Умеешь хранить секреты? (СИ) - Муравская Ирина

Хорошо, что было на что отвлечься, ведь жизнь не уставала удивлять своими лихими многоходовочками. В этом она убедилась по возвращению. В данном случае речь шла об эксцентричной Полине. Именно за ней тогда поехал Костя, прихватив с собой Исаева. Выражаясь метафорически, прекрасный принц помчался вызволять принцессу из лап дракона. Хотя тут уж скорее речь шла не о драконе, а о пещерном вонючем гноме, но это звучало не так солидно. Короче, всё по порядку…

Дело было как. Вишня дала себе слово, что не сдаст секрет Полины, но в ход вмешался очередной случай. Чтоб его. Вечно он подкидывает ей свинью. Накануне отъезда она решила выведать, что же произошло в новой формирующейся ячейке общества, состоящей из её брата и слегка тюкнутой на голову одноклассницы. Как говорится, чёрт дёрнул.

Так как из Полины каждое слово можно было вытащить разве что раскаленными клещами, она крайне опрометчиво отправилась к Косте. Вот уж кто молчать и не думал. Выяснилось, что от братца, как и от Вишни не укрылись следы побоев. Но если ей Абрамова рассказала правду, то её "типа" парень был послан далеко, надолго и без права на возвращение из длительного турне без магнитика. Оттуда и ссора.

Поссорились и поссорились, ладно. Милые бранятся и всякое такое. Тема так бы и затихла, если бы во время разговора Костя не заметил отсутствие удивления на лице сестры. Всего лишь догадка окрепла за секунду, обрела материальность и тут понеслось…

Вишня пыталась спастись в своей комнате, но куда там.

― Ты что-то знаешь! ― с ноги выбив и без того незапертую дверь, накинулся на неё Костя.

― Ничего не знаю я! Я глухой слепой крот. И вообще, мне нужно собираться.

― А ну стой, выдерга! ― брат поймал Вишню и, схватив за горло, сердито прижал к стенке. В этот день её что-то активно пытались придушить. Сначала Бабочка, теперь вообще кровный родственник. ― Я должен знать! Обязан! Говори, а то руку сломаю.

― Офонарел? Руку за что? Лучше ногу.

Шутку не оценили.

― Вишня, я ведь буду пытать!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍― Не могу я ничего сказать. Мой рот на замке… Ну, фигурально.

― Ты пообещала Поле?

― Воздержусь от ответа.

― Мелкая!

― Что? Ну не могу я болтать.

― Тогда моргай. Один раз если «да». Два раза если «нет».

― Шутишь?

― Пойми ты, мне нужно знать.

― Зачем?

― Потому что люблю её! Неужели ты бы не захотела знать чего-то важно о своём Исаеве?

Вот зараза. Умеет бить ниже пояса. Вишня, принимая поражение, грустно вздохнула. Что было сложно. Её всё ещё держали за горло.

― Задавай вопрос.

Хватка чуть ослабла.

― У неё неприятности? ― в ответ моргнули. ― Это что? ― не понял Костя.

― Сам сказал: «да» ― один раз. «Нет» ― два.

― А, ну да. Ей кто-то досаждает в школе?

Два последовательных моргания.

― За территорией?

Один раз.

― Женщина, мужчина?

Два раза. Затем через заминку ещё раз.

― Я его знаю?

Два раза.

― Кто он? Его имя.

― Так не пойдет. Я на это ответить "да" или "нет" не смогу.

― Мне плевать. Его имя.

― Да понятия не имею.

― Тогда где его найти!

Вишня успокаивающе коснулась груди Кости. Братец завёлся не на шутку. По выступившим венам на его лбу было понятно, что сейчас начнут крошиться стены и разбиваться костяшки.

― Костя, прости. Я правда не могу сказать. Я обещала.

Брат разочарованно отстранился.

― Я думал, ты мне сестра.

Вишня против воли вздрогнула, когда за братом с оглушающим хлопком захлопнулась дверь. По ощущениям как-то… паршиво. Неприятный осадок горчил. Или же это последствия попытки удушения. Один фиг, мерзкое послевкусие. Вот почему она не сдала подругу, что вообще-то должно поощряться, но при этом всё равно чувствовала себя виноватой?

