Ты не заставишь меня (СИ) - Гауф Юлия

— Я мужчина, Алина, – он запахнул куртку, под которой в кобуре пристроился пистолет. — Как-нибудь разберусь.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Мы спорить будем? – он приблизился.

Даже душ не смыл запах секса, от меня, от него, еще полчаса назад все так хорошо было, и вот.

— Не надо как-нибудь разбираться, Демьян, – коснулась его груди, обтянутой водолазкой, пальцами пробежалась по кубикам пресса под тонкой тканью.

Я трогала его в душе, и там на диване, и выпуклый шрам, я его видела, когда он ко мне спиной поворачивался, но поцеловать не решилась.

Он бы оттолкнул, наверное.

И я бы все испортила.

–— Я не слабая, Демьян, – напомнила и встала на носочки, заглянула в глаза. — И оставаться здесь одна не хочу. Я лезть вперед не буду. Но должна быть рядом. Понимаешь?

Он понял. Спустя долгих несколько секунд, которые смотрел на меня в ответ. Снова повернулся к шкафу, брякнул там чем–то.

— На всякий случай, Алина, – он выпрямился, и я увидела в его руках второй пистолет. Который он вложил мне в ладонь.

Спокойно. Без всякой мысли о том, что я еще хоть когда-то использую против него оружие.

Он верит мне.

Еще чуть-чуть, и мы выберемся, из всего этого.

Я тоже верю.

Глава 35

Что это за мир, в котором за телефоном приходится идти вооруженными?

Что это за мир, в котором я боюсь остаться одна и оставить одного своего мужчину?

Это наш мир. Тот, к которому я привыкла, и не хочу, чтобы в нем рос мой ребенок. Наш с Демьяном малыш должен расти в спокойствии и безопасности, он будет знать, что с родителями все в порядке, что мама и папа никуда не денутся.

Что нас не найдут убитыми.

Мы будем жить в маленьком городке у моря. В уютном, будто игрушечном домике. Там будет светлая большая кухня, где я смогу хозяйничать. Будет прелестная детская с миллионом игрушек. И будет наша с Демьяном спальня.

Это будет дом, а не очередное временное пристанище. И никаких казино, никаких перестрелок. Мы будем обычной чинной парой, где жена утром провожает мужа на работу, а по вечерам и в выходные мы будем гулять в парке, или по набережной. В кино ходить, а когда малыш подрастет – в кафе-мороженое. Будем кататься на роллердроме, прыгать на батутах с ребенком. И я отдам малыша или малышку на секции, а потом мы вместе с Демьяном будем ходить на выступления нашего ребенка.

Все будет. Все это обязательно будет, нужно только выбраться!

— Алин, купить что-то нужно? Пока мы на улице.

— Нет, – торопливо покачала головой.

И мы пошли домой. Демьян каким-то чудом умудрялся заслонять меня своим телом. Мы шли дворами, и он успевал и поддерживать меня разговором, и поглядывать на крыши домов, и в приоткрытые окна, и в машины. Цепко следил.

— Сначала я, – он первым зашел в подъезд, прислушался, и кивнул мне.

Как раз завизжала шинами подъехавшая машина, и я буквально вбежала домой.

— Что теперь? – спросила, когда мы вошли в квартиру.

Я будто марафон бежала, так меня вымотал этот поход до салона связи. И не физически я устала, а морально. Все время прокручивала в голове самое страшное, что может случиться. Как девочка из сказки, расплакавшаяся при виде висящего топора в сарае. Плакала она, потому что представила, что вырастет, замуж выйдет, родит ребенка, и этот ребенок войдет в сарай, и висящий топор упадет, и погубит ее малыша.

Раньше эта сказка мне бредом казалась, а сейчас… сейчас в каждом прохожем я вижу убийцу. Из каждого окна на нас целится снайпер. И каждую секунду я видела, как раздается выстрел, и Демьян погибает.

— Демьян, что дальше? – я отлепилась от стены, к которой привалилась, едва мы вошли. — На выходе из дома нас не поджидали… почему?

— Решили, что я не скоро выйду. Но город маленький, я на виду, – он вставил симкарту. — Еще встретимся.

— И?

— И Марат умрет. А мы уедем. Сейчас мне нужно позвонить, а тебе, – Демьян отложил телефон, сел, и начал помогать мне разуться, — тебе нужно отдохнуть, маленькая. Я все улажу, своим только позвоню.

