Лот номер 69 (СИ) - Аля Даль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так и есть, — Феликс перехватил мою руку и сам стал гладить тыльную сторону ладони. Нежно, ласково… будто боялся навредить такими легкими движениями. — Как только тебя выпишут, я увезу тебя обратно. И больше никуда не выпущу.
Мне захотелось рассмеяться, но поулиломь только хрипнуть.
— Мое мнение, значит, не учитывается?
— А ты против, что ли? — удивленно спросил Феликс.
— Конечно же нет! — ответила я. — Но если пообещаешь все же отпускать меня. Например, к маме или бабушке…
При воспоминании о близких стало тревожно.
— Как они, кстати? — тут же спросила я, сбившись с мысли.
— Мама отдыхает в Цюрихе, а бабушка передала тебе вязаную шапочку, — мужчина кивнул в сторону стола недалеко от окна, на котором лежали разные вещи. — Только, кажется мне, что она тебе мала.
Пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть творение рук бабушки. Издали шапочка показалась мне действительно маленькой, больше похожей на чепчик, только без завязок, что навеяло мне воспоминания о сне в машине. На душе стало тепло, как будто в одно мгновение из моей жизни исчезли все горести и обиды, осталось только сладкое чувство видеть, как любимый человек смотрит на тебя бесконечно влюбленными глазами, а внутри, возможно, зарождается нечто большее, что свяжет нас до конца жизни.
И все же одно обстоятельство не давало мне насладиться жизнью в полной мере.
— А Роберт, он?..
— К сожалению, на свободе, но он не тронет тебя, пока ты со мной, — с горечью ответит Феликс. — Это он тебя так?
— Нет, — ответила я. — Сама. Мне… стало так мерзко, так противно, что жить перехотелось. Лучше умереть, чем вернуться к нему.
Феликс посмотрел на меня другими глазами. Я понятия не имела, что творилось у него на душе, но чувствовала уважение даже во взгляде.
— Даже не думай, — решил он развеять напряжение. — Умирать я тебе не разрешаю.
Я попыталась хохотнуть, но тут же закашлялась.
— Даже на смерть мне придётся просить разрешения?
— Пора бы уже привыкнуть, Мира, — иронично ответил Феликс.
Эпилог
— А что за конверт? — спросил Феликс после того, как медсестра почти перед самым выходом из больницы догнала нас и передала мне в руки результаты анализа, о котором мы договорились с доктором.
— Да так… на всякий случай попросила доктора сделать мне дополнительный анализ, — размыто ответила я.
Больше ничего не спрашивая, Феликс довел меня до машины, хотя я уже нормально передвигалась сама. Зашитая рана разве что ныла и осталась напоминанием о моем выборе на всю жизнь. Глубокий шрам навсегда перечеркнул для меня карьеру модели. Меня это тревожило, но не так сильно, как ответ на вопрос в конверте.
Феликс усадил меня в машину, и пока он отошел покурить, я решила, что больше не могу ждать. Я должна узнать результат прямо сейчас.
Трясущимися пальцами я открыла незапечатанный конверт и достала бумажку. Начала читать: “тест хгч (кровь), результат — 1558, диагноз: беременность 3–4 недели”.
Я буквально онемела от увиденного, перечитывая печатные буквы снова и снова. Просто не верила своим глазам, хотя чувствовала до самого конца.
Сложив бумажку, я вернула ее в конверт, а его положила в сумочку. Слезы подошли к горлу, и я не смогла их сдержать. Отвернувшись к окну, я слышала, как Феликс открывает дверь и садится рядом. Не обращая на меня внимания, отдает команду водителю трогаться.
Слёзы крупными каплями текли по щекам. Я со всех сил старалась прекратить плакать, но не могла. Мне было так радостно, что эмоции впервые за долгое время взяли надо мной контроль.
— Что случилось, малышка? — обеспокоенно спросил Феликс и подсел ближе. Я посмотрела ему в глаза и, словно в забытье, увидела глаза сына, как тогда, во сне.
— Я… так рада, что мы возвращаемся домой… — только и смогла сказать я. Слова о беременности застряли в горле. Больше всего на свете я не хотела бы услышать, что мне нужно будет идти на аборт, а потому понятия не имею, когда найду в себе силы рассказать, что ношу его будущего ребенка.
Конец
