, Адхема. Ты танцуешь в опасной близости от непокорности.

— Меня часто хвалили за танцы в Зандоре.

Я помню.

Адхема чувствовала, что Неферата развлекается.

— Они еще послужат мне, защищая фланги перед последним броском. А когда победа будет одержана, и наш враг забьется на земле в судорогах, я заберу то, что искала, это будет честно.

А если они попытаются остановить тебя? А ведь они попытаются.

Адхема на долю секунды замешкалась. Она не слишком доверяла смертным. А они определенно не доверяли ей. Но разве не встал азирит между ней и тем воином-жрецом? Возможно, дело только в возврате долга, хотя она так не думала. Странный они народ, азириты. Честь для них священна, а для нее это и знакомо, и странно разом.

Для аристократии Зандора честь была всем. Даже высокородные леди сбрасывали пышные одеяния и шляпки, забывая даже о прическах, чтобы помериться клинками на рассвете на заснеженном поле. Она улыбнулась, вспоминая, как одним удачным росчерком удлинила улыбку своей кузины. Рассеченные щеки девчонка носила как символ чести — да и до сих пор носит, кстати.

Но честь азиритов не такая, как честь ее родичей, она у них плебейская, грубая и простая. Стрелок верил ей, потому что она не давала ему повода не верить. А для ее рода доверие — изысканная драгоценность, редкая и дорогая. И делиться этим сокровищем не пристало.

— Я оставлю их тела рядом с телом нашего врага, — решила наконец Адхема.

Хорошо. Не теряй из виду цель, сестра. Ты должна получить копье — или удостовериться, что оно уничтожено. Охотник слишком опасен, и нельзя допустить, чтобы он попал в руки тех, кто может использовать его против меня — против нас.

— Я сделаю то, что должно быть сделано, госпожа.

Адхема потянулась, наслаждаясь напором ветра. Она чуяла вдалеке темный ленивый трепет терроргейста. Огромная летучая мышь следовала за эфирным судном, особо не приближаясь. Гигант ей еще понадобится на обратном пути — ну или чтобы отвлечь внимание.

А может, такой необходимости не возникнет.

Хотя огромное удовольствие она получила бы, разорвав глотку наемнице или рокоборцу. Они оскорбили ее, а оскорбления смываются только кровью. Она тихо хихикнула, представив их тела, бледные и неподвижные, под серебристой луной.

Не позволяй себе отвлекаться, сестра.

Предостережение Нефераты вонзилось в мозг острой иглой, и Адхема поморщилась. У Царицы Тайн имелись свои способы обеспечить сосредоточенность прислужниц, хотя в целом она предпочитала мягкое обхождение.

— Не позволю, моя царица. — Адхема стиснула поручни. — Я добьюсь успеха, и копье будет твоим.

Хорошо. Безопасного путешествия, сестра.

Бархатное мурлыканье Нефераты затихло, оставив после себя знакомое ощущение пустоты. Адхема, вздохнув, тряхнула головой, пытаясь избавиться от эха голоса госпожи.

— Тебя что-то беспокоит?

Адхема, моргнув, обернулась. Позади, опираясь на винтовку, стоял азирит. Она чуяла его запах в воздухе — ружейное масло, свежая вода — и ощущала жар его крови. Вампирша, облизнувшись, улыбнулась.

Пожалуй, если она чуть-чуть отвлечется, делу не повредит.

Когда вампирша повернулась, Волькер оцепенел. На миг ее глаза вспыхнули красным, и вдруг вспомнились все истории, которые он слышал еще мальчишкой, — о жажде мертвецов, об опасности встречаться с ними взглядом. Он инстинктивно потупился. Она рассмеялась.

— Испугался, азирит?

— Нет. Но в страхе нет стыда. Страх сохраняет жизнь.

— Возможно. — Адхема разглядывала его. — Ты служишь Хромому Богу, — напрямик сказала она. — Весьма необычно для человека.

— Неужели?

Адхема пожала плечами.

— Я так думаю. А я прожила долгую жизнь.

Волькер посмотрел на нее:

— Насколько долгую?

— Достаточно. Почему ты служишь ему?

— А почему ты служишь своей госпоже?

— У меня только одна госпожа. А у тебя два бога. — Адхема кивнула на медальон, звякнувший о край его нагрудника. Волькер поспешно убрал маленький молот под доспех.

— Грунгни — союзник Зигмара.

— Да? Ходят слухи, знаешь ли. Поговаривают, что дела обстоят иначе. Мертвые перешептываются, мы слышим. — Она тонко улыбнулась. — Говорят, Хромой Бог отказался от старого союза, как сделали многие до него. Мол, его слишком раздражала власть Бога-Царя.

Волькер покачал головой:

— Это не мое дело. Я всего лишь человек, и мне есть о чем беспокоиться. Пускай боги сами занимаются своими делами.

— Будь так, ты бы не оказался здесь, на борту небесного судна, разыскивая Восемь Плачей для своего хозяина.

Волькер молчал. Честно говоря, он и сам удивлялся. Почему Грунгни послал их, вместо того чтобы самому охотиться за оружием? Что они могут такого, чего не может бог? Но, пока он размышлял, пришел и ответ:

— Действие и противодействие.

Адхема нахмурилась:

— Что?

— Действие вызывает противодействие, так? Поступок влечет за собой реакцию. — Он махнул рукой. — Клинок входит в плоть, человек умирает. Громкий шум вызывает лавину. Действие и реакция. Если действует бог, другие боги реагируют. Если бы Грунгни искал оружие в открытую, так же поступили бы и остальные. А тяжесть их поступи и ярость их войны раскололи бы Владения.

— Как будто они и так не расколоты, — заметила Адхема.

Волькер пожал плечами:

— Действительно. Возможно, я ошибаюсь. Хотя подозреваю, что нет.

— И