Друг мой, враг мой - Диана Дуэйн

С теми вулканцами, которые не захотели улететь с родной планеты, произошло что-то страшное. Они избрали себе странную пугающую модель существования. Стали бороться со своими чувствами, притворяться, что естественные человеческие эмоции покинули их, как будто такое и вправду могло произойти. Когда ромуланцы услышали об этом, они долго смеялись над своими незадачливыми соплеменниками и благодарили Стихии за то, что те не позволили им самим вести столь низкую и противоестественную жизнь.

Конечно, в том, что делали вулканцы, был какой-то смысл. В определенных условиях это могло вызвать духовный подъем, но для ромуланцев такая жизнь явно не подходила. У них не всегда были на столе хлеб и мясо, и если бы они отбросили в сторону свои желания и боли, да, кстати, и само чувство голода, их жизнь превратилась бы в ад, а сами они стали бы тенями, глядящими на космос из-за летейских вод.

До того как Эл познакомилась со Споком, она была уверена в том, что ромуланцы идут по правильному и единственно возможному пути развития. Но встречи с федератами перевернули ее представления о мире. Она начала задумываться – а так ли правильно то, о чем говорили ей в детстве? Хотя... Спок был наполовину землянином. А земляне, такие же мягкие по характеру, как и вулканцы, все же не растратили многих положительных качеств. Они были мужественны, умели наслаждаться жизнью, их остроумию мог бы позавидовать любой ромуланец. В конце концов Эл решила, что Спока вряд ли можно назвать типичным представителем вулканцев. Слишком разные породы соединились в нем. Слишком явная борьба света и тьмы шла в его душе. Безусловным оставалось одно: Спок был сложной, мощной, необычайно одаренной личностью.

Но теперь перед ней стояло множество стопроцентных вулканцев, и Эл с некоторым сомнением думала – а действительно ли ее голова была создана только для того, чтобы носить шапку? Эти существа двигались, разговаривали и сражались с пугающим душу холодным расчетом. Как компьютеры... И вместе с тем их ярость и гнев не уступили бы ярости и гневу самых сильных ромуланцев, которых Эл довелось повидать на своем веку. Они были мужественны, сильны и ловки. Иногда Эл казалось, что лучи фазеров сами огибают их. А если ромуланцы, работающие на Левери-пять, бросали гранаты, вулканцы самым непостижимым образом в ту же секунду оказывались в абсолютно другом месте. Кажется, этими качествами они были обязаны той тренировке ума, которая ромуланцам всегда казалась чем-то вроде магии. Короче говоря, Эл с недоумением и болью осознала, что ее представления о вулканцах не имели ничего общего с действительностью и напоминали сказки, которые заботливые родители рассказывают детям младшего возраста.

Если бы спросили, рада ли Эл тому, что узнала сегодня, она, наверное, ответила бы, что нет, слишком болезненным было это запоздалое прозрение. Но она узнала правду, и несмотря ни на что, не собиралась от нее отказываться.

Главнокомандующая остановилась в самом начале одного из бесконечных коридоров станции, выглянула из-за угла и вытянула руку. Это стало уже чем-то вроде ритуала. В протянутую руку ей вкладывали фазер-гранату, и Эл швыряла ее в коридор. Ни топота убегающих ног, ни предсмертных криков не было слышно. Скорее всего, коридор был пуст. На всякий случай Эл опять протянула руку. На этот раз в ее ладонь легло разрывное устройство ромуланцев. Она привычно швырнула его в коридор и тотчас же отшатнулась Ее обожгло горячей волной воздуха. Взрывное устройство разорвалось от чьего-то выстрела раньше, чем успело долететь до пола.

– Они там, – сказала главнокомандующая Джеймсу. – Что будем делать?

– Сворачиваем, – коротко ответил он. Они выскочили из-за угла и, стреляя, увертываясь от огня, перекатываясь по полу и перебегая от одной стены к другой, стали продвигаться дальше. Бесконечно швырять гранаты? Бесконечно стрелять? Но ведь боевой запас в любую минуту мог кончиться! Эл давно уже молилась Стихиям, чтобы они вывели их к складу оружия. Они должны были выжить. А Стихии всегда были благосклонны к тем, кто боролся за свою жизнь.

Очередное сражение в коридоре продолжалось минут десять. Потом, когда ромуланцы отступили, она подумала, что все же убивать нехорошо, и почувствовала себя разбитой. Ей хотелось запереться в своей маленькой каюте на "Бладвинге" и все забыть. Она понимала, что прежде чем у нее появится такая возможность, пройдут часы, а может быть, и дни. Одно было хорошо – скоро они достигнут комнаты, в которой томится командир вулканцев. Непонятно, почему, но Эл чувствовала, что она прочно связана с этим человеком.

