Мой путь в рай - Дэйв Вулвертон

Гарсиа облизал губы и сказал:

- Несколько минут назад Эмилио Васкес решил отпраздновать наши победы в Южной Америке и не явился к симулятору. В комнату вошел самурай и приказал ему идти на тренировку, и Эмилио и еще один человек напали на самурая. Я сам все это видел! Эмилио один из самых сильных людей, каких я знаю, и он попытался задушить самурая, но самурай вырвался у него, словно Эмилио ребенок, потом ударил друга Эмилио по голове, разбив ему череп, и задушил Эмилио - а Эмилио вырваться не смог! Если не верите, можете сходить и посмотреть сами на голову Эмилио. Она висит на крюке на шестом уровне у лестницы. Если мне нужны были доказательства, что самураи так же сильны и быстры, какими кажутся в симуляторе, то я получил их!

Гарсиа перевел на счет Завалы миллион песо, потом заплатил две тысячи МДЕ за мои антибиотики и быстро ушел.

Завала подошел и похлопал меня по спине.

- Прости, что так отнимаю у тебя твои лекарства. Я предпочел бы, чтобы ты отдал мне их как друг. Но теперь ты понимаешь: самураи побеждают нас потому, что их духи сильнее. Я рад, что мы узнали правду: есть заклинания, которые ослабляют духов врага.

Мавро рассмеялся.

- Прекрасная мысль! Ты произноси заклинания, а я буду острить нож!

Я посмотрел Завале в глаза. Обычно круглое лицо и тонкие губы придавали ему вид глупого юнца, но теперь в глазах его горела решительность.

Я взял медицинскую сумку и просмотрел антибиотики. Все свои лекарства я держал в маленьких контейнерах, напоминающих саквояж. В каждом крошечном саквояже несколько граммов лекарства. И еще у меня есть небольшое устройство, которое отмеряет дозы лекарств и смешивает их для приема внутрь или для инъекции. Это позволяет в небольшом пространстве хранить самые разнообразные лекарства. Я смотрел на сотни различных лекарств и думал, что нельзя давать Завале антибиотики: от них он только заболеет. Я бы излечил его, но он не болен.

Я немного порылся в лекарствах, и мне пришла в голову блестящая мысль: ведь физически Завала не болен. Он просто считает, что болен, потому что в симуляторе испытал боль. Но эту боль можно снять блокировкой нервов. Жжение пройдет, и он решит, что вылечился! У меня было несколько мощных болеутоляющих без всяких побочных эффектов, и я начал готовить таблетки. Завала потер плечо у основания протеза руки и быстро проглотил первую таблетку.

Потом сел на пол, а остальные отправились спать. Завала снял этикетку с бутылки виски и с помощью синей краски Перфекто на обратной стороне начал рисовать людей в судне на воздушной подушке. Он очень старался выписать все подробности. Время от времени начинал петь на индейском языке, а я посматривал на него, готовя лекарства. Глаза его остекленели, он впал в транс и начал обильно потеть.

Закончив готовить обезболивающее, я лег в постель и попытался уснуть. Но пение Завалы не давало уснуть далеко заполночь. И я подумал, что в войне духов Завала был бы серьезным противником.

10

В моем сне солнце над озером Гатун оранжево-желтым светом озаряло кухню, отражаясь от противоположной окну стены. За кухонной дверью, в кустах у озера, жалобно мяукал котенок. Я вспомнил голубую чашку на пороге. Она должна быть полна молоком. Когда я в последний раз наливал в нее молоко?

Не помню. Ускользнуло из памяти. Должно быть, уже недели. Котенок умирает с голоду.

Несомненно, он может прокормиться и сам, подумал я. Есть много насекомых, рыбаки оставляют мелкую рыбу, котенок может ловить маленьких животных и останется жив. Котенок продолжал голодно кричать, и я открыл стеклянную дверь.

На пороге лежал серо-белый котенок, такой худой, что я легко мог разглядеть каждую косточку в его хвосте. Шерсть у него облезала, глаза помутнели и ввалились. Он почти мертв. Даже приподняться не смог. Просто продолжал мяукать в последних отчаянных попытках раздобыть еду. И тут я увидел руку в траве, худую, сразу за котенком, высовывающуюся из куста. Я подошел, отвел руку и заглянул в кусты.

На траве вытянулся Флако, его безглазый череп уставился в небо, в пустых глазницах собралась дождевая вода. Невероятно худой. Изголодавшийся.

- Дедушка! - сказала маленькая девочка, испугав меня. Она коснулась моего локтя. - Дедушка, ты о них не позаботился! Ты допустил, чтобы они голодали.

И я понял, что забыл накормить не только котенка. Забыл накормить своих друзей. И невольно произнес:

- Я... не знал. Не знал, что должен был заботиться о них.

