Скверная жизнь дракона. Книга шестая (СИ) - Александр Костенко

Да ты как полено стоял, таращился на рабов. Они уже закрысились к стенке, ещё бы немного, так и вовсе удрали. Чего с тобой?

— Устал, говорю, просто устал, — я сел к костру и махнул рукой в сторону добычи, намекая, что она из воздуха не берётся.

— Да что-то ты какой-то не свой, ксат, — сидевший рядом Галис настороженно посмотрел на меня. — Да тебя как будто убить пытались.

— Когда именно?

На мой вопрос Галис не ответил, лишь отвернулся и задумчиво уставился на огонь.

— Точно всё хорошо? — прогнусавил Нот.

— Просто устал. Вообще чего-то как-то устал.

Нот подал мне кружку, до краёв заполненную густым отваром из трав, но пить его постным не хотелось. Я полез в рюкзак и достал флагу, заполненную коньяком. Галис и Нот ничего не сказали, когда я плеснул в кружку глоток согревающей жидкости. Авантюристы лишь с тяжёлым выражением на лицах смотрели на меня. Я не сдержал насмешливую ухмылку, и протянул им флягу. Это развеселило нутонов, недавнее происшествие с рабами забылось. Авантюристы рассказали о сегодняшнем походе, о добытых трофеях, и что Галис по тупости чуть ногу не обморозил об слизня.

Когда я отогрелся и собрался уходить, авантюристы попытались меня остановить, мол, я устал, сам не свой, вечер уже, и всё такое, да и заллай добыл достаточно. Но я шёл не для добычи, хотя вначале отловил очередную партию кракчатов.

Отойдя от скверной рощи на почтительное расстояние — я полез в рюкзак за особым зельем. Оно пахло тройным одеколоном, смешанным с бананом, и вкус от запаха не отличался.

Внимание, уровень навыка «Чувство магии» временно увеличен на два уровня

Время действия: 24 часа

Внимание, уровень навыка повышен временно, выбор постоянного улучшения невозможен

Я закрыл глаза и медленно опустился на колени. Меня тошнило. Мир, бывший нормальным и чётким, заполнился рябью и чем-то непонятным. Даже закрытые веки не спасали.

От сугробов, от утрамбованной дорожки, от сумки, от флакона из-под зелья, от самого воздуха — от всего отделялись белые нити тоньше паутины. Воздушные и лёгкие, они медленно плыли вверх, иногда прямые, а иногда колеблясь как волны океана. Иногда короткие с ноготь, иногда длиннее руки. Некоторые исчезали в небесах, некоторые рядом с местом своего появления. Но всегда они исчезали как мыльный пузырь, сотрясая пространство вокруг себя лёгкой рябью.

Эти нити были повсюду, сверху, спереди, позади, с боков, я чувствовал их, чувствовал, как они исчезали и сотрясали пространство, одни колыхались секунды и сходили на нет, а вторые существовали долгие минуты, смешивалась с другими и закручивалась вихрем, но всё равно пропадая в конце.

От меня они тоже отходили, эти белые линии, но гораздо больше. И иногда они вели себя по-другому: их могло закрутить в спираль и тогда, исчезая, они тревожили пространство шипастыми волнами, сферой расходящимися во все стороны. От посоха же, плаща и кинжала, линии отделялись изломанные и искривлённые. Но от посоха и плаща отходящие линии исчезали как обычные, просто с рябью, а вот от костяного лезвия кинжала изломанные паутинки иногда закручивались и сотрясали пространство шипастыми волнами.

Я долго привыкал к этому новому чувству, аж в ногах застреляло от холода, но когда более-менее привык, то опёрся на посох и кое-как доковылял до скверной рощи. От каждого её создания и даже от воздуха отходили изломанные и искривлённые линии.

По возвращении в лагерь, за сто метров до него, я увидев нечто необычное. В глубине леса за натянутым шерстяным полотном мелькали четыре тусклых источника света, как в неясную пасмурную ночь сквозь тучи пробивался свет звезды. Но белых ниточек так далеко для меня не существовало. Они, как оказалось, замечались только в радиусе пяти метров.

Чем ближе я подходил к лагерю, тем отчётливей становились звёздочки. Постепенно разрастаясь, в десяти метрах от меня они превратились в четыре тускло мерцающих овала, охватывая голову, шею, сердце и живот разумного, с отходящими в конечности волнами света. И эти самые волны, доходя до кожи, превращались в белые нити.

— Да ты никак не уймёшься? — Галис прищурился от вида ещё двух кож кракчата.

— Это всё, завтра отдыхать буду.

— Ты уж постарайся, — Нот снял крышку с котелка. Все давно поужинали, и теперь авантюрист старательно наполнял мою тарелку густой кашей из полбы и сала. — Чего с тобой днём было?

— Уставший был, — я закрыл глаза, пытаясь успокоиться. От четырёх разумных исходило слишком много белых нитей и пространство вокруг нас гудело рябью. — Подсчитали, сколько и чего я добыл?

— Да я эти хрени зелёные задрался считать, пальцы все намозолил, — Галис потряс мешочком, из которого звучно раздавалось потрескивание орешков. — Да там сто семь штук. Это крупный улов, ксат.

Даже учитывая пыль Еурской виноградной лозы, то уже добыто примерно на полторы тысячи. Но продавать в Кратире ничего нельзя. В этом Нот и Галис были со мной солидарны: я в местной гильдии не зарегистрирован, а у авантюристов уровни репутации небольшие. В Магнаре, скорее всего, при продаже я потеряю в деньгах, но получу немного уважения от главы гильдии.

Четвёртый день прошёл в отдыхе. Из-за нового мировосприятия уснуть было невозможно, так что утром я чувствовал себя крайне скверно и до обеда валялсяу костра. Я хотел сходить к слизням и посмотреть, что это вообще такое и как подобные монстры источают ману из тел — но здраво рассудил, что дойти не смогу. Укачивало меня как на парусной лодочке в шторме океана.

Когда действие зелья прошло и мир вокруг стал привычным — я прогулялся до скверного леса. Хомячное олицетворение моей жадности по имени мистер Счастливчик грызло мне спину, намекая добыть четырёх или даже восемь кракчатов. Вот только был шанс остаться без добычи. Из-за малых размеров и отсутствия истинного сосредоточения скверны в роще — добытые кракчаты могли не возобновляться.

Каково же было моё удивление, когда вытоптанная за многие дни тропинка привела меня к снежному тупику. Казалось, что всю скверную рощу ночью вырезали из этого мира и заменили на версию до моего прихода. В том месте, где тропинка вклинивалась в скверну и должна была идти дальше — был только снег. В тридцати метрах вглубь рощи по левую сторону тропинки, раньше была Еурская виноградная лоза с зелёными ягодами. Она пропала, а в сорока метрах по правую сторону появился лоза с красными ягодами.

— На обновление попал, получается. Или как вы это называете? — спросил Нот, когда я вернулся в лагерь и коротко объяснил, что увидел.

— Да обновление это, обновление, — одноухий потряс пальцем в мою сторону. — Да