Меж трех миров. Том 2 - Анна Фишман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что он сказал? – голос Люцифера хрипел, и это не могло не позабавить девушку, которая от досады, казалось, готова была рассмеяться прямо сейчас. – Отвечайте!
– Он сказал, что мы могли погибнуть, – Асшара, пользуясь тем, что отец не смотрит, призвала адари, нити которой начали виться между ее пальцев. – Его не очень-то волновала судьба Миры. Сказал, что у демонов плохая память. Да! – она щелкнула пальцами, и сила исчезла. – Еще он сказал, где хранится душа Миры, – она улыбнулась спине отца и встала, расправив плечи, будто готовясь к сражению. – Вы хотите знать или сказать еще что-то, повелитель? – девушка подчеркнула последнее слово.
Люцифер вздрогнул. Еще в тот день, когда Асшара была признана его истинной наследницей, они договорились, что она никогда не будет называть его никак иначе, кроме как отец или папа… Повелитель. Это слово ударило его, как самая сильная пощечина. Слова дочери ранили его, как она того и хотела.
– Нет…
– Тогда нам пора, верно? – она оглянулась на друзей. – Раз вы не хотите нам больше ничего рассказать, – Асшара сделала вид, будто задумалась, хотя главный зритель этого спектакля и не смотрел на нее, – о Тессе. Как я понимаю, она была вашей дочерью? Вы сказали, что больше ни один ваш ребенок не умрет. Соболезную вашей потере, – слова ее сочились ядом.
Ларина с опаской поглядывала на сестер, понимая, что ей пора остановиться.
– Ты хочешь знать историю Тессы?!
Люцифер обернулся. Еще ни разу он не видел свою дочь такой. Злая, полная желчи и презрения, но в где-то в глубине ее души плескалась мольба об ответах и честности по отношению к ней.
– Я хочу, чтобы от меня не скрывали правды и не врали! – сорвалась Асшара. Фарфоровая посуда на кофейном столике жалобно зазвенела. – За свою жизнь мне хватило боли, лжи и секретов! С меня хватит! Хочешь видеть меня? Говори со мной, а не сбегай на советы! Иначе наши отношения будут такими же, как с Евой!
Та мина спокойствия, за которую она цеплялась, исчезла. Боль и злость, которые то и дело давали о себе знать всплесками адари, скрывались в каждом дерганом движении и в каждом вздохе. Она целых два месяца пыталась найти хоть какую-то информацию о Тессе. В книге ее семьи были вырваны страницы, а семья, только услышав имя, разворачивалась и уходила. Люцифер запретил всем даже вспоминать о своей покойной дочери!
– Кто такая Тесса? – вкрадчиво спросила Асшара.
– Тесса – моя дочь. – сдался Люцифер. – Она умерла, стараясь подчинить силу, насколько мы знаем. Она была очень умна, как и ты. Вы даже внешне очень похожи. Прекрасный маг, искусный и, к сожалению, самоуверенный. Она с легкостью справлялась с любой задачей. К своим 140 годам она наравне сражалась с Маркосом. Тесса была всем для меня и Евы, для всех нас… Я думал, что именно она взойдет на престол. Я никогда не ругал ее, ни за одну провинность, как не наказывали и остальные. Мы души в ней не чаяли. Ангельское лицо и… Она стала нарушать все больше правил, ее перестали заботить последствия. Только потом я понял, что та сила, которой она медленно начала учиться управлять, пожирала ее. Асшара, – он повернулся к дочери, – Тесса умерла, став самой силой. Сила поглотила ее. Мои опасения не беспочвенны! Именно поэтому я не хотел учить тебя! – он подошел к дочери и протянул руку, чтобы коснуться ее лица, но девушка сделала шаг назад. – Я не могу потерять и тебя, не снова.
Асшара думала, что когда ее отец расскажет правду, злость исчезнет, отступит, но она только нарастала, хотя где-то вдали и начало маячить сочувствие к тому, кто потерял свое любимое дитя. Не растрогала ее даже скатившаяся по гладковыбритой щеке слеза. Люцифер ссутулился, осунулся, казалось, даже его золотые локоны поблекли. Он не был похож на того величественного Владыку, которым представал в свете. Нет. Это был отец, переживавший за своего ребенка.
Асшара знала, что должна сделать. Подойти и обнять его, поддержать, но все было не так просто. Она не могла взять и переступить через свои обиды, через то недоверие, что пролегло между ними за эти два месяца. Может, если бы Люцифер растил ее с малых лет вместо Круента, все было бы проще. Но он лишь изредка где-то мелькал или прятался под чужими личностями. Папой ее он не был.
Подойдя к отцу, Асшара положила руку отцу на плечо и сжала. Когда Люцифер обнял ее, прижав к своей груди, она еле нашла в себе силы положить руки на его лопатки, делая вид, что обнимает в ответ. Она слышала, как учащенно бьются его сердца, как подрагивают мышцы под рубашкой, но она сама… Асшара еле сдерживала слезы обиды.
Люцифер крепко держал дочь в своих руках, желая стать щитом от любой беды и угрозы, даже от дождя и ветра. Сейчас Асшара казалась ему такой же маленькой, как и полтора века назад, когда он оставлял ее у дверей приюта. Тогда он плакал, а пухлые пальчики играли в его золотых локонах. Когда он оторвал ее от груди, она разревелась. Маленькая, укутанная в алые пеленки, она крепко вцепилась в его указательный палец и никак не хотела отпускать. Тогда он думал, что его сердце разорвется. Сейчас же перед ним была красивая девушка, но для него она осталась той малышкой, ухватившейся за палец и игравшей с его волосами, той малюткой, счастьем которой он жертвовал ради ее жизни. Он обнимал ее, надеясь уберечь, и в то же время попросить прощения. Люцифер верил, что она сможет простить. Но даже Асшара еще не знала, способна ли она на это.
– Прости меня. Прости… – почти одними губами шептал он. И ему было плевать, что они не одни. Самым важным для него сейчас была дочь.
– Я прощаю тебя, – Асшара отстранилась, стараясь не кривиться от собственного двуличия, – но больше никаких тайн и вранья.
– Договорились, – он улыбнулся чисто, искренне, и девушке стало противно от самой себя. – Хорошо, мама, – он повернулся к Леди Исиде, которая, как хищная птица, следила за сыном и внучкой. Асшаре
