Виват император! Армагеддон - Роман Злотников

Куратор хмыкнул:

— Да уж, Смальская, твое знание истории просто поражает. Это Оймяконский исследовательский центр, мы его называем «Гнездо». А что касается противоатомных бункеров, то ТАКИХ бункеров не существовало ни при Сталине, ни при Брежневе, ни при ком бы то ни было. К тому же форма сооружения задана местными природными условиями. Здесь же вечная мерзлота, зыбучие грунты, так что прочность конструкции на излом должна быть в несколько раз выше, чем обычно. — Куратор поймал себя на том, что сообщает окружающим совершенно не нужные им сведения, и, оборвав лекцию, перешел к конкретике: — Ладно, нам вон к тому выступу. Там шестые ворота. Двинулись.

К концу недели в «Гнездо» подтянулись последние «туристы». Условия-размещения здесь были похуже, чем в университетском кампусе, но это только на фоне их обычного житья-бытья. А Филипп за время каникул успел наслушаться рассказов знакомых, как живут студенты в других институтах. В общем-то, жили они весело, но, когда Филипп рассказывал о своем житье-бытье, по его мнению, скучноватом на фоне других, все восторженно цокали языками и закатывали глаза: «Полная Америка!» Хотя мнение Ташки, что кураторы — это уж слишком, разделяли все поголовно.

На следующий день, после того как наружные ворота «Гнезда» захлопнулись за последней партией прибывших, их всех привели в огромный центральный зал. Этот зал больше всего напоминал цирк. Длинные ряды сидений и небольшой пятачок арены внизу.

Перед самым выходом куратор собрал их в общем холле, который был раза в два с половиной меньше, чем холл в их секции в кампусе, окинул одного за другим придирчивым взглядом и удовлетворенно хмыкнул:

— Ну вот, на людей похожи, а то приехали одеты черт-те во что.

Все иронически переглянулись. Они еще в прошлом году пришли к выводу, что их «дядька», скорее всего, был бывшим военным. Во всяком случае, он явно испытывал большое удовольствие от созерцания группы, одетой в какую-нибудь униформу, спортивную там или просто более-менее одинаковую одежду. Однако всякие попытки разговорить его на этот счет ни к чему не привели. А сейчас вся группа была одета в легкие шорты и футболки, которые им выдал куратор сразу по прибытии в «Гнездо».

— Молодцы, теперь последний штрих, — Куратор расстегнул молнию на сумке, висевшей у него на плече, и извлек оттуда ворох электронных часов с пластиковыми браслетами. — Вот, наденьте.

Ташка первая схватила браслет и, повертев его перед носом, удивленно спросила:

— А что это?

— Это — многофункциональный датчик. Сегодня перед вами будет выступать Его Высочество, а в датчике имеется встроенный динамик, так что хотя вы будете сидеть далеко, вам все будет слышно. Кроме того, если заблудитесь, достаточно нажать вот эту кнопку, и я сразу увижу, куда вы подевались. — Тут куратор продемонстрировал какой-то прибор с большим цветным дисплеем и дюжиной кнопок, надетый на его предплечье. Ну, надевайте, не задерживайте.

Все торопливо защелкнули на запястье браслеты, но куратор этим не довольствовался, а подошел к каждому и лично проверил, как закреплен датчик. После чего достал из сумки медицинский пистолет:

— Ну а теперь самый последний штрих.

— А это еще что?

— Специальный набор витаминов и антител. Не забывайте, вы в нескольких тысячах километров от мест вашего привычного проживания. К тому же здесь места эндемичного расселения гепатитного и энцефалитного клеща.

Ташка фыркнула:

— Так мы же под землей. Да и стены здесь дай бог, атомную бомбу выдержат.

Куратор хмыкнул:

— Ну да, террористам, пожалуй, сюда не добраться, но клещу достаточно щелки в одну сотую сечения воздуховодов нашей системы вентиляции.

После того как все получили свою порцию прививки в сонную артерию, от которой у Филиппа сразу же слегка зашумело в голове, явно повеселевший куратор скинул куртку с длинными рукавами, под которой оказалась точно такая же футболка с короткими рукавами, как и у всех, и скомандовал:

— Ну все, пошли.

