Стрела, попавшая в тебя - Алена Белозерская

В восемь вечера Жак увидел, как Конрад и Микки вышли из дома, сели в машину и стремительно выехали со двора. Одни, без охраны и помощников. Жак отправился за ними, стараясь не привлекать внимание, одновременно всматриваясь в зеркало заднего вида, не следует ли за ним «хвост». Конрад наверняка догадался, кто именно помог Полине покинуть место преступления и уничтожил ее следы в доме. Если он заинтересован в обнаружении мадам Матуа, значит, должен был установить слежку за ним, а после любым способом попытаться выбить из Жака, куда она скрылась. Но по дороге из Нанта Жак не увидел подозрительных машин, идущих следом. В Париже он вел себя еще осторожней, однако вынужден был признать, что его никто не преследует. Это обстоятельно несколько насторожило и позволило сделать два вывода: первый — Конрад решил отказаться от поиска мадам Матуа, второй — он уже знает, где она.

Жак с трудом отдавал себе отчет, почему волнуется за женщину, к которой много лет испытывал только презрение. Взбалмошная и легкомысленная, своими поступками она доводила его босса до невменяемого состояния. Когда они развелись, Жак вздохнул с облегчением, но Люк, как оказалось, уже слишком сильно заразился любовью к Полине, которая постепенно перешла в неконтролируемое желание обладать ею. Он не привлекал своего первого охранника к плану мести, который приготовил для бывшей жены, для этого использовал брата и Микки, хотя ничего не скрывал. Увы, остановить его Жак не мог, впрочем, и не пытался, считая не вправе вмешиваться в личную жизнь хозяина. Он был благодарен Люку за то, что тот помог избежать тюремного наказания много лет назад за убийство, которое Жак совершил в порыве отчаяния. Сначала не хотел работать на Люка, потом понял, что других вариантов у него нет. Высокий заработок позволил ему оплатить учебу сестры, купить приличное жилье в Париже, где цены были немыслимыми, накопить немало средств на счету, последнее особенно грело душу. Так получилось, что, служа Люку, он все же не «прирос» к нему настолько, чтобы сейчас убиваться из-за его смерти. Однако как человек со все еще сохранившимся внутри чувством справедливости, несмотря на далеко не праведный образ жизни, Жак считал, что за такие деяния, как братоубийство, следует наказывать, и готов был поступить с Конрадом не менее жестко, чем он с Люком. У Жака была своя шкала ценностей, которая не позволяла ему переступать определенную черту, за что Люк уважал его. Он никогда не согласился бы выполнять безумные приказы, связанные с вмешательством в жизнь мадам Матуа, но охранял ее в шато д’Арэ, потому что просьба эта показалась безобидной. Жак пытался понять, отчего Люк сходит с ума по Полине, и если быть честным, так и не нашел в ней ничего особенного. Еще в годы их брака он откровенно удивлялся, чем она так зацепила Люка, который до встречи с ней был вполне адекватен в отношениях с женщинами. Видимо, она являлась его ахиллесовой пятой, другого объяснения Жак не видел. И все же, кем бы Полина ни была для босса и сколько бы плохого ему ни сделала, она не заслуживала тридцати лет за решеткой за то, чего не совершала. Именно поэтому Жак не выдал ее полиции, ко всему прочему, не хотел, чтобы она пострадала от рук Конрада. Сохранить ее жизнь стояло первым пунктом в списке его ближайших дел. Вторыми был Конрад и Микки, вернее, их уничтожение.

Направляясь за их машиной, которая двигалась к окраине Парижа, Жак внезапно понял маршрут движения, и когда он подтвердился, набрал номер брата Полины.

— Фрейман, — ответил мягкий мужской голос.

— Добрый вечер, меня зовут Жак Руа. Думаю, вы уже знаете, кто я, поэтому буду краток, Майкл. Полина сейчас находится в аббатстве ла Марш. Она жива и невредима, во всяком случае была, когда мы расстались. Советую вам поторопиться, так как Конрад в компании Микаэля направляются в аэропорт в Ле Бурже, и, по моему мнению, они полетят в Канны. Кстати, на случай, если вы мне не верите, за ними также следует Мануэль, думаю, он позвонит вам в ближайшее время с отчетом. Всего хорошего.

Далее он созвонился с Матье, с которым разговаривал этим же утром, когда вышел из участка. Толстяк отчитался, что на острове все спокойно, полиция не заглядывала в гости, мадам Матуа часто гуляет по берегу, один раз прошла мимо камней, где прятался Матье, благо не заметила.

— Похоже, к тебе направляются гости, — сказал Жак. — Они будут на острове приблизительно через полтора часа. Подготовься и будь осторожен.

