Дороги, которые... - Ольга Войлошникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Укрываться не стали, — посетовала она, — Может, не умеют? Кто их знает, как они там жили. Может, у них и одеял-то не было…
Палыч мрачно покивал.
— Пойдём, пускай спят.
Палыч не мог уснуть. Тоненький серпик луны с трудом справлялся с густотой ночи. Не закрытый шторами квадрат окна был тёмно-серым, с еле заметным голубоватым оттенком. За ним можно было рассмотреть растопырчатую сетку тополиных ветвей. Осень уже вызолотила листья, но сейчас, ночью, они казались чёрными, словно нарисованными китайской тушью. Рядом, мягко прижавшись к его боку, сонно дышала Тиша.
Палыч так и сяк крутил в голове предполагаемый разговор с бароном Белого Ворона. Не выходило никак. Мало того, что сам барон оказался чисто терминатором. Теперь ещё и дочка-оборотень. Что может играючи сотворить даже один маг-оборотень, они сегодня видели. Интересно, будут ещё сюрпризы? Палыч нутром чувствовал, что будут.
Что, что такого может он предложить этому барону в обмен на своего непутёвого олуха? Спросить у тополя? Палыч мрачно усмехнулся.
Тополь тихо шевелил глянцево-чёрными листьями и молчал.
Новая Земля, Новая Самара, 13.05 (сентября).0055
Денисовский отряд
Утром отряд был приятно удивлён пришпиленным на двери гостиницы объявлением о предстоящем 14 числа 5 месяца концерте группы «Три сестры» (20.00, центральный городской сквер). Оказалось, что у девчонок были с собой распечатанные ещё в Коммуне листовки, в которые можно было вписать дату и место.
Жители города, не избалованные развлечениями, идею восприняли с энтузиазмом. Объявления разместили на площади, на обоих городских воротах, и всем приезжавшим сегодня в городок из соседних поселений тоже выдавали экземпляр, так что к завтрашнему вечеру обещал быть аншлаг.
НАЗАВТРА
Часов в десять утра приехал переводчик, представившийся как «просто Григорий». Это оказался мужчина вполне себе русской национальности, из бывших молодых советских специалистов, уехавших в Таджикистан поднимать республику после Великой Отечественной. Учитель русского языка и литературы, всю жизнь посвятил организации школ в Средней Азии, после распада СССР уехал к дочери в Самару. После открытия порталов ушёл один, дети не захотели. В тот момент ему было уже девяносто семь. Кто бы мог подумать, что Таджикистан и здесь его догонит…
Палыч сидел за столом во временной спальной детской комнате и с помощью Григория восстанавливал события.
Рассказывала в основном Зулмат, а остальные сидели, сбившись в кучку, и сверкали глазками, как испуганные мышки.
26. В НОВОЙ САМАРЕ
ИСТОРИЯ БЕГЛЕЦОВ С ПЛАНТАЦИЙ
Дети оказались с ближайшей к городу плантации, которую разбил с полгода назад отпочковавшийся молодой и агрессивный клан. Один из не очень крупных нарко-беков выделил старшего сына, рабы засадили поле и ушли обратно к отцу, взрослых работников новому беку дали всего двух, да вот этих детей, которых отобрали у своих же рабов, Зулмат оказалась самая старшая. Старшие парни помогали в доме, готовили еду, ухаживали за скотиной. Дети обязаны были следить за плантацией, поливать, чистить от сорняков, собирать зрелые листья. Кормили их впроголодь, держали в сарае, который всегда был заперт — выпускали только на работу. В одном углу дети спали, в другом была яма для естественных надобностей.
У Палыча на скулах заходили желваки. Он чувствовал, что звереет, и радовался только, что эта скотина, Далер-как-там-хрен-его, уже сдохла. А Зулмат рассказывала так, словно описывала поход в магазин.
Хозяин хотел стать курбаши, но у него было всего восемь человек. Чтобы содержать отряд, надо большую плантацию, много рабов. У Далер-бека был план: подговорить во время Курбан-байрама таких же молодых новых главарей, собрать большой отряд и напасть на несколько деревень вокруг Новой Самары, угнать рабов. Тогда он стразу же стал бы не только богатым, но и уважаемым, потому что организовал бы весь этот налёт.
