Сашка - Андрей Готлибович Шопперт

и как я скажу, так облей лицо Кузьмы. А ты Андрюха, как Никодим выльет на него воду, и он очнётся, тыкай ему пистолет в нос, в глаз, и кричи: «Куда деньги спрятал, гад?», и матерись на греческом языке.

— Да что ты такое придумал, Александр?! Какие деньги?! — выпучился на него князь Болоховский.

— Давайте, сделаем так, Николай Иванович. Ворьё всякое, оно всегда деньги в схроны прячет. Добудем и хоть Агафону на лечение и старость отдадим.

— Ну, не знаю? Его в полицию нужно сдать. И вещи украл и тебя с Агафоном ранил, тут каторга однозначно. А ты деньги? Где это видано…

— Николай Иванович! — надавил голосом Кох.

— А! Делай, что хочешь. Только быстрее, нужно солдата старого в лазарет срочно везти, — махнул рукой князь.

— Начинайте, — махнул рукой Никодиму Виктор.

— Эх, получай, гад! — и псарь ливанул на окровавленную физиономию Кузьмы ведро воды.

— А-а-а! — заверещал тот очнувшись, но ему сразу в лицо сунул незаряженный пистолет Андрюха и закричал:

— Куда деньги спрятал?! Говори, а то пристрелю! — И чего-то ещё по-гречески прокричал, видимо, как и немцы про погоду интересуясь, в смысле: «Донер ветер» (Donnerwetter). Что переводится, как гром и ветер.

— А-а-а! — продолжал верещать управляющий.

— Говори гад! Где деньги спрятал?! — тыгнул стволом прямо в глаз бедолаге Павлидис.

— А-а-а. В погребе под лестницей в кувшине закопаны. В дому.

— Всё! Хватил, Андрюха, а то ты ему глаз выдавишь. Тащите его к пролётке.

Князь Болоховский, смотревший со стороны за этим спектаклем, только руками развёл.

— Что творится?! Опять ты меня, Александр поразил. Ужас просто! Расскажу кому не поверят.

— Про деньги? Не рассказывайте, а то полиция себе приберёт.

— Да уж. Никодим, Андрон, тащите этого в пролётку, а потом и Агафона туда. Нужно в Тулу срочно возвращаться. А с тобой что делать, Саша? — вдруг остановился уже совсем было собравшийся бежать к экипажу князь.

— Ерунда. Я тут в барском доме полежу денек, а потом меня Никодим домой отвезёт. Царапина же простая. Заживёт быстро.

Глава 18

Событие сорок девятое

Не иди туда, куда ведет дорога. Иди туда, где дороги нет, и оставь свой след.

Ральф Уолдо Эмерсон

— Аня! Аня! Аня, отзовись! — это был полный пипец. Сашка заблудился.

Он ведь никогда со стороны села к избушке — землянке не ходил. Они всегда с кикиморой выходили по тропке прямо на дорогу, что из Басково в Болоховское вела. Собираясь к шишиге, Кох хотел сначала пройти по дороге до той тропки, а потом уже идти по ней к избушке. Благо и не очень далеко и дорога знакомая. И понятно, что зазнайство победило. Что он не сможет с этой стороны землянку найти? Если по дороге с полкилометра и тут тропка чуть наискосок шла, ну, пусть семьсот метров, не больше. Плюс триста до леса. Итого верста. Он уже не раз и не два проходил столько, да и по лесу, если есть возможность в случае чего опираться о стволы, идти легче, чем по дороге.

И пошёл. Шёл себе шёл и даже мысли не возникло, что заблудиться может. Где тут заблуждаться? А вот оказывается, мать его за ногу, можно. Неладное Виктор почувствовал, когда упёрся в ручей. Если этот ручей бежит в озеро, то ни хрена не понятно. Он же со стороны дороги бежит из родника, а Виктор должен был идти параллельно почти дороге, неужели он прошёл мимо избушки. Сашка остановился. Если Болоховское на юг от Басково, то ему надо сейчас, наверное, на северо-восток повернуть. Повернул. Шёл, шёл, а озера нет с землянкой.

— Дебил, — обругал себя Виктор. Можно было просто по ручью идти, да берега кое-где заболоченные, но просто идти можно, не выпуская его из глаз.

Кох развернулся, нашёл солнце и пошёл на юго-запад. А ручья нет.

— А не пора ли паниковать?! — спросил у берёзы Виктор Германович и сам понял, без подсказки, что пора. Нога ещё побаливала. Всего два дня и полежал. Ему нужно было срочно возвращаться в Болоховское. Среди семян, что он напокупал, были озимая рожь и пшеница. И все сроки по их посадке уже прошли. Если срочно не посадить, то год можно потерянным считать.

Потому, не дожидаясь, пока нога окончательно заживёт, Сашка и решил отправляться на поиски Анны. Во-первых, ему нужно её выкупить, он ей обещал. А во-вторых, он же собирался разбогатеть в следующем году на производстве средства от холеры, а значит, нужно заготавливать уже сейчас листья малины и шиповника, сам шиповник, да и листья земляники тоже пора. Вопрос был с корнями лопуха или репейника. Насколько помнил Кох их заготавливают либо осенью, используя корни первого года. Но можно и весной следующего, тогда нужно выкапывать корни второго года. Кашу маслом не испортишь, зелья нужно будет тоннами для лечения, а потому лучше и осенью заготовить и весной. Организовать для сбора крестьян не проблема, но нужен руководитель сбора, ведь детей в основном отправят. Лучше знатока леса, чем кикимора ему не найти. А ещё, если себя за дурня не держать, то он соскучился по кикиморе. Одна на всем свете сейчас родная ему душа. Сестра не в счёт, она скорее матерью ему сейчас себя считает и у неё одна цель — опекать больного мальчика. Зять мужик неплохой, но Кох уже столько раз заставлял того глаза от удивления выпучивать, что лучше какое-то время контакты сократить. А то уже и не понятно, как свои знания и чудачества объяснять.

— Аня! Аня, ты где?! — возопил в очередной раз Сашка и вправду запаниковавший.

— Дурень, ты чего на весь лес орёшь, всех зайцев мне распугал.