— Да, мсье, — усмехнулся в трубку Матье. — Уточни, они оба едут?

— Оба. Без компании. Похоже, лишние свидетели им не нужны.

— Вот и прекрасно. Позвоню, когда освобожусь.

Положив трубку, Жак с некоторым волнением вздохнул. За Матье он не переживал, так как этот персонаж способен был выпутаться из любой переделки. Он думал о Полине, которая через девяносто минут встретится лицом к лицу с врагом, еще более опасным, чем Люк. Оставалось надеяться, что она переживет это столкновение.

Глава 20

— Полина, — Сабин осторожно дотронулся до плеча женщины, которая крепко спала. — Полина! — уже громче повторил он, и она открыла глаза, испугалась и подскочила на кровати.

Лишь спустя минуту Полина поняла, что она все еще в монастыре и рядом с ней находится Сабин.

— Что случилось? — спросила она.

— Даже не знаю, как объяснить, — растерялся он, покраснев, как девица. — Его преподобие запер нас.

С недоверием Полина подошла к двери и подергала за ручку, дверь не поддалась, тогда она стукнула по ней кулаком.

— Стефан! — крикнула она, бросила на Сабина недоуменный взгляд и внезапно поникла, догадавшись, почему старик поступил подобным образом и что за этим последует. — Как вы могли позволить ему запереть нас? Почему не сопротивлялись?

— Я должен был его ударить?

— По крайней мере, не воспринимать все со смирением, — разозлилась Полина. — Не всему нужно подчиняться, Сабин. Иногда нужно ответить тем же.

— Но он просто попросил меня войти в комнату, — оправдывался Сабин, который не понимал мотивов странного поведения аббата и отчего гневается Полина.

Она подошла к окну, открыла его и, перегнувшись через подоконник, посмотрела вниз, оценивая высоту.

— Слишком опасно. Думайте, брат, как нам выбраться отсюда.

— Да в чем дело?! Почему он так поступил?

— Во-первых, Стефан зол оттого, что его переводят в другую обитель. Во-вторых, он не хочет ехать туда и желает уйти на покой. В-третьих, для этого ему нужны деньги. И последнее: он знает, что я дорого стою, и решил продать меня подороже. А чтобы я не испортила ему планы, запер в комнате, из которой я не могу сбежать. Вы здесь как оказались?

— Я нес вам ужин, — Сабин указал на поднос, который поставил на журнальный столик. — Случайно увидел, как он закрывает дверь на замок.

— Он попросил вас войти, — усмехнулась Полина, — и вы не посмели ослушаться. Нужно было ударить его подносом по голове. Старый козел, — прошипела она. — Как же я могла тебе поверить?

— Стефан не опустился бы так низко, — сказал Сабин. — И что значит «продать» вас?

Полина со вздохом присела на кровать и укуталась пледом, чувствуя, что ее начало знобить от страха.

— Я уже не удивляюсь тому, насколько сильно отличается наше с вами восприятие окружающего, — устало произнесла она. — Вы живете в другом мире, где царят постоянство и порядок. Занимаетесь виноградниками, варите козий сыр и понятия не имеете, что за мостом жизнь течет в ином русле. Здесь вы делаете апельсиновый ликер, молитесь и ведете духовные беседы, а там люди пьют, убивают друг друга и продают. Конечно, я утрирую. Не все способны на предательство, и уж тем более не каждый решится на убийство. Однако я живу в том мире, где подобное возможно. Мой мир — это мир денег и власти, других ценностей, увы, нет. И люди в нем борются за то, чтобы стать богаче и могущественней, чем все остальные. В нем все продается, в том числе и человеческая жизнь. Стефан очень близко прикоснулся к роскоши. Она изнежила его, превратила в сибарита, и он не может отказаться от такой жизни. Я приехала к нему просить о помощи, ожидая, что он, божий человек, примет меня и поддержит. Я верила ему, думая, что он настоящий, — задумчиво проговорила Полина. — Но он всего лишь кукла в сутане. Испорченная, жадная и жалкая. В общем, Сабин, я в бегах, скрываюсь от человека, который представляет угрозу. А Стефан, судя по всему, решил заработать на мне, обеспечив себе безбедную старость. Думаю, уже скоро сюда прибудет тот, кого он вызвал. А дальше не знаю. Может, нас обоих закопают под апельсиновыми деревьями. Меня — как основную жертву, а вас — как случайного свидетеля.

Сабин ошеломленно уставился на Полину. По его лицу было видно, что он верит ей, уж очень проникновенно прозвучали слова, однако все еще сомневается.

— Что же делать? — напряженно сглотнул он, заставив Полину нервно усмехнуться.