А ведь вышло дураков насобирать, — подумал Палыч. — Если у других ледащих такие же скудные «дружины» были, выходит, с десяток новых плантаций обезглавело…
О хозяйских планах дети узнали из разговоров двух старших рабов, которые следили за ними, как надсмотрщики. У этих парней был свой план — они хотели выслужиться, чтобы стать начальниками над рабами, планировали между собой, как будут делить власть, когда рабов станет много. От них же Зулмат услышала, что деревни, которые Далер-бек хочет ограбить, находятся на востоке.
Когда хозяин уехал, стало совсем плохо. Старшие курили траву, всё время по-дурацки смеялись, забывали их кормить, давали мало воды. Потом они нашли что-то и сделались совсем дурные, и пахло от них очень странно.
Палыч вышел, принёс из своей комнаты бутылку коньяка, открыл:
— Так пахло?
Зулмат осторожно понюхала:
— Похоже, только сильно хуже. Прямо ужасно пахло. И жидкость была не коричневая. Белая, как вода на вид, — Григорий переводил.
— Ясно, дальше.
Дальше старшие напились окончательно. Один уснул, а второй решил изнасиловать девочку. Он открыл сарай и притащил её в дом, но сделать ничего не смог, всё время падал и ползал. Потом он стал ещё пить, а Зулмат схватила нож и воткнула ему в живот. А второго связала верёвкой, потому что он был плохой и всё время бил маленьких. Зулмат решила бежать. Малышей надо было взять с собой, иначе скорый на расправу Далер-бек запорол бы их до смерти. Единственный вариант был — бежать на восток, найти эти деревни и предупредить людей. Она надеялась, что за это люди согласятся взять их в работники. Она выпустила овец, чтобы они не подохли с голоду. Овец было жалко. В доме было немного лепёшек и пластиковые бутылки, в несколько она набрала воду, вывела младших из сарая, и они ушли.
Они шли, пока могли. Немного ели, спали и снова шли. Вода кончилась, но потом они встретили ручей — хорошо, что бутылки не выбросили. На третий день кончились лепёшки, весь день была только вода. На четвёртый день они поднялись на холм повыше и увидели город. А в другой стороне увидели басмачей. И их тоже заметили. Очень страшно было. Добрые люди спасли их. Очень добрые люди: кормят, дали хорошую одежду.
Она что-то сказала детям, все торопливо встали на колени и начали кланяться, тычась лбами в пол. Палыч сморщился, как будто съел лимон.
— Григорий, скажите им, что у нас так не принято. Достаточно наклонить голову и сказать «спасибо».
Дети торопливо поднялись и закивали головками, как китайские игрушечные собачки, неумело повторяя новое слово.
Зулмат заговорила, внимательно всматриваясь ему в лицо. Григорий тяжко вздохнул.
— Она спрашивает: не согласитесь ли вы взять их в работники? Они будут очень стараться, изо всех сил. Они считают, что вы очень добрый хозяин.
Теперь все до единого ребятишки молитвенно сложили руки и смотрели на него с напряжённым ожиданием.
Палыч тяжко вздохнул и забарабанил пальцами по столу.
— Скажите, что я подумаю. Сегодня они должны остаться здесь, кушать, отдыхать, набираться сил. Никуда не убегать! И я бы хотел поговорить с вами отдельно.
УЧИТЕЛЬ
Палыч с Григорием спустились вниз, в обеденный зал, Палыч попросил принести им чаю и какой-нибудь перекус.
— Знаете, Григорий, вчера первым моим побуждением было пристроить детей в приличные семьи. При условии обеспечения их содержания вплоть до совершеннолетия это вообще не было бы проблемой. Но… Чем дальше, тем сильнее я ощущаю, что это решение — неправильное.
Григорий покивал:
— Понимаю. С предчувствиями лучше не спорить.
— В то же время мы имеем группу детей, совершенно не говорящих по-русски. Непривычных к нашим условиям жизни.
— Согласен с вами.
— Я хочу предложить вам контракт. Через неделю мы отправляемся на восток. Конечная цель — баронство Белый Ворон. Мне нужен не просто переводчик. Самое главное, вы — учитель! У вас огромный опыт общения с детьми. Вы разбираетесь в их национальных привычках и так далее. В случае вашего согласия я готов вам оплатить также обратную дорогу, включая затраты на охрану,