Хотя ведь Костя прав. Не та эта ситуация, когда можно и нужно молчать. И да, Абрамова взбесится, когда узнает, но так ведь будет правильно. Она же не пойдет трещать направо и налево, а лишь доверится тому единственному, кого Полина сама выбрала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Именно так себя утешала Вишня, когда подкладывала Косте в комнату записку. При чём целенаправленно сделала это за минуты до отъезда, чтоб больше её жизни ничего не угрожало. А то когда Полина узнает, без рукоприкладства точно не обойдётся. Эта мадам может и хребет сломать. А так за недельку поуспокоится, подобреет. Может.

Во всей этой идеальной схеме Вишня не учла один главный фактор. И звали его Константин Багров, который в жизни бы не пустил ситуацию на самотёк. Не та это натура, чтоб узнать, забить и забыть. Вот и в этом случае, толком не дочитав письмо до конца, он сорвался с места.

За этим занятием его и застал Марк. И по непонятным причинам оказался втянут в межличностные разборки. Он и сам не понял, как вместе с Костей уже подъезжал к частному двухэтажному дому, в котором жила Полина. Не особняк, конечно, который был у неё раньше, но и не однушка где-то на окраине. Папаша, стоило отдать должное, не поскупился, оставив бывшей жене достойные условия для жизни.

Абрамова, увидев Костю на пороге, наверное, впервые в жизни потеряла дар речи и по-настоящему испугалась. Слишком уж братец в этот момент был не похож на себя. Особенно когда заметил сходящий на худом предплечье жёлто-коричневый синяк. Домашняя борцовка ничего не прикрывала.

― Кто там припёрся? ― послышался в глубине дома сиплый пропитый мужской голос. ― И где моё пиво? Я велел принести его ещё минут десять назад!

Лицо Кости перекосило.

― Ща будет ему пиво. И пиво, и сухарики, и выбитые зубы, ― пообещал он голосом не предвещающим ничего хорошего, отпихивая Полину и врываясь внутрь. Полумрачная из-за половины неработающих ламп прихожая дыхнула на него залежавшимся воздухом.

Атмосфера не очень приятная. Хороший современный ремонт нещадно начинало трепать время. Видно, что домом особо не занимались: где-то уже отклеивались уголки обои, по низу шли потёртости от подошвы ботинок, торчал выломанный кусок декоративной лепки на встроенном в стену шкафу, на полках покоился слой пыли толщиной с палец.

Абрамова вцепилась в Костю руками и ногами, пытаясь не дать пройти.

― Не надо. Я тебя очень прошу.

― У тебя пять минут собрать своё барахло, ― если бы Вишня находилась рядом, даже она не узнала бы собственного брата. В этот момент было просто невозможно не подчиниться. Костя через плечо кивнул Марку. ― Пошли. Подстрахуешь, если чё.

Что происходило в небольшой гостиной, где на диване перед телеком в спортивных штанах и растянутой майке сидел бомжеватого вида мужик, Полина уже не знала. В это время она в своей комнате поспешно бросала в большую спортивную сумку самое необходимое.

На треск и разнёсшийся грохот в гостиной из второй спальни вылезла сонная женщина: когда-то красивая, но заметно запустившая себя. Пристрастие к выпивке не прошло даром. Кожа на лице постарела раньше времени, приобретя предельный оттенок. Глаза помутнели.

Скандала особого не вышло. Полина, прихватив куртку и телефон, молча отпихнула орущую мать и помчалась на шум. Отчим уже больше не сидел на диване. Теперь он полулежал на полу на пятой точке. Обозлённый, убогий и трусливый. Самое ёмкое определение для этого человека.

С одной ноги слетел тапок. Майка смята и задрана, оголяя малоприятное пивное пузо. Там же рядом валялся напольный торшер, который он снёс при падении. По большому плазменному телеку, который до сих пор чудом не успели пропить, шёл боксёрской матч. Над отчимом хищным ястребом в момент охоты навис Костя, стискивающий в руке взятую тут же пустую пивную бутылку. Замена бите.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

― Не избивай его, ― попросила Абрамова, застыв на пороге. ― А то этот м*дак на тебя потом заяву накатает. У него хватит мозгов.

― Разберёмся. Жди в машине, ― приказным тоном велел Багров.

― Только попробуй, дрянь. Ты несовершенно… ― открыл было рот отчим, ринувшись вперед, но Марк, стоящий рядом, бесцеремонно наступил ему на кисть. Ещё и посильнее прижал, чтобы тот заскулил.