Культивируй. Побеждай - Макс Крынов

нам на целые сутки, не трогал чипсы и отказывался от всего, кроме воды. Я не придала этому значения, но недавно по утру я обнаружила, что кухонные принадлежности он явно использовал — ножи, разделочная доска и жаровня были вымыты и поставлены на полотенце возле раковины.

Кроме нас больше ни у кого нет доступа в эту квартиру. Я не трогала посуду, а значит, Валера готовил ночью.

Сперва я не придала значения его бессоннице. Подумала, что если Валера проспал двое суток, то пару ночей не будет спать. А готовить что-то для себя — это не преступление. Я не поднимала с ним эту тему — сама придумала оправдание для него и сама в него поверила.

Однако вскоре я поняла, что все не так просто. Следующей ночью я проснулась от шума, доносящегося с кухни.

Я молча выбралась из постели и тихо дошла до коридора.

Дверь была закрыта не плотно. На кухне горел свет, поэтому я увидела Валеру — он держал в руке нож для мяса. А еще я увидела на столе большой полиэтиленовый мешок с чем-то… чем-то большим внутри. Знаешь, будто там находилась целая коровья лопатка.

Понятное дело, что при разделке такого куска мяса будет слишком много шума. Валера осмотрелся, увидел, что дверь кухни приоткрыта. Думаю, не желая разбудить меня, он прикрыл дверь, — я едва успела отойти, — и стал рубить мясо, стараясь работать потише. Потом он принялся его готовить. Звук работающей индукционной плиты продолжался пару часов, и все это время я лежала в кровати, не в силах заснуть. Я вспоминала, как выглядел Валера на кухне, и что-то в нем казалось мне странным. Я все не могла понять, что же насторожило меня, причем настолько, что я остановилась возле приоткрытой двери и побоялась заходить.

Когда он закончил готовить, я услышала чавкающие звуки, и они подходили не человеку с вилкой и ножиком, а скорее оголодавшей собаке, жадно глотающей еду. После готовки Валера ненадолго вышел из дома, потом вернулся и лег рядом со мной, как обычно…

Голос девушки задрожал. Всхлипнув, она продолжила:

— Я заснула только под утро, все остальное время притворялась спящей. Те несколько часов, которые я пролежала рядом с Валерой, были ужасными! Возможно, ты мне не поверишь, но он ни разу за ночь не перевернулся, не пошевелился, и… и мне кажется, даже не дышал. Я не слышала его дыхания, а когда повернулась к нему и украдкой посмотрела, его грудь не шевелилась.

Тогда я поняла, что у человека рядом со мной поменялись привычки. Он казался совершенно другим, будто его подменили. Когда я встала на работу утром, он все еще находился в той же самой позе.

Не знаю, что мне тогда пришло в голову, но я проверила пакет с мусором под раковиной. Он был пуст, а старый пакет исчез.

То же самое произошло и на следующую ночь. Казалось, что мой парень заболел какой-то тягой к мясу. Я снова не спала всю ночь, наблюдая за ним. А утром… Ты только не смейся, но я пошла к мусорным бакам и там увидела наш пакет — он лежал сверху. По дороге я удостоверилась, что баки не видно из окон нашей квартиры. Я достала пакет, не обращая внимания на то, как это будет выглядеть для прохожих, и вытряхнула все из него на землю. И среди мусора я нашла кости и собачью или кошачью шкуру…

У меня по спине пополз холод. В мире островов я бы и сам собаку навернул, если бы не было другой еды. Но здесь реальный мир, в котором Валера точно не ограничен в средствах. Он может себе позволить нормальную еду.

— После работы я решила, что мне нужно с ним поговорить. Если это болезнь — надо ее вылечить. Если это что-то, связанное с той стороной, с тем кошмарным миром, то нужно уехать из этого проклятого города. Но я не могу позволить человеку, с которому я живу, который спит рядом со мной, делать что-то подобное.

Я потребовала объяснений. Сначала он все отрицал, но когда я показала фотографию кошачьей шкуры, Валера понял, что его загнали в угол. Он сказал, что не может себя контролировать, что по ночам на него находит жуткий голод, но в остальном он абсолютно нормален. Что мне не стоит относиться к этому так эмоционально, что есть народы, где едят собак, что это вообще деликатес, что его скоро потянет на другое мясо, как с курицы и рыбы потянуло к собакам, и все будет нормально… Но для меня это звучало безумным бредом. Я посмотрела на него свежим взглядом и обратила внимание на то, чего раньше не замечала.

Валера стал выше, чем обычно. За неделю он вырос сантиметров на двадцать. Кожа на его лице побледнела до синевы. Пальцы на руках… Нет, это прозвучит, как безумный лепет, но я уверена, что у него по четыре фаланги на пальцах.

Я озадаченно хмыкнул. Не знаю, поверил бы я в такое, если бы не провел тот самый ритуал, но теперь рассказанное не выглядело выдумкой.

— Я сегодня не вернусь домой, — твердо закончила Яна. — Переночую у подруги, а потом поговорю с родителями и, наверное, переселюсь к ним, в свою старую комнату. Я… я люблю его, но это выходит за рамки. Не знаю, чем болен Валера, не знаю, что в него вселилось, но спать рядом с тем, во что он превращается, я не стану.

— Ты говорила с Кириллом Романовичем?

— Он не захотел меня слушать. Когда Валера проснулся, сразу позвонил ему и долго орал в трубку. Говорил, мол, его все бросили, разругался вздрызг — я его никогда в такой ярости не видела. Я написала Кириллу Романовичу о том, что происходит, он прочитал сообщение и заблокировал меня. Не знаю, что между ними случилось, но Валеру разговоры о бывшем начальстве вводят в ярость.

— Так… А Олег успел пройти через этот ритуал?

— Какой ритуал?

— Ну, пробуждение.

— А… Нет, там не ритуал. Там нужно съесть какую-то красную дрянь типа таблетки или капсулы, — Яна довольно точно описала орс. — Я взяла его для Олега и он съел его при мне, но результата вроде бы нет. Олег сказал, что ничего с ним не случилось, засыпает и просыпается как обычно.

Значит ли все сказанное, что любая вещь с того мира повышает шанс подключиться к миру