Темный Нижний - Матвей Геннадьевич Курилкин

Алис, там торговцы уже распродали то, что мы им привезли? — задумчиво протянул парень.

— Три дня прошло? — задумчиво протянула девушка. Яломиште, как раз, была вполне занята, так что Валеркиных сложностей ещё не испытывала. — Думаю, распродали. А что, хочешь отвезти ещё партию?

— Ну да, — пожал плечами Птицын, и признался: — Я что-то засиделся.

— Граница тянет, — со знанием дела покивала Алиса. — Это нормально, Валера, не переживай. Привыкай.

— Да не в этом дело, — слегка поморщился Птицын. — То есть, она, может, и тянет, тут я ничего не говорю. Просто я какой-то неприкаянный. Вы с Демьяном чем-то заняты, а я себе занятия найти не могу. Скучно.

— Ну, вообще, мы могли бы заняться очисткой города, — неожиданно высказалась девушка. — У вас тут довольно мусорно, это даже я чувствую. Но для начала давай всё-таки побываем на тёмной стороне. Думаю, у наших торговцев как раз закончился товар, и они будут не против получить новую партию.

— А можно поподробнее про «мусорно»? — озадачился Птицын. — А то есть у меня ощущение, что ты не про бутылки и конфетные фантики говоришь.

— Нет, я про всяких мелких духов, — объяснила девушка, как будто это было что-то очевидное. — Ты разве сам не чувствуешь? Расплодилась всякая дрянь, иногда даже я замечаю всякое, а ведь у меня, как у любого оборотня чувствительность пониженная. Помнишь, как когда мы искали для нас жилище? — уточнила девушка.

Валерка что-то такое вспомнил. Алиса тогда отказалась даже смотреть предложенный под съём дом на том основании, что место нехорошее. Чем именно оно нехорошее, девушка так и не объяснила, а Валерка завертелся, и думать об этом забыл.

— Ну и вот, — рассказывала яломиште, — если даже я почувствовала, то это очень мусорное место. Но это не только там, скорее всего. У нас-то следят, чтобы такого не было, а у вас даже не знают. Здесь, вокруг, особенно после того, как мара ушла, стало совсем тихо и спокойно — тот колдун, который отдал тебе дом, следил за округой, а вот дальше — всё хуже и хуже. Мне иногда ветер такие запахи с дальнего берега Волги доносит, что даже страшно становится! А ведь на вашей стороне там тоже люди живут!

В общем, Валерка опять получил пищу для размышлений, но никакой конкретики. На вопрос о том, как именно чистить город от «мусора», Алиса ответила, что она в этом не специалист, но знает, что всякий раз по-разному, простого рецепта на все случаи жизни не существует.

Тем не менее, решили для начала всё-таки сгонять на тёмную сторону — как ни крути, а Валерка чувствовал — тянет. Даже казалось, что дурное предчувствие — как будто что-то плохое случилось или должно случиться. В общем, на тёмную сторону переходил с опаской. Ждал, что случились или вот-вот случатся какие-то неприятности. Однако предчувствия вроде бы не сработали. Вурдалаки встречали гостей с некоторым удивлением — при расставании условились, что компания явится через неделю, а тут такой ранний визит.

— Что-то случилось, Валер? — настороженно спросил вурдалак Александр, поглаживая довольного Полкана. Пса Птицын в этот раз решил прихватить с собой, чтобы не скучал. Александра Андрей Иванович оставил за старшего, когда уходил в верхний мир.

— А? Да нет. А у вас всё нормально? — спросил Птицын.

— Вроде бы всё хорошо. Мы с ребятами вчера ездили на рынок, там всё нормально было. Деньги за проданный товар получили — вышло почти сто пятьдесят золотых. Ещё две-три партии товара, и Демьянову кубышку восстановим, — уточнил вурдалак. — И знаешь, Валерий, я, всё же с Андреем Ивановичем согласен. Лучше бы мы собственное производство организовали, где это возможно. Сельхозинструмент мы можем делать сами. Андрей Иванович ведь инструмент и кое-какие станки я уже заказал в Китае, когда гостил в верхнем мире, у вас в Ляхово. Думаю, в конце января можно будет получать. Хотя пока, конечно, раз уж дело так хорошо идёт, лучше не прерываться и закупать готовые товары.

— А я нашла кучу выкроек в интернете, — похвасталась Алиса. — Никодиму точно понравится! Я ему обещала изображения всяких разных моделей одежды верхнего мира показать в следующую встречу, но оказалось, что в интернете есть ещё и выкройки! Даже жаль, что я сама не увлекаюсь шитьём. Столько всего интересного! Нет, я, конечно, умею… но только когда заставляют.

