Колониальная служба - Мюррей Лейнстер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бордман прокрутил всю комбинацию в уме несколько раз, но никак не мог доискаться причины. Естественно — все, что касается планеты внизу, было ему хорошо известно. Когда он получил нашивки Старшего Офицера, то провел полгода в Штаб-Квартире на стажировке. И он знал, что на Канне был всего один обитаемый остров длиной в двести миль, шириной приблизительно в сорок миль, другой же суши, кроме арктической области, на этой планете не было.
Тот остров с подветренной стороны усеивали могучие скалы, они торчали над поверхностью земли, словно останки субмарины. Отсюда пологий берег плавно спускался вниз, пока наконец не становился дном океана. Штаб-Квартира Сектора располагалась именно здесь, на пустом участке земли, а рядом с ней в случае нужды мог бы обосноваться космический флот.
Несмотря на то что для обычной колонизации столь ограниченный кусок суши был слишком мал, близ Штаб-Квар-тиры возникло поселение, не имеющее никакого отношения к Колониальному Надзору, — и сейчас каждый дюйм свободной поверхности острова был культивирован, подвергнут ирригации, интенсивной сельхозобработке, снабжен гидропонными приспособлениями. Гражданское население, разумеется, было недовольно тем, что пропадают огромные пространства земли, которые служба Контроля оставляет пустыми для складирования и возможного использования в критических ситуациях.
— Я думаю, нам следует остановиться, — Бордман наконец оторвался от своих размышлений. — У группы обслуживания посадочной ловушки могут возникнуть проблемы, если они попытаются спускать нас с более близкого расстояния.
— Да, сэр, — ответил юный офицер.
— Похоже, внизу нас ждет неразбериха, — продолжил Бордман. — Не думаю, что там все в полном порядке, раз они не опустили наш корабль с помощью ловушки. А может быть, все еще хуже, чем я предполагаю, раз они не позволили самостоятельно приземлиться даже посадочной шлюпке… Они кое-как смогут нас посадить, но уже не смогут поднять.
Барнс удивленно уставился на него.
— Простите, сэр… Вы сказали… они не смогут нас поднять?
— Я почти уверен в этом.
— А вам нетрудно объяснить почему, сэр?
— Они не хотят никаких посадок. Но тогда точно так же они могут не хотеть каких-либо взлетов. Нас с Вернером вызвали сюда, следовательно, можно предположить, что мы им срочно понадобились. И все равно нас сажают на эту планету со скоростью пищеварения удава. И я подозреваю, что…
Динамик неожиданно нарушил тишину:
— Посадочная ловушка вызывает посадочную шлюпку! Посадочная ловушка вызывает посадочную шлюпку!
— Слушаем, — сказал Барнс, неуверенно поглядев на Бордмана.
— Откорректируйте свой курс! — скомандовал властный голос. — Вы не должны приземляться на дюзах ни при каких обстоятельствах! Это приказ лично Главы Сектора. Немедленно остановитесь! Мы будем готовы посадить вас через пятнадцать минут.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Барнс.
Бордман решительно вступил в разговор:
— Говорит Бордман. Я требую информации. Что здесь произошло, из-за чего мы не можем воспользоваться дюзами?
— Дюзы производят шум, сэр. Это касается и вашей посадочной шлюпки. У нас есть четкий приказ избегать всякой лишней вибрации. Кроме того, мне приказано не сообщать никаких подробностей по радио, сэр.
— Конец связи, — сухо ответил Бордман.
Он откинулся в кресле и принялся ругаться на чем свет стоит — про себя. Не стоило подавать дурного примера юному офицеру-стажеру.
Но и не ругаться тоже было никак невозможно! Вернер на его месте наверняка напомнил бы о своем звании и потребовал дополнительной информации. Но Бордман предпочитал верить, что информация пока что утаивается от него по какой-то очень веской причине. Возможно, поэтому его шаги по служебной лестнице не были столько головокружительными, как у Вернера, — ему всегда и везде не хватало уверенности в себе.
Барнс принялся тормозить. Давление на грудную клетку все возрастало. Через несколько минут динамик произнес:
— Ловушка — шлюпке. Приготовьтесь к фиксации.
— Готовы, сэр, — ответил Барнс.
Маленькая шлюпка дрогнула, завибрировала, накренилась набок и начала болтаться, словно на волнах. Постепенно болтанка стихла, и после мгновенного ощущения, будто планета всем весом навалилась на них, пейзаж за стеклами иллюминаторов перевернулся, и лодка быстро направилась к голубой планете.
Через несколько минут Барнс сказал извиняющимся тоном:
— Прошу прощения, сэр. Должно быть, я здорово поглупел, но я не представляю себе причин, по которым вибрация или шум может вызвать какие-то изменения на планете.
— Это планета-океан. Если вы вызовете цунами, все люди на Канне могут утонуть.
Юный офицер издал неуверенный смешок. Так обычно смеются даже самым глупым шуткам, если их соизволило отпустить начальство, да к тому же если это начальство вызывает к себе симпатию…
Через три часа после приземления Бордман, внимательно изучая каменистую грязно-серую почву под ногами, брел по берегу, полого спускавшемуся к океану с высоты в четыре тысячи футов. Когда он изредка поднимал глаза, то видел длинную линию лодок, медленно движущихся к горизонту. Между ними находилось нечто странно изогнутой формы. Барнс, неотступно следовавший за ним, осторожно спросил:
— Простите меня, сэр. Что делают эти лодки?
— Они поливают море маслом, — отсутствующим тоном пояснил Бордман, — пытаются хоть немного успокоить волны. Но часть его оказывается на берегу. Тогда его подбирают и снова сливают в море. И так далее…
— Но…
— Вы читали «Пятнадцатилетнего капитана», Барнс? — не глядя на юношу, поинтересовался Бордман. — Мои сыновья зачитываются старинной приключенческой литературой. «Это наш последний шанс, миссис Уэлдон! Приготовить бочки с ворванью! Вылить жир за борт по моей команде, он на несколько секунд успокоит разбушевавшиеся волны, и наш корабль сможет уцелеть! Приготовиться… Масло на воду!» Пассаты, — продолжал Бордман, — всегда дуют в одном и том же направлении. Они так дуют на трех четвертях планеты, создавая волны. Обычно пассаты пригоняют волны на этот риф, и тогда они достигают в высоту сотни футов. Во время шторма можно прислонить ухо к земле и услышать, как волны бьются о риф. Они вызывают мощную вибрацию.
— А смазка поможет уменьшить волны, — кивнул Барнс. — Это сработает, причем на большой глубине. Древние знали это. «Масло на воду!» — Он задумался. — Не самый легкий путь для преодоления вибрации! А вибрация действительно так опасна, сэр?
Бордман молча кивнул. Он остановился, поднял кусок грязи и размял ее пальцами. Серая масса липла, словно клей. Барнс последовал его примеру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});