Крылья Алавы - Наталья Игоревна Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дополнительная проверка подтвердила, бывший Первый министр Клизар Автош задолжал столичному банку крупную сумму, оказался зависимым от Синего дурмана и весьма азартным игроком на подпольных аренах. Семья его давно бедствовала, но всеми силами скрывала пагубную страсть главы старейшего на Шиосаре клана. Дочка на выданье. И теперь бедняжка не только бесприданница, но и сирота.
Ну что ж, жаль конечно, что он не сумел схватить вовремя за руку зарвавшегося чиновника.
Но каков Рыжик! Однако…
Провожая стратолет мрачным взглядом, Тисс боролся с желанием наплевать на дворцовые интриги и в последний момент вскочить на трап. Побыть на родине, у родителей в тиши и покое — Тисс давно мечтал об этом. За Веллу он тревоги не испытывал. Учитель обещал, Учитель встретит. Ридос Авт отличался скрупулезностью во всем. И лететь всего ничего, два-три часа. Но… что-то все-таки его тревожило. На душе было не спокойно.
Вернувшись мысленно к текущим делам, Тисс понял, что покоя не дает Многоликая, упомянутая в дневнике Кила Ирни. Старик с ней встречался лично и описывал, как парящую над источником силы богиню с сотней лиц. Было ли это аллегорией или же кто-то сделал еще одну алаву, вот вопрос. Парить в воздухе до сих пор полагалось только Велле и никому больше.
Многоликая то, Многоликая се. Из записей следовало, что богиня контролирует довольно большой сектор экономики Шиосара. Сам Ирни тоже представлялся невероятно сильным игроком. Выделить на подкуп финансирование, доставить на столичную явочную квартиру посылку с Синим дурманом, обеспечить решение в комиссии по делам модификантов… Складывалось впечатление, что Кил Ирни лично контролирует весь подпольный бизнес Шиосара, поделив власть с Многоликой. Кто она такая? Откуда взялась? Первая запись в дневнике датирована пятью годами раньше. Выходило, что уже тогда служители Рыгена вовсю работали над тем, чтобы подобрать под себя все злачные места в столице и провинции. А Тисс еще радовался хорошей статистике. Глупец. Нет бы насторожиться, проверить. Но инспекторы докладывали о ликвидации очередного притона и Тисс успокаивался. А стоило копать глубже, стоило. Что делать теперь? Как оценить масштабы контроля? У него слишком мало людей. А армия продолжает заниматься мелкими стычками с оппозицией и дикими на юге. Такая странная вялотекущая и постоянно идущая гражданская война…
Проводив взглядом растаявший в облаках стратолет, Тисс направился в сторону стоянки для болидов.
Следующие полчаса он наблюдал из окна за сменой знакомых видов столицы, а перед глазами, мешаясь с мыслями о Многоликой, всплывал образ темноволосой алавы с косой, перекинутой через плечо, и локоном как будто специально выпущенным с другой стороны.
Ладно. Как только он разберется с сектой Рыгена, сразу отправится на родину, в Идеру. А что, давно не был у родителей. Надо навестить. Да и о братце узнать стоит, давно не интересовался. А стоило.
Вместе с мыслями о родных вернулись другие. Те, которые полагалось забыть. Полагалось, однако, куда ж от них денешься…
Тисс поежился от нахлынувших воспоминаний. Словно вчера ему прямо в суде прилюдно надели ограничительный браслет. Он хорошо помнил, как первое время изводил себя, испытывая экстаз от боли, приносимой ношением одежды, но зато четко знал, зачем это делает. Искупает вину.
Со временем события тех дней стали забываться. Но он до сих пор иногда просыпался в холодном поту, если снилась Дарра. Соседская девушка, к которой он испытывал глубокую симпатию, в тот злосчастный день зашла в гости. Тисс до сих пор не мог понять, что случилось раньше. Инициация, которая стала причиной его поступка, или страстные чувства, внезапно вспыхнувшие в сердце подростка к девушке вызвали спонтанную инициацию.
С каким страхом она смотрела на него, когда он с горящими глазами кинулся к ней, намереваясь признаться в низменных чувствах.
Отец Дарры, узнав о произошедшем, немедленно подал в суд, дочь объявил порченой и отправил на лечение на южные острова. Больше Тисс ее не видел.
Браслет гасил эмоции, но не спасал от жуткого раздражения от прикосновений. Кожа горела и чесалась, мешая жить и думать. Чтобы окончательно не свихнуться, Тисс выпросил высочайшего разрешения заменить верхнюю одежду мороком плаща.
Многих это раздражало. Этикет было предписано соблюдать всем. Считалось, что таким образом в народе воспитывается объединяющее начало. В условиях тяжелого послевоенного возрождения такое решение казалось свежим и правильным.
Злые языки сразу же окрестили Тисса выскочкой и назвали за глаза Советником, хотя такой должности в реестре чинов не было. Общество на Шиосаре состояло из сплошных противоречий. Аристократия и военные соревновались в скорости и нелепости вводимых постоянно законов и поправок к ним, запутывая все окончательно. Порой казалось, что единственным незыблемым правилом является ношение формы единого образца с некоторой свободой в деталях.
Как не странно, спасало лишь наличие службы медицинского контроля. Эти ребята, хоть и не влезали в дела, не касающиеся их области, однако вес имели и одно их появление вызывало стойкое желание застыть и подчиниться, что бы они не приказали.
И вот теперь, как сказала бы Велла, до кучи, он узнает, что на Шиосаре есть сила, которая уже давно и прочно содержит в полном порядке подпольный бизнес.
Так, а что там с прессой? Иногда эти проныры умудрялись находить такие факты, которые официальным властям приходилось накапывать годами.
Может стоит повидаться ему с Нией Ракан? Если честно, Тиссу этого совсем не хотелось. Как он не пытался забыть досадный эпизод с объявлением в газете о помолвке с расторопной девицей, тревожный червячок все равно точил.
Личная жизнь в привычном понимании семейных устоев круосов модификанту Тиссу была заказана. У него даже семя в общий банк не взяли, лишив тем самым перспектив оставить после себя потомков. Не важно, использовалось ли чье-то семя в действительности, но у круосов это считалось подтверждением полноценности. Тем удивительнее выглядело внезапное предложение Нии Ракан. Не может быть, чтобы она не знала о прошлом Дейниза Тисса. Неужели девушка подхватила стадную болезнь, так называли в народе страстные чувства к противоположному полу. И не побоялась, что свяжет жизнь с изгоем?
С малых лет всем круосам вдалбливали, что страстные чувства разрушают психику. С течением лет, Тисс понял, что это не совсем так. Но тогда, будучи подростком, он принял покаяние и дал себе слово, что заплатит за совершенное сполна.
Позднее