Я вскочил. Глубокая ночь, Завала уснул за своими рисунками, он слегка храпит. Сердце мое дико билось, я вспотел. Этот сон встревожил меня сильнее любого кошмара. Я пытался понять его значение, вспоминал подробности.

Сосредоточился на девочке с бледным лицом и темными глазами, которая появляется во многих снах. Может, я видел ее на ярмарке? Соседский ребенок? Я долго думал и убедил себя, что она ребенок соседей, девочка, которая жила в доме ниже по улице в Панаме. Но дом, в котором она жила, я не мог вспомнить. Впрочем, должно быть, я видел, как она ходит по утрам на ярмарку.

В качестве эксперимента я закрыл глаза и попытался вспомнить ее во всех подробностях. И сразу в моем сознании возник ее образ. Она стояла передо мной, держа серо-белого котенка, протягивала его, чтобы я мог взять в руки.

- Он немного одичал, - сказала она. - Ты о нем позаботишься?

Образ казался очень живым и верным, но я знал, что не видел котенка до того дня, как вернулся домой и смотрел, как Флако и Тамара бросают ему на крышу мяч. Очевидно, сон примешался к моим воспоминаниям. Так как в одном и том же сне я увидел девочку и котенка, подсознание связало их.

Я отогнал эту мысль подальше и попытался вспомнить имя ребенка. Оно крутится на языке, и я был уверен, что осталось только произнести его. Лицо вспотело, голова готова была разорваться, я пытался вспомнить. Это казалось необыкновенно важным.

- Татьяна, - произнес я вслух в порыве вдохновения. И понял, что произнес правильно ее имя. Девочку зовут Татьяна. Я обрадовался, но чем больше думал, тем больше сознавал, что ничего не могу вспомнить, кроме ее лица. Ты сумасшедший, подумал я, но тем не менее поздравил себя с тем, что нашел имя для посетительницы своих снов.

Утром одиннадцатого дня я проснулся от движений: тела передвигались в темноте, шелестели кимоно. Завала сидел на полу, скрестив ноги, перед листочком бумаги. Лицо его было истощено, глаза остекленели от бессонницы и болеутоляющих, которые я ему дал. Он негромко и хрипло напевал, и звуки его пения напоминали шум ветра в сухой траве.

Перфекто и Мавро стояли у двери, напряженные, в ожидании нападения. Мавро завязывал оби, пояс своего кимоно, держа деревянный кинжал в зубах. Эти ножи - по существу всего лишь заостренные палки, каждая в полметра длиной, резать ими нельзя, но колоть можно. Абрайра одевалась в крошечном туалете. Все они старались дышать медленно, но дыхание вырывалось неровно. Я почувствовал, как у меня самого грудь сжимается в ожидании.

Я соскользнул с койки и поправил свое кимоно. Достал нож из ножен на запястье. Ноздри мои раздувались.

- Что происходит? - спросил я, подойдя к Завале.

- Мы не можем спать, - ответил Перфекто. - Значит, люди Люсио тоже не могут спать. Они скоро будут здесь.

- Откуда ты знаешь?

Мавро сказал:

- Я только что вызвал по комлинку дежурную сестру. Она сказала, что сейчас Люсио осматривает врач. Через десять минут Люсио выйдет из лазарета.

Эта новость удивила меня больше, чем я ожидал. До сих пор стычка с Люсио казалась только возможностью. Теперь же она стала неминуема. Сердце мое забилось в неожиданном приступе паники.

Из туалета вышла Абрайра.

Завала поднял свой рисунок, чтобы мы могли его видеть: Люсио и его люди, каждый изображен с мельчайшими подробностями, как на эскизе архитектора, и у каждого множество ран. Ножи в животе, ножи в горле, ножи в лице. Не отрывая взгляда от рисунка, Завала порылся во внутреннем кармане кимоно и достал зажигалку Мавро. Он запел громче, вытянул руку с рисунком, человеческую руку, и поджег рисунок. Пламя лизало его пальцы, но он держал листок, пока тот весь не превратился в пепел. Пальцы горели, дыхание его участилось, но рука не дрожала, и он держал рисунок твердо, пока тот не превратился в черный пепел, по которому ползали огненные черви. Потом кимеханической рукой Завала смял сгоревший листок.

- Нужно действовать быстро, - сказал он, - пока заклинание сохраняет силу. - Взгляд его сфокусировался, Завала вскочил и уже через мгновение держал в руках нож.

Перфекто побежал в туалет и помочился. Мавро встал у входа в туалет и зашел туда, когда вышел Перфекто. Я понял, что мне тоже нужно помочиться, и встал в очередь.

Абрайра начала заправлять свою постель. Она делала это быстро, с нервной энергией. И заговорила скорее с собой, чем с нами:

- Как только будем готовы, я думаю, нужно идти по коридору и вниз, на второй уровень. Выше они не пойдут. Не давайте спуску этим mamones. Режьте их быстро, словно режете скот, и вам платят за голову. Потом быстро уходите.