Попробуй обмани - Варвара Вьен

с серьёзным видом. — Ваня и правда влюбился. Ваня, а ты нас познакомишь со своей Никой?

— Обязательно, — улыбаюсь я, уже представляю, как это будет.

Через пару часов приезжает дядя Андрей, нагруженный различными штукенциями для отдыха, и мы принимаемся готовиться к Новому году. Мой отец укатил в Китай для переговоров, мы с ним уже созванивались. Ближе к вечеру мне звонит очень красивая Ника. Что-то там щебечет, пока мой мозг не функционирует из-за одного только вида девушки. Время от времени Ева вставляет свои колкие реплики, которые, впрочем, никому не портят настроение, поскольку они не обидные.

Но внезапно в кадре появляется какой-то парень, который по-хозяйски целует мою Нику и ещё что-то ей выговаривает, а она в свою очередь выглядит очень довольной и ни капели не возражает от такого обращения. Разговор как-то быстро завершает, оставляя меня сидеть и пытаться осознать.

Сейчас, в другом городе моя девушка находится с каким-то…, а я не могу ничего сделать. Я не знаю его, мне никогда о нём не рассказывали. Какие отношения их связывают?

Вот так, варясь в таких мыслях, провожу полвечера, пока меня пытаются растолкать. Удаётся меня растормошить только дяде Андрею, который не желает видеть «постные мины», о чём громогласно заявляет и вытаскивает нас с Егором на улицу жарить шашлык. Он считает, что самый лучший получается именно на улице, а те, что приготовлены в ресторанах, просто подделка, которая не несёт особой атмосферы.

Егор рассказывает о жизни в Финляндии, об учёбе, о девушках. Перед самым отъездом он расстался с одной, с которой встречался около полугода. Причина — он не захотел оставаться в Хельсинки, она не захотела переезжать в Россию. Также, по словам друга, у них не было ничего серьёзного. У меня тоже… до определённого момента.

Всё же как жизнь за один миг может поменяться. Я же не искал серьёзных отношений, а тут просто переклинило на одной. И ведь не хочется менять, но как страшно потерять всё. Мне больше не хочется, назовём это общением, с различными девицами. Ну их.

— Я надеюсь, ты себя хорошо вёл, друг мой? — лёжа на спине, спрашивает Егор, когда уже всё салюты запущены, а люди разошлись по домам.

— Как обычно я себя вёл.

— И твои приятели тебя никуда не втянули?

— Я козёл что ли, чтобы меня куда-то втягивали? — тру шею, кинув на друга выразительный взгляд, который его ничуть не смутил.

— Да.

— Чего?! Я сам кого хочешь куда угодно втяну…

— Да ты ж мой лидер, — состряпав умилительную рожицу, начинает ржать как безумный на последней стадии. — И всё-таки, — успокоившись, продолжает. — Что натворил-то?

— Да что сразу натворил-то?! — возмущаюсь я.

— Потому что натворил, — уверенно так говорит друг, вот ни капли не сомневается.

— Ошибаешься.

Смотрим друг другу в глаза безотрывно. Стоящие на рабочем столе часы с фотографией, на которой изображены самые близкие, мерно тикают в образовавшейся тишине.

— Ладно, я всё равно узнаю обо всём, — заключает Егор, и мы сразу расслабляемся.

На следующий день едем за город кататься на озере. Традиция такая. Майя, вцепившись в меня, не отпускает до последнего. Получаю свободу только после того, как Егор вслух наигранно обиженно высказывает сомнения, что его любимая сестра действительно его любит и скучала по нему. Вот тогда девочка и начинает вертеться вокруг него. Но всё равно друг больше кружит вокруг неё. Всё не может успокоиться и отпустить сестру. Балует её безмерно, за что иногда получает от бабы Лины. Она придерживается политики кнута и пряника, считает, что всего должно быть в меру. И того и другого.

Именно к ней мы после обеда приезжаем в гости, где проходим обязательную лепку пельменей. Да, первого января. И что с того? У всех есть определённые традиции и обычаи, которые другим могут казаться странными и даже абсурдными. Но лучше это, чем пустая квартира размером с приличный дом, сухие разговоры с отцом сугубо по делу и только иногда просто так.

Уже поздно ночью до меня добираются Гера и Богдан. Узнав о приезде Егора, они сразу догадались где я и потому сначала приехали к Бреусам, а потом уже позвали в клуб. И отказаться не получается — давят на совесть, типа они уже приехали, потратив столько времени и бензина, и что мы не можем их обидеть, не уделив достаточно времени.

— Какая мадам на горизонте, — присвистывает Сычёв, один из вечных спутников на тусовках Богдана и Геры. Мы частенько с ним пересекаемся на разных вечеринках. — И подружек достаточно. Надо их пригласить к нам, чтобы не скучали одни.

— Кто тебе сказал, что им скучно? — с явным скептицизмом спрашивает Бреус, потягивая минералку как заядлый зожник. — Вполне себе весело отдыхают с душой.

— Вон как прогибаются, точно внимание привлечь хотят, — со знанием дела как упёртый баран говорит Сыч.

— Не обязательно, — снова не соглашается Егор. — Они, может, просто так отдыхают, выпускают скопившееся напряжение, хотят получить восхищённые взгляды, но… — делает паузу на этом моменте и многозначительно смотрит на каждого из нас. — Без всяких тупых подкатов ради одной ночи. Не надо мерять всех по одному виду.

— Все они хотят, чтобы их хорошенько…

— Это ты только на таких и смотришь, точнее, желаешь видеть во всех девушках такие качества, потому что тебе это удобно.

— Егорыч, не душни, — пьяно лыбиться тот и всё равно поднимается с места, чтобы подойти к объектам своего внимания.

Почти все парни, находящиеся со мной за столом, имеют рядом с собой очередных длинноногих, пустоголовых красавиц. Разве что Лена отличается умом и рассудительностью, чем, видимо, и зацепила Саню — уже больше года ходят вместе и милуются при каждом удобном случае. Но да, девчонка интересная, это нельзя не признать. Только Ника лучше, есть в ней что-то, что ломает привычную картину, шаблоны.

За всё время мы общались от силы раза два-три, и все эти разы с ней постоянно находился тот парень. Оба довольные, весёлые и, что самое примечательное, тактильные. Не буду скрывать, меня это очень напрягает, но я не знаю, как об этом поговорить с девушкой. Стыдно признавать, но, кажется, я боюсь узнать правду.

— Ха! — восклицает Гера. — Отшили. Нет, правда! Отшили ведь.

Мы все с любопытством наблюдаем за приближением раздосадованного Сыча. Подойдя, он без разгона хватает первый попавшийся стакан и осушает его за раз. Ему заботливо подают закуску, чтоб парень не улетел в астрал раньше времени.

— И как ты определил? — наконец обращается к Егору, крутящему на пальце ключи от родительского дома.

— Определил что? — будто не