Очарованная - Шеннон Дрейк

— Глоток виски, — вдруг попросила Эдит.

Целую минуту все ошеломленно смотрели на нее.

Затем лорд Ферроу пожал плечами и улыбнулся.

— Хорошо, пусть будет виски. И если вы считаете, что можете еще немного не спать, я сообщу сэру Энгусу Канингему, чтобы он явился сюда как можно скорей. Он шериф и должен сразу же узнать о том, что случилось.

— Да, я полагаю, мы должны поговорить с шерифом, — сказала Вайолет.

— Действительно должны, — согласилась Мерри и посмотрела на Эдит: — Поэтому пей свое виски медленно.

Марк проснулся от конского фырканья и прикосновения мягкой влажной морды к щеке. Он открыл глаза, взглянул вверх и застонал: на него с любопытством глядел Галлоуэй, один из его прекрасных арабских жеребцов.

Марк сел, вытряхнул солому из волос и хмуро подумал, что неплохо выспался для человека, который ночевал на конюшне.

Он хотел встать, но услышал мягкий шорох собачьих лап. Через секунду его гончие собаки, повизгивая и скуля, окружили своего хозяина и стали тыкать в него носом и лизать его в лицо.

— Хватит! — запротестовал он, оперся о спину самого большого пса, которого звали Малькольм, и встал. Погладив по голове всех четырех своих гигантских собак, которые бешено замахали хвостом от радости, он огляделся вокруг и позвал:

— Отец, где ты? Я уверен, что тебе это кажется забавным.

Лорд Ферроу явился на его зов. Он был в охотничьем костюме — желто-коричневые брюки индийского фасона для верховой езды, куртка и высокие черные сапоги.

— Так я и знал, что ты здесь! Я думал, что найду тебя где-нибудь рядом.

Марк стряхнул с себя солому и грустно спросил:

— А что еще я мог сделать?

— Ничего, — ответил Джозеф, сразу став серьезным. — Вчерашние новости были очень тревожными. Возможно, какой-то заблудившийся дурак решил, что дом сестер станет для него подходящим укрытием. Но ты ведь в это не веришь?

Марк покачал головой:

— Я хочу, чтобы Элли осталась здесь. И ее тети тоже должны остаться.

— Ее тети откажутся, и ты это знаешь. Вчера ночью я вызвал сэра Энгуса. Он приехал и обыскал их дом. Позже он прислал людей укрепить окна скобами, чтобы через них нельзя было пролезть в дом, даже если разобьешь стекло. Я пошлю с ними двух собак. А ты мог бы узнать, не смогут ли несколько твоих друзей сторожить этот дом по ночам.

— Да, мы можем сторожить по очереди, — пробормотал Марк.

— Могу я кое-что предложить?

— Пожалуйста, предлагай.

— Эта свадьба была намечена много лет назад. Если ты не решил отказаться — а ты, если говорить честно, не обязан держать мое слово, — то я настоятельно советую тебе жениться в ближайшую субботу.

— Тогда у нас останется мало времени на подготовку. А я думал: и ты, и Стирлинги хотите, чтобы это был великолепный праздник.

— Нет, я этого не желал. Но мисс Грейсон, возможно, будет против.

— Посмотрим!

— Ты собираешься пойти в дом?

Марк покачал головой и сказал:

— Бертрам пустит меня в свою комнату при конюшне. Там я вымоюсь и переоденусь. Мне надо ехать в город.

— Ты хоть немного приблизился к разгадке? — спросил лорд Ферроу.

— Пока нет, но смог исключить несколько возможностей. Я уверен, что некоторые подозреваемые не имеют отношения к убийствам. Поэтому…

— Понимаю. Но если ты намерен жениться в субботу, я советую тебе побыть с Элли.

— Ты прав. Но как раз сегодня утром я должен изучить записи показаний, которые принес Йен.

— Делай как считаешь нужным.

— Отец!

— Что случилось?

— Лайонел Витбург вчера чувствовал себя очень плохо.

— Так вот почему детектив Дуглас был в церкви?

— Да.

— А как лорд Витбург чувствует себя теперь?

— Я думаю, гораздо лучше.

— Хорошо.

— Но он сказал кое-что интересное. Отец, я женюсь. Ты давно обещал, что я это сделаю, и это будет сделано. Но раз я женюсь, ты должен сказать мне правду.

— Правда? Вот она: я дал клятву лорду Стирлингу.

— Отец, это не единственная причина. Ты должен сказать мне, почему так важно, чтобы Элли Грейсон вышла замуж именно за меня?

Джозеф долго стоял неподвижно и молчал.

— Есть такие секреты, сын, которые люди уносят с собой в могилу, — тихо произнес он спустя некоторое время.

— Но есть живые люди, которые все же знают эти секреты. Например, Лайонел Витбург что-то подозревает.

— Что сказал этот старый дурак?

— Ничего. Но я прошу тебя, отец. Мне нужна правда.

Джозеф помолчал и наконец ответил:

— Мы поговорим с тобой позже, когда твой долг не будет призывать тебя в город.

Потом он повернулся и пошел к дому. Марк смотрел на уходившего отца и думал, что отец, по крайней мере, согласился наконец поговорить с ним. Ему вдруг стало очень жаль, что ему так необходимо вернуться в город.

— Дорогая, мы же не можем бесконечно жить здесь, — начала разговор Вайолет.

— Я уверена, что дома мы будем в безопасности, — поддержала ее Эдит.

Они сидели за столом и завтракали. Элли была потрясена красотой и грандиозностью этого дома, хотя он считался всего лишь охотничьим домиком. Здесь была огромная парадная гостиная и комната для завтрака, выходившая окнами на газон за домом и на лес. Еще в доме были огромная кухня, официальная столовая, большая прихожая, которую тоже можно было использовать как гостиную, библиотека и очень много спален. При отце и деде лорда Ферроу — а по словам лорда, и до них — графы Уоррены часто приезжали сюда охотиться с большими компаниями друзей. Нынешний лорд Ферроу любил приезжать сюда ради тишины и красоты сельских окрестностей, но с сожалением признавал, что дела редко позволяют ему покидать Лондон.

— Если вы хотите вернуться в свой дом, я пошлю вам пару своих собак, — сказал он тетушкам. — Но боюсь, что вы, Элли, должны остаться здесь, в гостях у меня.

— Но если у нас будут собаки… — возразила Элли.

— По-моему, опасность сейчас грозит не вашим тетушкам, а вам, — предположил лорд.

— Тогда ты должна остаться здесь, — твердо заявила Вайолет.

— Я не могу позволить вам ехать одним, — также твердо ответила Элли.

Лорд Ферроу откашлялся.

— Мы решили, что свадьба состоится в эту субботу.

— Так скоро? — ахнула Элли.

— Мне кажется, это будет благоразумно, — заметил лорд Ферроу.

— Я… я… — попыталась заговорить Элли.

— Да, она состоится в субботу. Ох, Элли, это будет чудесно! Больше тебе никогда ничего не надо будет бояться! — радостно воскликнула Мерри.

— Сейчас я не испугана. Я рассержена, и я волнуюсь оттого, что вы останетесь одни, — возразила девушка.