— Это, к слову, тоже хорошо, — задумчиво протянул Птицын. Он размышлял о том, что Никодим им бы в клане не помешал, и было бы неплохо как-то деликатно ему намекнуть на такой вариант. После того, как посоветуется с остальными соклановцами — всё-таки решение серьёзное. — И насчёт готовых товаров, Саш, тоже пока всё нормально. У нас полный прицеп всякого с собой. Завтра с утра развезём.

Развозить ничего не пришлось — ночью всех разбудил истошный вой Башни. С трудом очухавшийся ото сна Валерка не сразу понял, о чём рассказывает шкет в куртке не по размеру.

— Там это, горит! — рассказывал парень. — Всё горит! Лотки, мастерская тож!

— Стоп, не части, — попросил Демьян. Упырь как будто и не спал — был вполне бодр и даже одет с иголочки. — По порядку говори.

Пару раз глубоко вздохнув, паренёк начал рассказывать.

— Мы за мастерской Никодима присматриваем, как вы просили. За денюжку. Мы из ватаги Третьяка. Ночью там загорелось. У Никодима не сильно, да и мы помогли, там сразу затушили, как увидели. Мы это, приснули малость, так что не видели, кто поджёг. Только там не только у Никодима горело. У остальных, кто с вами работал, тож.

Последние слова Валерка дослушивал уже на ходу — ринулся заводить машину. Приехали они быстро — куда там местной пожарной охране! Рынок гудел громче, чем днём. Люди метались вокруг горящих лавок, передавали вёдра из колодца в переулке неподалёку. Кто-то поливал соседние строения, чтобы огонь не перекинулся, другие пытались потушить то, что уже догорало. Птицын вышел из машины, пытаясь сообразить, кому помогать и как. У него на глазах обвалилась крыша лавки сельских товаров, кого-то придавила. Искры взвились ярким фонтаном чуть не до неба, Валерка вылетел из машины, бросился оттаскивать кровлю, не обращая внимания на жар и огонь, одним броском отбросил тяжёлые доски, выдернул за шиворот вяло шевелящееся тело, сорвал куртку и погасил занявшуюся одежду. Торговец, — а это был он, — вроде бы особо не пострадал, спасла толстая шуба. Убедившись, что тут помощи больше не требуется, Птицын рванул к следующему очагу, но там всё было уже кончено — риска распространения пожара больше не было, помогли Демьян с Алисой, просто разбив горящий остов, превратили его из горящего здания в большой костёр. В самой лавке спасать было нечего.

Ещё час тушили остатки пожара, и, как насмешка, к этому времени громко звеня колоколом подъехала пожарная охрана. Тройка лошадей тащила здоровенную такую бочку с помпой на телеге. Впрочем, делать доблестным пожарным здесь делать было нечего, и они, оценив ситуацию, развернули повозку. Народ тоже начал расходиться. Валерка пытался углядеть знакомых, нашёл взглядом сидевшего у пепелища лавки торговца, которого спас от огня.

— Кто это сделал, знаешь? — спросил парень. Он чувствовал, как в груди поднимается ярость, но старался задавить.

— Не знаю, ваше благородие, — устало ответил мужчина.

— Ладно, главное, все живы, — вздохнул Птицын. — А тех, кто это сделал, я найду и разберусь. И тебе помогу. В конце концов, это просто лавка, даже не дом. Отстроим всем пострадавшим новые, таких ни на одном рынке нет. И товара нового привезу…

— Спасибо, ваше благородие, но не надо. Помогать не надо, и товара тоже. И другие тоже откажутся. Уж простите, но лучше мы как раньше, потихоньку, помаленьку.

Валерка хотел было настоять, возмутиться, начать уговаривать. Сдержался. Торговец явно что-то знает, но говорить не хочет. Парню было мучительно стыдно, но он заставил себя подойти к каждому из погорельцев. Все отказались разговаривать. Каждый благодарил, утверждал, что к князю никаких претензий не имеет, но торговать дальше будет своими привычными вещами. Когда отстроится. Даже векшадлак повторил всё тоже, что и остальные. Никодим отводил глаза, как будто ему стыдно, но был твёрд, а Валерка не стал больше настаивать.

Только усевшись в машину, парень понял, что здорово обжёгся. Кожа на руках почернела, из трещин сочилась кровь. Руки выглядели страшно, но удивляло не это.