Их места оказались в середине. «Арену» отсюда было видно еще сносно, но сразу стало понятно, что тех, кто должен был там появиться, различить будет очень трудно. Когда Ташка высказала свои претензии по этому поводу, куратор с ухмылкой откинул подлокотник кресла и вытащил из открывшейся емкости плоский пятнадцатидюймовый TFT-дисплей…

Его Высочество появился на «арене» как-то неожиданно. Вот только что там было пусто и все тихо переговаривались, шуршали обертками, булькали пакетами с соком, как вдруг под нависающим куполом зала громыхнули фоном включившиеся динамики и чей-то тихий голос произнес:

— Друзья мои…

Все замерли, мгновенно повернув головы в сторону «арены». Там, в центре небольшого возвышения стоял высокий человек, одетый точно так же, как и они все. Только к его левому предплечью был пристегнут наручный пульт, размерами раза в полтора превосходивший те, что были у кураторов.

— Вернее, сегодня я уже могу сказать вам — братья и сестры. Потому что сегодня вы сделали первый шаг к тому, чтобы стать ДРУГИМИ. — И все явственно услышали, что последнее слово Его Высочество произнес как-то по-особенному. Они еще не знали, что это означает, но от того таинственного, что крылось за этим, на всех пахнуло чем-то ужасным.

— Прежде чем объяснить, ЧТО я имею в виду, позвольте мне вам кое-что показать. Посмотрите на мониторы.

Все тут же повернулись к мониторам. На экране крупным планом возникла рука Его Высочества. Того, что произошло в следующую секунду, не ожидал никто. В руке Его Высочества сверкнул топор, брызнула кровь — и большой и указательной пальцы руки отделились от кисти. Зал слитно ахнул. Камера, транслировавшая этот чудовищный кадр, отъехала чуть дальше, и человек, только что совершивший этот безумный поступок, предстал на экране в полный рост. Лицо его было совершенно спокойно. Потом его губы раздвинулись в легкой улыбке:

— Не волнуйтесь, примерно через сто дней моя рука ничем не будет отличаться от той, какой она была еще минуту назад. — Он замолчал. В зале воцарилась мертвая тишина, которую нарушил чей-то шепот, наверное, кого-то с медико-биологического:

— Но это невозможно… у человека нет и не может быть такого уровня регенерации тканей!

По-видимому, где-то в кресле или в том самом чертовом многофункциональном датчике был встроенный микрофон, а невидимый звукорежиссер ждал, чтобы кто-нибудь сказал что-то подобное, потому что последние несколько слов прозвучали уже на весь зал.

Стоящий в центре «арены» человек медленно кивнул:

— Это так. Но… я не человек. Вернее, не обычный человек. Я, так же как и те, кто прожил рядом с вами этот год и сейчас сидит вместе с вами в этом зале, — ДРУГИЕ (все опять почувствовали особую интонацию, с которой он произнес это слово). Мы отличаемся от большинства людей не только этим. — Он приподнял свою культю, все еще сочившуюся кровью. — Во-первых, мы живем намного дольше. Мне, например уже чуть больше двух с половиной тысяч лет. Большинство из тех, кто сидит рядом с вами, ненамного моложе. Мы все обладаем существенно лучшей реакцией и мускульной силой, такими, которых обычные люди способны достигнуть только путем длительных тренировок, да и то при наличии больших природных задатков. А кроме того, большинство из нас обладает целым набором способностей, которые в среде людей совершенно не развиты или встречаются чрезвычайно редко. Способности к регенерации позволяют нам при определенных условиях изменять свою внешность. Правда, это требует довольно долгого времени и умения переносить боль, но любой из нас может выдержать многое. Короче, мы не маги или высшие существа, мы не умеем ничего сверхъестественного, но то, что у обычных людей проявляется спонтанно, случайно и чрезвычайно редко, у нас в большинстве случаев — норма. — Его Высочество сделал паузу, оглядел замерший зал и тихо закончил: — И вы тоже сможете стать такими, как мы.