Ребенок от магната, или Цена запретной страсти - Елена Сотникова

глаза и давая понять, что повода для беспокойства нет. — Тренировочные схватки не опасны. Со мной и малышом все будет в порядке. И дома мне гораздо комфортнее, чем в больнице, какая бы современная она ни была. Нет, ну правда, Дим? Я виновата, каюсь: перепугала всех ложной тревогой. Обещаю больше так не делать. Только давай уже поедем домой, а?

Невозможно было смотреть со стороны на их идиллию и при этом не улыбаться. Зять в прошлом браке пережил потерю, и его можно понять. Как и прочно осевшие в сознании мужика страхи снова потерять семью. Но вмешиваться в их споры я пока не решался, тем более спорить с беременной. Врач особой угрозы в сложившейся ситуации не видел, оставляя решение остаться за пациенткой.

Я отлепился от стены, которую подпирал уже с четверть часа, наблюдая за их перепалкой, и сменил позу в ожидании, когда молодые договорятся.

Не знаю, как долго длился бы их спор, если бы в этот момент у Димы не зазвонил телефон. Извинившись, он вышел из палаты.

— Я рад, что у вас все хорошо, — желая разбавить повисшую тишину, ляпнул первое, что пришло в голову.

— А я рада, что ты жив, — совершенно серьезно ответила дочка.

С момента моего чудесного "воскрешения" у нас так и не нашлось момента нормально поговорить. Урывками, мельком, при посторонних. Может быть, я сам избегал душевного разговора, выискивая повод и прикрываясь нехваткой времени, может быть, Ксю сторонилась меня. Но так или иначе за все дни мы впервые остались наедине. И я даже не был уверен до этих ее слов, что она испытала хоть какие-то мало-мальски положительные эмоции при новости о моем возвращении.

— Жив, — глухо повторил следом. — И даже с новостями.

— Надеюсь, с приятными? — открыто улыбнулась дочь, располагая к диалогу.

— Я снова скоро стану отцом, — решил не тянуть и вывалил на нее сразу главное известие.

Ксюша удивленно вскинула бровь:

— Кристина беременна? Не верю, что она решилась на такой подвиг и готова ради этого пожертвовать фигурой, — фыркнула с пренебрежением.

— Кристина тут ни при чем, — покачал головой.

— Оу! Даже так?

— Беременна другая девушка. Та, что спасла меня после аварии и кому я обязан жизнью.

Я знал, что в сети ходили разные байки, как, где и с кем я провел то время, пока числился погибшим. Начиная с версий, что спокойно загорал на Мальдивах, и заканчивая тем, будто сделал пластическую операцию и тихо отсиживался дома, пока искали заказчиков преступления. Но о Злате, слава богу, не было ни слова.

— Неплохо же ты ее отблагодарил, — с сарказмом хмыкнула Ксю. — Надеюсь, сейчас ты достаточно повзрослел, чтобы не повторять старых ошибок?

А вот это уже намек на мои прежние грехи. Я совершил до хрена ошибок, признаю, так что сейчас даже не был уверен, стоит ли пытаться отмотать время назад, рискуя настоящим.

Но от будущего отказываться я не собирался.

— Это даже не обсуждается. Ребенка я не брошу. Проблема в другом. Вот объясни мне: почему для вас, женщин, так важны эти несчастные мелочи? Почему какой-то штамп в паспорте способен перечеркнуть все? Отношение, заботу, привязанность, любовь? Почему все эти бюрократические заморочки вы ставите выше настоящих ценностей? — прорвало меня.

Спорить на злободневную тему со Златой у меня не получилось. Она сразу отгородилась глухой стеной, сотканной из обид и непонимания, и пробиться сквозь нее самому у меня не вышло. А единственный человек, кому я на данный момент мог доверить исправить ситуацию, была Ксения.

— А что мешает тебе избавиться от этого ненужного несчастного штампика? — прищурилась Ксю. — Раз он такой малозначимый? Ты сейчас с такой легкостью перечеркнул роль семьи и брака, что я даже растерялась на мгновение. Сравнивать законного супруга, отца своих детей, защитника и свою вторую половину, с чужим мужем…

— Черт, все не так!!! — взревел я, зарядив кулаком об стену.

Ксюша равнодушно пожала плечами:

— А как?

И я опять почувствовал себя загнанным в угол. Непонятым, зажатым в тиски общественным мнением. Получится ли у меня хотя бы дочери донести свою точку зрения и убедить в правильности расставленных акцентов?

— Мне нужно время, чтобы разорвать все отношения с Кристиной. Я не хочу сейчас быть многословным, не хочу кидаться обещаниями, пока сам не уверен в исходе дела. Но, боюсь, бракоразводный процесс может затянуться надолго. Когда-то, подписывая брачный договор, я не предполагал, что судьба может повернуться ко мне таким боком. Я вообще не планировал в будущем развода. Меня все устраивало, как бы это странно ни звучало. А сейчас Кристина бульдожьей хваткой вцепилась в то, что, по сути, ей не принадлежит, но что она может отсудить по договору. А это немалый кусок активов и бизнеса, который я строил и развивал всю свою жизнь.

— А матери ребенка ты это пытался донести? Хотя бы просто поговорить?

— Пытался, но с беременными спорить сложно. Поэтому мне нужна твоя помощь, — признался честно. — Я могу попросить тебя познакомиться с ней? Пообщаться, объяснить ситуацию? В идеале — сдружиться. Ей сейчас очень тяжело. И одиноко.

— Представляю!

— Вряд ли. На ее шее младший брат-первоклассник, парализованная мама, и плюс ее взялись шантажировать. Если материальные проблемы я могу как-то помочь решить, то вот морально… — выдохнул, проведя нервно рукой по

волосам. — В общем, ей нужна поддержка. Кто-то, кому она сможет доверять. Да хотя бы просто выговориться.

— Где она сейчас?

— В загородном доме. Вчера мне удалось уговорить ее переехать ко мне.

— А как же Кристина? Ты сможешь оградить бедную девушку от этой мегеры?

— С Кристиной я сам разберусь, — отрезал безапелляционно.

Дверь в палату почти неслышно распахнулась. Глядя то на меня, то на Ксюшу, на пороге застыл зять.

— Все в порядке? — осторожно поинтересовался он.

— В полном, — кивнула ему Ксения и, переведя взгляд на меня, добавила: — Я постараюсь помочь, чем смогу. Не обещаю, но постараюсь.

На обратном пути, когда мы уже ехали в офис, я вспомнил об одной важной детали:

— Мне нужны контакты Соболева.