'Я - кто?! Сенсей?' 2: Изменяющий судьбыю Том II. Часть 1. - Kerr Riggert

уверен, что вы что-нибудь придумаете, — ответил я, лихорадочно соображая на тему того, а что, собственно, с этим всем делать?

Взгляд Морино откровенно напрягал и заставлял нервничать.

— Можно, например, — предложил я, добродушно улыбаясь, — на время доверить им миссии D-ранга, и под наблюдением будут, и наших людей разгрузят. К тому же, насколько я знаю, они совершенно искренне решили покинуть Дождь и примкнуть к нам.

— То есть вы за них поручитесь? — с иронией посмотрел на меня следователь.

— Конечно же нет! — удивился я такому вопросу. — Могу только дать им рекомендацию, и не более того.

Нафиг мне надо нести ответственность за те финты, что могут выкинуть эти трое? Рекомендательное письмо — и хватит им.

— Может, тогда ваш учитель? — с иронией добавил Морино. После чего абсолютно серьезно сообщил. — Я их предупредил, чтобы не болтали об этом.

— О, благодарю, — совершенно искренне сказал я, почесав висок с досады. Мой косяк.

— Кстати, а вы ведь там с Рокушо не случайно встретились? — нейтрально, без давления, поинтересовался Морино.

— Случайно, — не поняв к чему этот вопрос, заверил я Ибики. — Но он удачно подвернулся, — заулыбался я снова.

Морино поморщился, будто лимон зажевал. Он мне не поверил. Параноик долбанный. Хотя его можно понять — профдеформация, она такая. Вот он и видит везде обман, интриги и заговоры, даже там, где их близко нет. Я сейчас, наверное, самый честный, порядочный и вменяемый шиноби в Конохе.

Уж было подумав, что на этом наше общение закончилось, как Ибики намекнул мне, что недовольство Цунаде может негативно отразиться на Митараши. Я сдержанно ответил, что постараюсь принять меры, чтобы этого не произошло. Покоцанная башка надавил снова, я опять же ответил очень вежливо, что это не его собачье дело. Но в третий раз уже не сдержался!

— Если что-то произойдёт, как вы выразились, — прищурился я с откровенной враждебностью, — то я сделаю всё, чтоб удар пришёлся только на меня одного. Окончательный ответ по этому вопросу будет за моей будущей супругой. Всего вам доброго, Морино-сан, — и развернувшись на пятках ушёл.

"Демон его задери! — я сунул руки в карманы, чтоб не было так заметно моё состояние. — И самое поганое тут, что он прав! Только врагов у меня сильно больше, чем Цу и её уязвлённое самолюбие!"

В серьезность таких предупреждений надо верить — история Медведя и Совы как бы намекает.

И всё же я не могу бесконечно откладывать женитьбу. Это будет просто скотством по отношению к Анко. Не могу я так с ней поступить. Но также я не могу бездумно подвергать её опасности. Одна из Старейшин считает, что я своими собственными руками убил её внука, невестку и их нерождённого ребёнка. Я должен ей три жизни, и это по-настоящему опасно. Но с другой стороны… Даже если мы просто будем жить вместе, никак не оформляя наши отношения, Анко тоже может стать целью мести. Но порвать с Анко я не смогу. Я слишком сильно её люблю, чтоб отпускать.

Так ничего и не решив, я вернулся к каравану. И всё же поганое настроение надо было куда-то выплеснуть. Душу я отводил на описаниях правдоподобно кровавых батальных сцен для пересказа Ведьмака. Тут я даже не планировал адаптировать, только пояснения вставлять, да картинки, чтоб читатель не потерялся в незнакомых ему кикиморах, леших и прочих стрыгах с утопцами.

А вечером, когда я уже успокоился и пленники отправились к Морфею, хотя они слёзно обещали не буянить, ко мне пришли яростно спорившие о чём-то Саске с Наруто. Прогресс. Раньше Узумаки доставал Учиху, а тот его просто игнорировал.

— Ирука-сенсей, у меня к вам вопрос, — сказал Саске.

— Садитесь, — указал я на плед рядом с собой кивком, собирая склянки и банки; что в свиток, что отдельно, чтоб не испортилось при контакте с импульсом чакры.

Когда они уселись, я разрешил свой допрос.

— Задавайте. Что у вас там за диспут? — сказал я, убирая под пристальными взглядами пацанов аптечку с готовыми транквилизаторами на завтра.

— Я не понимаю, почему вы и Какаши сенсей раньше постоянно говорили о важности командой работы, а недавно вы сказали, что с Сакурой мы скоро уже не сможем поддерживать командную работу, потому что она будет слишком слабой для этого, — доложился Учиха.

Я кивнул.

— Верно. Чтобы вы все поняли, начну издалека. Хатаке Какаши рано потерял свою команду, и после этого он никогда не учил генинов. И его не учили, как это делать. Минато Намикадзе, джонин-сенсей Хатаке, так же ушёл слишком рано, чтобы передать наставления.

— А этому ещё надо учиться? — изумился Наруто.

— Конечно. Иначе бы после первого же месяца под руководством Хатаке вы уже были бы на уровне стажёров АНБУ. А вместо этого только спустя пару месяцев выучили ходьбу по воде и парочку стихийных техник и то с моей подачи. Хатаке имеет, технически, все навыки, которые могут понадобиться сенсею, кроме навыка учителя. Но у него нет опыта обучения кого-то с нуля, он не помнит уже, как обучался в Академии и после неё сам, чтобы на личном примере объяснить вам важные нюансы. Это я готов вам каждую мелочь пояснять и объяснять, порой без ваших просьб, а Какаши к такому не привык. Наличие у него шарингана лишь усугубило проблему. Для него всё очевидно, и он просто не видит, что может вызвать у вас затруднения.

— Почему шаринган усугубляет? — обиженно переспросил Саске.

— Потому что Хатаке пользуется додзютсу твоего клана бездумно. Не анализируя детали того, что скопировал. Для него техники и приёмы, как… — подбирая слова повторил я, — как ритуальный танец в трансе. Он может воспроизвести номер целиком, но вопросы о том, как сделать какой-то элемент или почему нужно именно так его танцевать, а не иначе, поставят Хатаке в тупик. Он так выучил. Единым куском. Без предварительных тренировок этой техники. Сразу готовую версию, причём не обязательно в лучшем её исполнении.

Саске, очевидно, загрузился этим, но стоило мне заговорить, как он снова обратился в слух.

— Более того, он не понимает, что нужен другой подход, — подумав немного, я всё же решился кое-что пояснить и рассказать. — Честно признаюсь: на собрании джонинов, перед экзаменом, я указал на вашу недостаточную, на тот момент, подготовку. Хатаке тогда сказал