Лунный цветок - Вирджиния Браун

— Ты забыл, что еще я смутила тебя до смерти, освободив из тюрьмы! — выкрикнула Стефани. Его ядовитые замечания больно ранили ее чувствительную душу.

— Да, верно, забыл. — Райан закурил и снова прислонился к седлу, пуская кольца дыма. — Ложись спать, Стефани. Завтра рано утром выезжаем.

Стефани сказала медленно и отчетливо:

— Я надеюсь, что после того, как мы найдем отца, ты исчезнешь с лица земли.

Райан смотрел на нее с язвительным любопытством.

— Почему?

— О, без всякой причины. Я наслаждаюсь тем, что ты заставил меня почувствовать себя… обесчещенной женщиной! — Стефани чуть не плакала, проклиная себя и Райана Корделла. Она не хотела, чтобы он снова спровоцировал ее на проявление чувств, но, кажется, самообладание ей изменило окончательно.

— О чем ты говоришь? — Райан выпрямился. — Обесчещенной? Когда? Кто — я? — Он помотал головой. — О нет, маленькая леди! Это ты на меня не повесишь!

— Я не пытаюсь на тебя что-то повесить. — Стефани смотрела на него с отвращением. — Это сделает мой отец. И не забывай, что у меня есть жених, — добавила она, только теперь вспомнив про Реджиналда.

— Ах да, жених! Забавно, что ты вспомнила о нем именно сейчас — как бишь его, Реджиналд? Ты неделями о нем не вспоминала. Особенно в ту ночь в хижине.

Стефани покраснела и отвернулась. Он должен был это сказать, чтобы представить ее капризной, вероломной и аморальной. Ее кольнуло угрызение совести: она и была вероломной по отношению к Реджиналду. Но она не любила Реджиналда, поняла Стефани, она любила… нет, любовь — слишком сильное слово. Райан вскружил ей голову! Она не могла любить Райана! Нелепо об этом и думать! Может, это из-за дыма она потеряла рассудок, подумала Стефани и нахмурилась, пытаясь сосредоточиться.

— Не меняй тему, Корделл.

— У меня такое впечатление, что темой был Реджиналд, — сухо заметил Райан.

— Нет, мы осуждали твое обращение со мной. — Она посмотрела ему в глаза и глубоко вздохнула. — Я до сих пор не спрашивала, но скажи честно, мне очень любопытно — почему?

— Почему? — Райан не мог притворяться, что не понял, о чем она спрашивает, но тянул с ответом. Он не хотел говорить правду, но и врать не собирался. Черт, как все усложнилось! Райан пожал плечами и раскурил еще одну тонкую сигару. Стефани ждала, и он знал, что обязан дать мало-мальски приемлемое объяснение своей холодности после той ночи в хижине. В конце концов, она добровольно отдалась ему, ничего не просила и, наверное, имеет право на честный ответ.

— Стефани, это не твоя вина, — медленно начал он. — Просто я не могу до конца поверить, что женщина, выросшая в таких условиях, какие были у тебя, годится для здешней жизни. Там, в хижине, я допустил ошибку, извини.

— Значит, ты решил меня наказать за то, что я выросла в нью-йоркском особняке? Очень умно, — с тихой горечью сказала Стефани. — А как насчет того, что я чувствую, Райан? Ты спросил меня, что я чувствую?

— Ах, ты не понимаешь…

— Да, я не понимаю. Думаешь, ты единственная персона, у кого появлялся шанс? — В коротком смешке слышалась боль. — Не будь дураком. У всех у нас, кто осмеливается жить настоящей жизнью, появляются такие шансы, Райан. Ты ведешь себя нечестно, когда знаешь, что я… увлечена тобой… — Она запнулась и замолчала. Она не хотела признаваться ему, как сильно им увлечена, но все-таки сказала. Теперь она уязвима, как никогда раньше. В глазах вскипели слезы, и Стефани нагнула голову, пытаясь сохранить самообладание.

Легкое прикосновение к плечу испугало ее, она дернула головой и увидела рядом с собой Райана. Он улыбался, глаза смотрели нежно. Одним пальцем он приподнял ей голову за подбородок, другой рукой поддерживал затылок.

— Я не хочу становиться новой игрушкой в руках богатой девушки, Стефани. Я не думал, что ты увлеклась мной.

— О, Райан!..

— Мы же не были друзьями, сама знаешь.

— Кажется, нет.

Стефани не решалась встретиться с ним взглядом. Длинные опущенные ресницы скрывали смущение, которое он без труда прочел бы в ее карих глазах. Она надеялась, что горячие щеки не так раскраснелись, как она это чувствовала. Какая нелепость, она взрослая женщина, а не неуклюжая школьница, почему же Райан оказывает на нее такое действие?

Когда его руки обхватили ее лицо, а губы коснулись губ, Стефани не могла пошевелиться. Не хотела. Она поняла, что ее чувство к Райану гораздо глубже, чем простое увлечение.

Теплые руки Райана погладили контур лица, пробежались по завиткам ушной раковины, скользнули к густым волосам. Губы повторили путь, пройденный руками, по щеке к уху, и, когда язык проник внутрь, Стефани задрожала от желания, одновременно стеснительная и дерзкая.

Стефани расстегнула пуговицы на его рубашке, раздвинула края и провела руками по голой груди. Пальцы перебирали волосы, которые курчавились над твердыми мускулами, гладили, ласкали. У него великолепное тело, подумала она, совершенных пропорций, гладкое, как у пантеры, с рельефными мышцами. Она чувствовала себя неловко: стеснялась, не зная, где и как к нему прикоснуться, хотела и боялась одновременно. Райан разрешил ее сомнения:

— Сюда, любимая, мой прекрасный Лунный Цветок… — Его п&пьцы накрыли ее руку и повели. — Вот так… да.

Как-то само собой брюки и рубашка Стефани оказались на земле, рядом легла одежда Райана. Под Стефани было толстое одеяло, она потянулась к Райану, и он улегся рядом.

Тени костра колыхались, создавая вокруг них волшебное марево, которое Стефани никогда не забудет. Несмотря на настойчивый призыв желания, Райан не спешил, давая Стефани время на полный отклик. Он нежно обнимал ее, не пытаясь утолить свой голод, осторожно ласкал мягкое тело. Почти загипнотизированная мерцанием страсти в дымчато-серых глазах Райана, Стефани не сделала ни единого движения, чтобы остановить его, и молча молила, чтобы эта темная рука не прекращала гладить ее белую кожу.

Райан не торопился. Он глазами ласкал ее маленькие крепкие груди с твердыми пиками, ждущими прикосновения, бледно-золотистую кожу живота, изящные бедра. Она была волшебницей, колдуньей, одарившей его своими чарами, и Райан чувствовал, как твердеет от желания затеряться, заблудиться в ней.

Он наклонил голову, теплый влажный рот нашел и подразнил розовый напряженный пик, язык обежал его по кругу, зубы слегка сдавили отвердевший бутон, в это время рука накрыта другую грудь. Поводив по ней большим пальцем, Райан услышал всхлип наслаждения, легкий вздох, и она вцепилась в его густые черные волосы и прижалась к нему. И когда губы Райана передвинулись с груди на ее рот, Стефани опустила руки ему на плечи и держалась за него так, как будто тонула.