– Будет сделано, капитан! – бодро сказал один из людей Кирка и швырнул очередную гранату. Джеймс пробормотал что-то непонятное. Пять минут назад его руку обожгло лазерным лучом. Он прикрывал рану ладонью и пробивался вперед. Когда Джеймс думал, что на него никто не смотрит, на его лице показывалась смертельная усталость, такая, какую давно уже ощущала Эл. Но как только кто-то из экипажа "Энтерпрайза" обращался к капитану, на его лице появлялась решимость и неукротимая энергия.

"Милосердные Стихии! – подумала Эл. – Пожалуй, этот огонь будет гореть до тех пор, пока не выжжет все дотла".

– Мы совсем рядом! – бодрым голосом сказал Кирк. Спок озабоченно смотрел на капитана:

– Он очень близко, ярдах в пятидесяти от нас, – уточнил вулканец.

– Трикодерный сканер...

Спок тяжело вздохнул:

– Увы, капитан, он не действует! Это очень толстые и очень прочные стены.

– Что-нибудь придумаем, – Кирк махнул рукой, и ударная группа свернула за угол. Коридор заканчивался пустым холлом. До того как они прорвались сюда, им приходилось биться за каждый дюйм, и поэтому пустота и тишина настораживали.

– Ловушка! – быстро сказала Эл.

– Не думаю... – Кирк покачал головой и посмотрел на большую металлическую дверь в конце коридора. – Мистер Спок, просканируйте помещение!

Вулканец вынул небольшой приборчик и стал наблюдать за шкалой.

– Капитан, – мрачно сказал он через несколько минут. – У нас возникли большие проблемы. И эта дверь, и все стены в холле сделаны из гипонейтрония.

Эл с ужасом посмотрела на Кирка:

– Спрессованный металл... Мы не сможем его разрушить...

Стоящий рядом Селк чертыхнулся:

– Да-а... Пожалуй что, эту штуку можно разрушить фазерами корабля, и ничем больше.

Главнокомандующая подошла к двери. Раздражение, разочарование и глухая усталость навалились на нее.

– Здесь нет охраны только потому, что она не нужна, – горько сказала она. – А капитан Сувук, конечно же, по ту сторону двери.

Группа вулканцев, пробившаяся в этот конец коридора, смотрела на дверь спокойно и невозмутимо, будто бы их логики и преданности было достаточно для того, чтобы сломать нерушимую стену. Кирк, Спок и Селк переговаривались, пытаясь найти решение. Гипотезы, одна безумнее другой, то и дело вспыхивали в их головах.

"Тут ничего не поможет, – подумала Эл. – На этот раз мы столкнулись с проблемой, которую нельзя решить с помощью чувств". Она изо всех сил ударила по стене кулаком. Это было несправедливо! Как всегда бывало с ней в минуты отчаяния, в ее голове всплыло одно из давних высказываний отца:

"Помни, Эл, Стихии не всегда справедливы. Не даром наши поговорки говорят: "Встречай проблему проблемой. Когда будешь искать решение трудной задачи, встречай огонь огнем, а землю землей".

Земля! Земля! Огонь и Земля! Кажется, решение близко! Она пробежалась по холлу, разглядывая стоящих у дверей вулканцев, членов экипажа "Энтерпрайза" и своих бойцов. А это что за странное зрелище? Кто-то распластался на полу и громко отвечал на торопливые вопросы. Его голос грохотал так, как камни в горном ущелье во время обвала.

Эл чуть не споткнулась об это существо, но вовремя остановилась и вдруг почувствовала огромное облегчение. У них все было в порядке. Она нашла решение.

– Мистер Нарат, – крикнула Эл разумному "булыжнику". – Пойдемте быстрее! Вы нам очень нужны!

– Да, мадам! – быстро ответил тот.

Эл побежала к холлу. Мичман не отставал. Завидев движущего хорту, люди расступались. Никому не хотелось получать лишние синяки. Эл завернула за угол и, не успев перевести дыхание, обратилась к Кирку и Споку:

– Джентльмены, у меня есть один маленький вопрос...

Джеймс удивленно посмотрел на Эл, а потом перевел взгляд на свою любимую "пиццу". Брови его поползли вверх.

– Насколько я понимаю, у вас есть не вопрос, а ответ! – он всплеснул руками, а потом осторожно опустился на колени рядом с хортой:

– Мистер Нарат, – сказал он, посмотрите-ка хорошенько, не сможете ли вы проесть отверстие во-он в той двери?

– Она сделана из гипонейтрониума, – уточнил Спок.

Нарат прогрохотал по полу к двери и стал обнюхивать металл.

– Господа! – сказал он через минуту взволнованно. – Я не знаю, что у меня получится, ведь я никогда не ел ничего более плотного, чем сталь. И все же.., я попробую...