Я нервно кивнула. Не время для любопытства, мне даже не хотелось приставать с вопросами. Мне воды хотелось, и прилечь.

Поплелась на кухню, слушая как Демьян тихо и быстро разговаривает по телефону, взяла бутылку воды, и вошла в спальню, где просто свалилась на кровать, и заснула, так и не выпив воды.

Сны были мутные. Я от кого-то бежала, боясь. Все время бежала, а потом меня обняли, и вдруг стало спокойно. Я осознавала, что это всего лишь сон – туманный, бредовый, бессюжетный. Просто сон.

Главное, что Демьян рядом со мной. Мы наладим все, я сумела простить, он тоже простил. Или простит. Мы вместе, и переживем все это вместе, только крепче любить друг друга станем. Ведь если бы чувств было мало, мы бы не смогли простить.

И это главное. Чувства. И то, что мы вместе несмотря ни на что. Значит, мы справимся со всем! Нужно только не отпускать его руку, и все будет хорошо.

Мой сон охранял Демьян, и постепенно я провалилась в настоящий сон. Глаза открыла, когда за окном было темно. Меня за талию прижимала к себе сильная рука, к крепкому телу прижимала. Тепло, уютно, вот бы всегда так было. Рядом с ним. Уехать, взяв с собой Лару и…

Лариса!

С мыслью о сестре я подскочила на кровати, и Демьян поднялся тоже.

— Что?

— Лара. Одна. Там. А вдруг… что, если ее… – задыхалась я, и Демьян обхватил меня за плечи, чем помог мне успокоиться. — Марат знает, как Лариса мне дорога.

— Ты это ни от кого не скрывала.

— Да, – закивала я. — Не скрывала. И Лариса там. В больнице. И Марат… как думаешь, он может?

Я не задала вопрос так, как нужно, не сформулировала его целиком, ведь мне попросту страшно. Но Демьян понял.

Солги же мне, я прощу это, только солги. Успокой!

Но Демьян не стал этого делать.

— Я бы на его месте через сестру на тебя и вышел. Где Лариса, там ты. Где ты, там я. Все логично. Он знает ведь, что ты беременна?

— Я говорила ему, когда он… когда он пытался…

— Я понял, – нахмурился Демьян. — Значит, Марат точно сообразит, что я не смогу отпустить тебя одну, и через Ларису он выйдет сразу и на тебя, и на меня. Он не тупой, и понял, что ребенок от меня.

Боже мой! Лара ведь совсем беззащитная сейчас, и мало ли что Марат может сделать.

— Я не могу ее бросить, Демьян. Не могу, понимаешь?

Приготовилась уговаривать его, умолять, а если нужно и бежать, уверенная, что Демьян сейчас скажет, чтобы я оставалась дома. Или его люди приедут, и увезут меня куда-то, пока Демьян сам разбирается.

— Едем, – он отпустил мои плечи. — Я звонил своим, сказал, чтобы выделили пару людей для наблюдения за казино, за квартирой Марата. Несколько человек рядом с нами, как сопровождение и двое охраняют Ларису. Время есть, поехали.

Я собралась в рекордный срок, и мы вышли из дома.

К больнице подъехали в темноте. Но клиника частная, и к Ларисе я в любое время суток могу пройти, меня пустят.

Только я не привыкла, чтобы перед зданием на парковке было столько народа. Мужчины в черных куртках, группами у черных машин.

И, наверняка, все они с пистолетами.

— Ты ведь сказал, что пару человек позвал? – спросила у Демьяна и выбралась из машины. Снег захрустел под подошвами. — А тут целый парад. Что это значит?

Он промолчал, хлопнул дверью.

Но я и без слов поняла.

Если он столько людей здесь оставил – значит, плохо дело.

Марата нельзя недооценивать.

Но ведь это больница.

Стянула воротник у горла и обогнула машину. Встретились, он взял меня за руку. Издалека кивнул лысому мрачному мужчине.

— Я останусь с Ларой сколько потребуется, – сказала Демьяну, поднимаясь на крыльцо.

— Нет, – он толкнул дверь и пропустил меня в холл. Тепло и светло и на посту зевает медсестра с ярко накрашенными глазами. И все так мирно, тихо. — Максимум до утра, Алина, – пояснил Демьян, когда я в удивлении обернулась к нему.